кто вступился за него. Особенно, если это бывший начальник Охранки.
— Господин, не могли бы вы подождать немного? — спросил он. — Пока я поговорю с Его Светлостью.
— Разумеется. Советую убедиться, что поблизости нет других террористов. Возможно, часть из них сбежала.
— Это нас не касается. Мы не должны оставлять Его Светлость. Я вернусь через минуту.
Я заметил, что часть секьюрити осталась поблизости от меня. Остальные проверяли, мертвы ли нападавшие. Зря трудились: мои гончие уже это сделали.
Спустя несколько минут вернулся начальник охраны.
— Прошу прощения, господин, вы не могли бы подойти к машине? Его Светлость хочет лично выразить вам признательность за вмешательство.
— Разумеется.
Мы прошли мимо изрешечённых пулями тачек и остановились возле заднего стекла лимузина. Прошло несколько секунд, и тонированное стекло опустилось. Я увидел морщинистое лицо одного из богатейших людей страны. Светлые глаза впились в меня внимательно и испытующе.
— Моё почтение, Ваша Светлость, — поклонился я. — Надеюсь, с вами всё в порядке. Это был Боевой отряд.
— Кто вы такой? — спросил князь.
— Константин Белозёров. Мы с вами встречались.
— Знаю. У меня отличная память на лица. Насколько я помню, у вас никогда не было Дара.
Я пожал плечами.
— Жизнь преподносит сюрпризы. Прошу прощения, мне нужно в Отделение. Есть важные новости о Вожде. Пришлось вмешаться, когда я увидел, что террористы напали на вас — правда, я не знал, чей это кортеж — но дело не терпит отлагательств.
— Так вы… всё это время продолжали… хм… служить?
— Само собой. Как и положено дворянину.
Дверь распахнулась.
— Садитесь! Я вас отвезу, куда нужно. Это самое малое, что могу сделать в знак признательности.
— Благодарю, Ваша Светлость, это весьма кстати. В Охранное, пожалуйста.
Пока мы разговаривали, телохранители с помощью головного броневика уже отодвинули горящие фургоны, освободив проезд. Я разместился на кожаном диване рядом с Долгоруким. Напротив сидел его секретарь, также в машине находились двое телохранителей. Спустя несколько секунд к ним присоединились ещё трое. Охраны у князя было много. На безопасность он не скупился, понимая, что деньги — дело преходящее, а жизнь одна.
— Как вы здесь оказались? — спросил, глядя на меня, Долгорукий.
— Следил за Боевым отрядом. Вернее, за двумя его членами. Мне, наконец, удалось выйти на их след. Но я никак не ожидал, что они отправились на акцию.
— Так Боевой отряд уничтожен?
— И не без участия ваших людей. Я упомяну об этом в своём рапорте Его Величеству.
Долгорукий покачал головой.
— А что вам известно о Вожде?
— Этого я сказать не могу. Прошу понять.
— Да, разумеется. Но есть надежда, что его изловят?
— Я лично собираюсь заняться этим в ближайшие часы.
— Вот как… Если нужна моя помощь…
— Вы её уже оказываете. Сейчас главное — доставить меня в Охранное, ибо Аничков может в любой момент что-нибудь заподозрить.
— Разумеется.
Больше князь с расспросами не приставал, хоть и поглядывал на меня время от времени. Я понимал, в чём дело: считавшийся погибшим парень, которого же списали со счетов, вдруг объявляется с Даром, которого у него не было и в помине, да ещё и начинает прямо с истребления знаменитого Боевого отряда, причём вроде как спасая при этом самого князя Долгорукого. Конечно, охрана и сама справилась бы, но по факту их работу на восемьдесят процентов сделал я. И это уже никуда не засунешь, так сказать. В общем, трудно представить более яркое возвращение. А учитывая, что у меня ещё и информация о Вожде… О, когда сегодняшний день закончится, все новостные ресурсы в стране выкинут то, что приготовили на завтра, и всю ночь будут делать новые репортажи!
— Приехали, — сказал секретарь князя, когда машина остановилась возле здания Охранки.
— Я с вами пойду, — сказал Долгорукий.
— Как угодно, Ваша Светлость.
Выйдя из лимузина, мы направились к крыльцу. При виде меня часовые обомлели, а затем вытянулись во фрунт, взметнув ладони к вискам. Как в старые добрые времена.
Войдя в услужливо распахнутые двери, я тут же направился к дежурному.
— Привет, Василий, мне к начальнику! — сказал я, глядя в расширившиеся глаза знакомого жандарма. — Срочно! Дело государственной важности!
Глава 7
Моё появление — а вернее, воскрешение из мёртвых — вызвало удивление и даже ажиотаж. Правда, не сказать, что приятный. Пока я не заявил, что Ворон уничтожен, Боевой отряд — тоже, и вдобавок мне известно, где прямо сейчас находится Вождь. Умолчал только про действия немецкого генштаба. Впрочем, это к политическому сыску отношения и не имело.
Граф Бурдуков, недавно унаследовавший титул вследствие скоропостижной кончины своего батюшки и назначенный на моё место начальника отдела по борьбе с терроризмом, выслушал меня внимательно, не перебивая. Видно было, что он в смятении.
— Так вы всё это время работали под прикрытием? — неуверенно спросил он, когда я закончил свой рассказ. — Верно я понимаю?
— В общем, да. Выполнял приказ Его Величества — выслеживал Аничкова. И вот он практически у нас в руках.
— Хм… Но… Меня назначили на вашу должность. Официально. И… кто теперь командует парадом?
— Вы, разумеется.
— А затем?
— Я не планирую возвращение на прежнее место.
— Понимаю. На повышение пойдёте.
Разубеждать своего преемника я не стал, даже сделал вид, что он всё понял правильно: так быстрее раскачается.
— Что ж, полагаю, наш долг немедленно схватить Аничкова, — оживился Бурдуков, узнав, что смещать его не собираются.
Интересно, как императору вообще удалось его поставить на такую должность, от которой большинство предпочло бы откреститься всеми правдами и неправдами. Впрочем, это не моё дело. Вполне возможно, Бурдуков хочет делать карьеру при дворе — вот и держится за место, с которого видно и далеко, и близко.
— Магов в окружении Аничкова нет, — сказал я. — Но охрана имеется. Человек двадцать точно находится в доме постоянно. Думаю, где-то поблизости расположен резервный отряд, готовый по сигналу прийти на помощь.
— Очень хорошо! — азартно потёр руки Бурдуков. — Чем больше революционеров там будет, тем больше врагов Его Величества мы перебьём или арестуем.
— Я к тому, что нужно взять побольше людей. И желательно прихватить магов.
— Все наши офицеры, как вы сами знаете, господин Белозёров, дворяне. А, стало быть, боевые чародеи. Я и