— Кредитные карточки, — понимающе кивнул генерал. Роду очень не хотелось разбивать его иллюзии.
— Так вот, у меня как раз есть немного, и при себе. — Род снова пошарил в кошеле, тот по-прежнему был в основном пуст.
— Милорд, — прошептала Гвен, — я не могу...
— Все в порядке, милая, просто попытайся, — потрепал ее по руке Род. — Не попробуешь, не узнаешь сколько ты способна сделать... уж я-то знаю... сам... — Род рылся в кошеле так, словно тот был шахтой десятимильной глубины, по лбу у него заструились капли холодного пота.
Что-то зашуршало.
Его пальцы коснулись бумаги. Множества бумажек.
— А вот и мы, генерал, двадцать пять банкнот по двадцать квачей, — он выдернул оригинал из онемевших пальцев Гвен. — О, и конечно же одна, одолженная нам вами.
Глаза у генерал слегка расширились, но он принял наличные без комментариев.
— Не люблю носить банкноты большого достоинства, — объяснил Род.
— Но я думал вы сказали... — Шаклер захлопнул рот. — На самом деле нет. Совершенно не мое дело... — Он снова остро поглядел на Рода. — Разве вам не хлопотно носить при себе столько банкнот?
— Ну, да, — признался Род, — но не было времени обменять их.
Генерал сбил банкноты в аккуратную пачку.
— Как я понимаю, вы покинули дом в некоторой спешке.
— Да, можно сказать и так.
Генерал повернулся подойти к лейтенанту и вожатому, который ухмыльнулся во весь рот и поспешил к Роду, схватив его за руку и крепко пожав ее.
— Рад что ты один из славных парней!
— О, пустяки, — поскромничал Род. — Спасибо за понимание.
— Разумеется, разумеется! Выходите за стену опять, в любое время! — Вожатый скрестил руки и поклонился, а затем повернулся к двери, которую лейтенант все еще держал открытой, послюнив большой палец и пересчитав банкноты. — За вами и гнаться приятно!
— Пожалуйста, пожалуйста, — махнул рукой Род, чувствуя легкое онемение.
Лейтенант с облегчением закрыл за ним дверь.
Род качая головой снова повернулся к генералу.
— Странно, что недоразвитые общества всегда усваивают в первую очередь один и тот же аспект нашей культуры, не так ли?
— Весьма, — генерал повернулся и возвратился к столу. — Ну! По крайней мере с этим покончено!
— Да. Приятно оставить это позади, не правда ли? — Род схватил Гвен за руку и направился к двери. — Спасибо, что урегулировали для нас все осложнения, генерал. Если мы сможем когда-либо для вас что-то сделать...
— Вообще-то, — пробормотал себе под нос Шаклер, — вы могли бы ответить на несколько вопросов...
Тело Рода дернулось, когда его ноги остановились, и плечи попытались продолжить путь. Он прожег взглядом Гвен.
— Мы должны соблюдать правила вежливости, милорд.
— В следующий раз останавливай меня словесно, хорошо? — Род снова повернулся к генералу. — Ну разумеется, генерал. Какие вопросы у вас на уме?
Углы рта генерала дернулись от скрытого веселья.
Род нахмурился, замечая нечто упущенное им ранее. Он подошел к столу генерала, приглядываясь к знакам различия Шаклера, выискивая обозначения рода войск. Им служил символ Асклепия.
— Вы врач!
— На самом-то деле психиатр, — улыбнулся генерал. — Наверняка ведь это самая подходящая профессия для главного администратора бывшей исправительной колонии?
— Э... да, полагаю так, — нахмурился Род. — Просто я не ожидал ничего столь логичного.
— Я не уверен, что решение о моем назначении было логичным, по своему происхождению, — улыбка Шаклера посуровела. — Но по-моему, оно обернулось к лучшему. Я приобрел здесь огромное чувство цели.
— Да, я понимаю, как вы приобрели б его, — Род выпрямился, прочистив горло. — Ну! Насчет тех вопросов, генерал...
— Да, в самом деле. Вы не против рассказать мне, как получилось, что вы потерпели кораблекрушение на Вольмаре?
— Что вы, вовсе нет (если смогу придумать).
Шаклер посмотрел на него поверх сведенных вместе пальцев обеих рук.
— Налет амнезии?
— О, нет, нет, — быстро разуверил его Род. — В действительности тут дело не в амнезии, просто дело в том что, э... — Он сделал глубокий вдох и принялся импровизировать на максимальной скорости. — Э, я знаю, это покажется странным, но, э... мы шли на бал-маскарад на борту пассажирского лайнера с э... — Он попытался вспомнить какой-нибудь бесследно исчезнувший корабль, где-то в конце эры МСЭ. В голову ему приходил только самый знаменитый и он мысленно выругался, а потом тут же поспешил молча извиниться перед Гвен. — Мы летели на... э-э... «Альфреде» рейсом с Лидо ну, знаете, четвертой планеты Беты Малого Пса — на Туонелу, пятую планету 61 Лебедя...
— Но так и не добрались до цели своего полета?
Род кивнул. В конце концов «Альфреда» покинула Лидо с замечательным количеством знаменитых людей на борту, но больше о нем так и не услышали.
Это давало Роду немалый простор для поэтической вольности.
— Мы ощутили сильный крен — странный крен, мне в итоге размазало икру по всему камзолу, и экипаж принялся орать нам забираться в анабиозные модули, и нацеливал нас куда попало, надеясь, что раньше или позже мы наткнемся на колонизированные землянами планеты.
— Как у вас, к счастью, и получилось, — Шаклер извлек трубку и сжал ее у самого конца черенка, скрывая свой рот, но в уголках глаз у него образовались морщинки.
— И вот мы здесь, — закончил Род. — Наш модуль приземлился на территории вольмаков, и... э... вы... мне... не... верите...
— Нет, я вовсе не говорил этого, — генерал нагнулся вперед, опираясь локтями о стол.
— Но это самое лучшее развлечение, которое вам выпадало за целую неделю.
— Фактически за целый год, — тепло улыбнулся Шаклер. — По 3МТ таких баек больше не показывают.
— Ну, если вы не верите моим словам, то можете проверить архивы. «Альфреда» исчезла по пути с Беты Малого Пса к 61 Лебедя...
— Да, я хорошо помню это происшествие, на борту у нее находилось столько политиков, что скандал вышел еще тот, — Шаклер дружелюбно улыбнулся ему.
— Уж это-то, уверен, чистая правда. Но вот что касается остального... А, ладно, я не таков, чтоб нажимать, мастер Гэллоуглас. Мы здесь на Вольмаре скорее придерживаемся политики не слишком вникать в прошлое человека. Однако я ценю более утонченные объекты из устного творчества.
Особенно сильное впечатление произвел штрих насчет бала-маскарада.
— О, да! Она изображала Нелл Гвин, а я — Сирано де Бержерака!
— А я — короля Англии, — пробормотал, борясь с улыбкой Шаклер. — Но, как я сказал, на Вольмаре прошлое человека — его личное дело. Здесь все находятся не без причины, и причины эти обычно из тех, которые предпочитают не афишировать. — Он пожал плечами. — Конечно, что касается лично меня, я не очень то озабочен сохранением тайны. Я здесь в конечном итоге, потому что я не только психиатр, но вдобавок еще и мазохист.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});