лестницу, всю дорогу предчувствуя жопой неприятности, и удивляясь помалкивающему чувству опасности, ворвался в комнату и замер на пороге, глядя на открывшуюся передо мной картину. А мои девчонки выросли! Кажется, теперь им не нужна нянька и постоянный присмотр — это радовало.
— Макс! — подскочила ко мне слегка возбуждённая Олька, не замечая, как её обнаженная грудь подпрыгивает в такт движениям. — Я сделала всё как ты и показывал, и сработало!
— А ну ка, с этого места поподробнее. — хмыкнул я.
— Это гад, — ткнула Олька пальцем в лежавшего на полу посреди комнаты Анатолия Петровича, — выпустил в нас какую-то гадость, извиняюсь за тавтологию, что-то мерзкое, липкое и противное — проклятье или ещё что, мы не поняли толком. Но я поставила защиту на автомате, и она выдержала! — восхищённо выдохнула девушка, не переставая улыбаться.
— А потом? Почему он без сознания? — кивнул я на тушку деда.
— А! Это уже я. — показалась Мира из-за спины Ольки. — Дала ему по яйцам и в челюсть, чтобы неповадно было. Немного не рассчитала силы, прости.
— Интересно. Выходит, в вашей парочке ты отвечаешь за силу и нападение, — ткнул я в Миру, — а ты за защиту и прикрытие? — перевёл взгляд на Ольгу.
— Угу! — кивнули девчонки одновременно, не переставая лыбиться.
— Да уж. — нахмурился я и покачал головой. — И не стыдно вам?
— Нам? С чего это?
— Избить инвалида и даже не оказать ему первую помощь… Ох и молодежь пошла! — покачал я головой.
— Так… — выдвинулась эта сладкая парочка в мою сторону с лёгкой угрозой во взглядах. — Сейчас и ты получишь!
— Где вообще наша похвала? — недовольно проворчала Олька.
— Ладно, хвалю. — пришлось сдаться мне и признать правоту девчонок. — Вытащите этого сексуального террориста в коридор, пусть полежит там, передохнет. Вы же его не убили, надеюсь?
— Да вроде нет. Дышит.
— Ну и хорошо. А почему вы голые, кстати? — задумчиво оглядел я наполовину обнажённых девиц.
— Мы не голые! — возмутилась Олька, стоя в одних джинсах передо мной, и Мира, с постоянно сползавшим с неё белым полотенцем. — Готовились ко сну, вообще-то.
— Понятно. — хмыкнул я, глядя, как девчонки совсем не бережно вытащили тело деда в коридор за ноги, и безжалостно захлопнули за ним дверь, оставив несчастного лежать на полу…
* * *
К завтраку нас позвал дворецкий, вежливо постучав в двери, вышколено поклонившись и даже не обмолвившись о здоровье и самочувствии своего хозяина. Хотя, может он ничего и не знал.
Ночь прошла, на удивление, тихо и спокойно. Больше к нам никто не ломился, меня не пытались соблазнить пятнадцатилетние нимфетки, а на моих девчонок не покушались развратные старики.
Мы спустились в столовую, поздоровались с родственниками, и заняли места. Вся семья в сборе. Даже дед, как ни странно, не подававший своим видом даже намёка на произошедшее с ним небольшое приключение. Забавно…
— Ладно… — вздохнул хозяин поместья, аккуратно разрезая ножом яичницу на своей тарелке и отравляя кусок в рот. — Давай по-честному, Максим. Ты член семьи и наследник отца. Ты можешь получить 25% моего состояния. Это если прямо сейчас. А если войдёшь в семью и сменишь меня на посту главы рано или поздно, у тебя есть шанс получить всё.
— Деда! — не выдержала Мария. — А как же…
— Помолчи, деточка! Сейчас разговаривают мужчины. — строго одёрнул дед свою внучку, та обиженно надулась, но примолкла. — Так что? — адресовал он вопрос уже мне.
Все пятеро женщин за столом притихли, наблюдая и прислушиваясь к разговору, и с интересом ожидая, чем всё закончится.
— Хочешь откупиться? — я сделал глоток чая, отодвинул от себя опустевшую тарелку и откинулся на спинку стула.
— Ну почему сразу откупиться… — хмыкнул дед. — Просто интересно, что тебе нужно, синица или журавель.
— Мне ничего от тебя не нужно.
— Когда кто-то так говорит, значит, ему нужно всё. — покривился мой родич. — Ладно… И так всё понятно. Вот список имущества твоего отца. К сожалению, счета пустые, есть только немного недвижимости и… — ухмыльнулся дед, толкнув в мою сторону папку с документами. — И немного ценных бумаг.
— И это твой козырь? Подкинуть мне опустевший счёт отца? Примитивно…
Я открыл папку, бегло пролистал несколько страниц ради интереса, остановился на одной и ненадолго задумался.
— Титан? Отец владел заводом Титан?
— Хм. Да. Это старый завод, один из первых. Он сейчас не работает…
— Я беру его. — перебил я старика. — Больше ничего не нужно.
— Завод? — непонимающе нахмурился он, думая, будто упускает что-то важное и пытаясь понять, где и как его только что поимели. — И больше ничего? Готов отказаться от претензий на наследство?
— Да. Это всё. Готов отказаться.
— Хм. Но учти, это просто старое здание. Все патенты, все разработки, все исследования остаются за нами. Это просто старое здание. — повторил Макаров, всё ещё ничего не понимая, хотя и понимать было нечего. Никакого подвоха в моём требовании не было.
— Я понял. Где поставить подпись?..
* * *
Из поместья Макаровых мы вышли через полчаса. Сели в авто, я вбил адрес в навигатор, завёл двигатель и тронул машину по маршруту.
— Макс. Ты не продешевил? — решилась, наконец, задать давно мучащий её вопрос Олька. — Можно было содрать с этого старикашки по полной, хотя бы за то, что он пытался убить тебя.
— Зачем нам деньги, Оль?
— Ну… Не знаю. Пригодятся.
— Ты бедствуешь? — хмыкнула с заднего сидения Мира.
— Нет. — помотала Оля головой и нахмурилась. — Но деньги — это свобода, независимость, это…
— Деньги — это мусор. — усмехнулся я, выезжая за ворота с буквой «М». — Деньги — это рабство, это зависимость, это рамки и ограничения. Зачем нам границы? Живи, люби, будь любимой, развивайся, совершенствуйся, узнавай новое, получай от жизни всё, не ограничивая себя.
— Это я могу!
— Вот и хорошо. Перед нами длинный путь — сотни, тысячи лет свободы, Оль!
— Тысячи? — переспросила моя жёнушка.
— Тысячи. — подтвердил я.
— Тогда ладно. — довольно улыбнулась девушка. — А что с заводом?