– Ты забываешься, девочка, – мрачно заявил ее отец. – Ты бы ничего не добилась без меня.
– Хочешь сказать – без твоей мучительной погони за идеалом и строгих правил, которые лишали меня жизни вне катка?
– Я добился для тебя почетного места в истории спорта!
– Посредством страха и запугиваний. Ты все время грозился бросить меня, так же как… – Карле показалось, что она задыхается.
– Продолжай. Скажи это. Так же, как твоя мама оставила тебя?
– И мы оба знаем, почему она умерла, не так ли? – с болью спросила Карла.
– Я отказываюсь потакать твоим детским выходкам и ворошить прошлое, – рассердился Оливио. – Твоя мама умерла, и своими выходками ты позоришь ее память.
– Да как ты смеешь обвинять меня в том, что я позорю ее память! Ведь ты даже не сказал мне о том, что она умерла, пока не наступило утро похорон!
– Тебя ждали соревнования, которые ты должна была выиграть. А такие новости могли помешать тебе, – со злостью ответил отец.
Карла похолодела.
– Папа, каждый раз, когда я думаю, что в тебе осталась хоть какая-то человечность, ты доказываешь обратное.
– Не знаю, что на тебя нашло за последние несколько недель, – холодно сказал Оливио. – Надеюсь, Нью-Йорк пойдет тебе на пользу и ты пересмотришь свою позицию. Сделка с Сантино будет нашим спасением, если ты ничего не испортишь. Изначально я был против того, чтобы тебе платили по окончании проделанной работы, но теперь вижу, что был не прав. Может быть, это поможет приструнить тебя…
– Ты забываешь, что я больше не ребенок, – оборвала его Карла. – Я больше не боюсь твоих угроз, что ты бросишь меня!
– Я не для того проделал весь этот путь, чтобы ты вдруг начала капризничать. Только неудачники уходят с дистанции под предлогом найти себя. Ты номер один – и такой ты останешься…
– Или что? Ты отвезешь меня в монастырь, как тогда, когда мне было десять, пригрозишь оставить меня там, пока я не успокоюсь? Но мне больше не десять лет.
– Нет. Но ты подписала соглашение, в котором сказано, что я буду твоим менеджером, пока тебе не исполнится двадцать пять. Ты должна знать, что от меня так просто не избавиться. Если понадобится, я буду судиться с тобой.
– Ты поступишь так с собственной дочерью? – У Карлы закружилась голова.
– Дочь, которой ты была шесть недель назад, не стала бы выдвигать такие нелепые требования. Не могу понять, что произошло после этого благотворительного…
– Папа, не строй из себя невинность. Я узнала, что ты собирался подкупить невесту Драко, чтобы она бросила его, и женить его на мне. Ты знаешь, что я чувствовала, когда услышала это от Марии?
– Я действовал в твоих же интересах. Когда-то ты была влюблена в него, и мне показалось разумным упрочить твое будущее, сделав тебя его невестой.
– Но это не Средневековье! – Карла захлебывалась от ярости. – Мое будущее принадлежит мне, и я вольна поступать с ним так, как мне вздумается.
– Тут ты ошибаешься, – поджал губы ее отец. – Если ты думаешь, что я буду просто стоять и…
– Оливио, мне кажется, вашей дочери пора отдохнуть, – заявил с порога Хавьер. Карла застыла, не в силах пошевелиться. Ни она, ни отец не слышали, как он вернулся. Карла посмотрела на него и по его взгляду поняла, что он услышал достаточно.
– Пожалуйста, не вмешивайся.
Хавьер не стал обращать на нее внимания и холодно смотрел на Оливио.
– Не кажется ли вам, что сейчас не время выносить на публику грязное белье вашей семьи?
Его слова ударили по самолюбию Оливио, но он сдержался.
– Да, вы правы. Сейчас не время и не место. Дорогая моя, я присоединюсь к тебе в Нью-Йорке, когда твое самочувствие немного улучшится.
Карла безучастно смотрела на отца. Да, конечно. Больше всего на свете он заботился о внешних приличиях.
Она смотрела, как отец пожал руку Хавьеру и удалился.
– Ты собираешься стоять тут весь день? – повернувшись к ней, насмешливо спросил Хавьер.
– Я намерена сделать все для того, чтобы не оставаться с тобой в одной комнате, – отрезала она.
– Осторожнее, Принцесса, – нахмурился он. – Я не собираюсь бесконечно терпеть твои оскорбления.
– Хавьер, но ты ведь чувствуешь то же самое по отношению ко мне. Не делай вид, что это не так.
– А ты не думай, будто знаешь, что я чувствую.
– Ладно. Не важно. Пожалуйста, скажи, куда отнесли мои чемоданы. Я хочу переодеться.
Хавьер смерил ее пристальным взглядом, развернулся и направился к двери. Карла последовала за ним по коридору.
Ее номер оказался невероятно роскошным. Но внимание Карлы привлекло не богатое убранство комнат, а огромная кровать королевских размеров. Расстеленное на ней шелковое покрывало само по себе вызывало желание прилечь и позабыть все беды и тревоги. Или Карла обратила на это внимание по совершенно другой причине?..
Ей стало жарко, когда она вспомнила другую кровать и другое время, когда чувствовала себя абсолютно раскованной, это не давало ей покоя по сей день.
– Если тебе что-нибудь понадобится, тут есть встроенная связь, чтобы вызвать дворецкого.
– Спасибо.
Хавьер кивнул и молча уставился на нее. Карла напряглась, когда его взгляд медленно заскользил по ее телу. Ей хотелось сказать, чтобы он оставил ее одну, но слова застряли у нее в горле, когда ее охватило дикое желание, с которым она никак не могла справиться.
Карла поспешно развернулась в сторону кровати. Хавьер бросился к ней, но потом резко повернул к двери.
– Подожди.
Он застыл на месте, а потом медленно повернулся.
– Я не стала бы просить, но…
– Карла, говори, чего тебе надо, – нахмурился Хавьер.
– Молния на платье. – Карла подняла вверх обездвиженную руку. – Я не смогу дотянуться. Помоги мне, пожалуйста.
– Ты уверена, что хочешь этого? Учти, мне придется дотронуться до тебя. А я знаю, как ты реагируешь на мои прикосновения, – насмешливо заметил Хавьер.
– Чудесно, – с вызовом посмотрела на него Карла. – Тогда позову твоего дворецкого.
Не успела она договорить, как Хавьер крепко схватил ее за талию.
– Сделаешь хоть один шаг к двери, и я заставлю тебя пожалеть об этом, – прорычал он.
– Может, хватит уже сыпать на меня угрозы, словно конфетти. Это начинает надоедать.
Его губы дрогнули в улыбке, когда он взял ее за подбородок и заглянул ей в глаза.
– Кажется, ты немного ожила. Может, моим инвестициям все-таки ничего не грозит. Повернись, – просипел Хавьер.
Карла не сводила с него глаз. Похоже, звать его на помощь было не такой уж хорошей идеей.
Она сглотнула и повернулась к нему спиной. Воздух вокруг сгустился. Карла внутренне затрепетала, ощутив затылком тяжелое дыхание Хавьера.
Его пальцы коснулись ее спины, и она закрыла глаза. Карле казалось, что прошла целая вечность, пока молния наконец была расстегнута.