Читать интересную книгу Совок 4 (СИ) - Агарев Вадим

Бандитов после разбоев и убийств ищут на воле, а они получают высококалорийную диету и закусывают ее копченой колбасой в лагерном лазарете. Без каких-либо особых беспокойств и придирок со стороны вертухаев.

— Сергей, ты чего там? Отключился что ли? — забеспокоился мой столичный визави.

— Задумался, Григорий Трофимович! Извините! — вернулся я из своих бредовых размышлений в затертую и исписанную кабинку межгорода.

— Слушай приказ, Сережа! — совсем другим голосом, начал чеканить слова Севастьянов, — Прямо сейчас, с этой секунды ты уходишь на нелегальное положение! Ты понял меня?

— Так точно, понял! — подобрался я. Ситуацию я осознал и трезво оценил, поэтому кокетничать и демонстрировать свое презрение опасности не стал.

— Я по Мордовскому УИН справки наведу и еще прослежу, чтобы ни под каким видом группе Мелентьева командировку не продляли. А ты пока в бега ударься! Если есть такая необходимость, я свяжусь с Данковым и скажу, чтобы он отнесся с пониманием.

— Господь с вами, Григорий Трофимович! Только не это! — взмолился я, — Со своими прогулами я сам разберусь, слово даю!

— Ну как знаешь! Ладно, завтра связь по той же схеме, бывай здоров! — после этих слов Севастьянов отключился.

Да, закрутились дела! Правильно сделал, что умному человеку позвонил. Одна голова, это не две головы…

Теперь надо думать, где преклонить эту дурную голову. Лишневские, как и Нагаев отпадают сразу. С них и начнут. И не трофейная квартира. Я хоть в нее и не заселялся пока, но уже давно в ней официально прописан. Тонечка тоже не вариант. Во-первых, она живет с родителями. И, значит, потом мне придется в черном траурном макинтоше танцевать с ней под Мендельсона. Но хуже всего это то, что она слишком общительна. Это во-вторых.

И тут в моей голове появился светлый образ Верочки из ТТУ. Жертвы рыжего п#здохватальца Павлика. Уж она-то меня точно, приютит и никакому Мелентьеву со всем его МВД не сдаст! Верочкин адрес я знал и за постой на ближайшую неделю уже не беспокоился.

Теперь предстояло легализовать мое отсутствие на службе. Других мыслей, кроме, как стремительно уйти на больничный, в моей голове не случилось и я пошел звонить медсестрице Марине. Опять судьба толкает меня в объятья этой знойной девушки. Н-да…

Глава 5

Пока Эльвира собиралась на работу, я, чувствуя себя праздным супружником в декрете, приготовил омлет и нашинковал найденные в холодильнике сыр-колбасу и половинку огурца. Кофе я тоже приготовил. Намарафеченная мадам Клюйко, зайдя на кухню, довольно хмыкнула.

— Прав Мелентьев, надо тебе обвинение предъявить и во всесоюзный розыск тебя подать! — бестактно хохотнула она, довольно оглядывая натюрморт на столе, — Будешь дома сидеть и хозяйство вести!

— Окстись, Эльвира! Ты что такое говоришь! — почти всерьез обиделся я и невольно передернулся, представив озвученную ею перспективу. — Ты, кстати, ключи оставь, мне надо будет на пару часов в город выйти.

— Не шатался бы ты по улицам, Сережа! Попадешься на глаза, кому не надо и загремим мы с тобой! И, заметь, загремим оба! — она без особого страха и укора посмотрела на меня.

А ведь она больше за меня переживает, чем за себя! — с неожиданным удовлетворением подумалось мне. Нормальная она баба, не совсем она волчица. То, что ее попрут со службы за то, что она не отказалась от дела, находясь в отношениях со мной, Эльвира понимала не хуже меня. Понимала и сознательно пошла на этот риск!

— Эль, я не в кино и не по магазинам собрался! Мне выйти надо, чтобы по москвичам поработать, — не вдаваясь в подробности, пояснил я необходимость своей вылазки, — Оставь мне ключи пожалуйста!

— Да вон они, твои ключи, на вешалке висят! — махнула рукой в сторону прихожей прокурорская подполковница, — Корнеев, ты правда думаешь, что я настолько дура и не понимаю, что не усидишь ты в четырех стенах?! — насмешливо рассматривала меня Эльвира. — Я даже об осторожности просить-предупреждать тебя не буду, потому, что н..

— Потому что ты не дура! — быстро перебил я её, обнимая, — Спасибо тебе, душа моя, я тоже всё понимаю! В том числе и то, как и чем ты рискуешь!

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

— Ну вот и хорошо! — осторожно высвободилась из моих объятий, барышня в строгом прокурорском мундире села за стол.

Отправляя в рот маленькими кусочками еду, чтобы не смазать помаду, Эльвира Юрьевна начала с завидным аппетитом поглощать приготовленный завтрак.

Губнушку она все-таки достала, когда уже обулась и посмотрелась в зеркало у входной двери прихожей. Про анонсированную вчера беременность никто из нас так и не обмолвился.

Оставшись в квартире один, я прошел на кухню и завершил свою миссию кухонного мужика. Когда все было вымыто и убрано, скинул штаны и завалился на постель. Думать лежа получалось плохо. Я лежал на спине, на боку, потом опять на спине, но уже с заложенными за голову руками. И все равно ничего путного в голову не шло. Мыслительный процесс начал оживать только после того, когда я, прямо в трусах и, как зек-сиделец, начал мерить шагами комнату. От стены до окна и обратно. Вот он, еще один неоспоримый повод выйти из замкнутого пространства на волю.

После душа быстро побрившись найденным в ванной эльвириным подмышечным станком, я умылся и почистил пальцем зубы. Пошарился в шкафчике в поисках какого-нибудь лосьона и с досадой обнаружил две не распакованных зубных щетки. Перечищать зубы не стал, но и лосьона не нашел. Мазать лицо чем-то из флакончиков с откровенно женскими запахами и иностранными буквами я не рискнул. Выйдя на улицу и оглядевшись, направился к остановке. По своим нехитрым расчетам я еще вроде бы успевал. Мне очень хотелось увидеть Нагаева, но звонить ему я не решился. Осознанно не решился. Вова моя устойчивая связь и поэтому он по всем канонам должен быть на прослушке. Рассудив, что в Советском РОВД меня вряд ли кто-то ждет вживую, я направился именно туда.

Выйдя из автобуса сорок первого маршрута, я не пошел наискось через двор, а направился на угол. Спустившись в цоколь канцелярского магазинчика, я соблазнился там студенческим тубусом и дермантиновой папкой. Расплатившись на кассе, вышел на Запорожскую и пошел к райотделу, до которого оставалось не более двухсот метров. Потраченных на никчемные мне аксессуары денег, было не жаль. Зато теперь я был больше похож на студента старшекурсника, чем на следователя.

Пройдя через центральный вход, я сразу направился в службу участковых. И наткнулся на закрытую дверь. Отлично, значит, развод еще не закончился. Подпирать в коридоре стену я не стал и отправился ближе к лестнице, по которой от Тарасова скоро потянутся мои бывшие сослуживцы. Засветиться я здесь не боялся, так как этот визит был одноразовым и с Вовой мы пока встречаться будем очень редко и очень осторожно.

Нагаев находился в задумчивости и спускался одним из последних. Поэтому со всеми коллегами ручкаться мне не пришлось. Шалые глаза моего друга светились счастьем, вчера он впервые побывал в гостях у матери, которая после бракосочетания и прописки демонстративно для соседей и ЖЭКа проживала в хоромах профессора Лишневского. Вова до сих пор еще не отошел от придавивших его впечатлений. Впрочем, это как раз неудивительно, обычному среднестатистическому советскому человеку было от чего впечатлиться при посещении обкомовских пенатов.

— Серега, уж на что я участковый и во всяких квартирах побывать довелось, но такое я впервые увидел! Там, знаешь какие потолки! А двери… Вспомнив о дверях ректора Лишневского, Вова снова отрешился от суетной действительности и завис по ту сторону сознания. Я понимал своего друга и был за него рад, но меня поджимало время.

— Вова! Нагаев! — толкнул я его в плечо, — У тебя еще будет время помедитировать, мне твоя помощь срочно нужна! — для надежности я посильнее ткнул друга и на этот раз под ребра.

— Говори! — проснулся боевой товарищ, — Я для тебя теперь все сделаю! Я и раньше бы всё сделал, а теперь вообще, всё! — и тут же опять съехал с глузду, — Серега, мы там со Светкой были. Так она второй день плачет. Не верит она, что мы там жить будем! Лучше бы я ее с собой туда не брал! — Вова договорил и опять ушел в себя, глядя сквозь меня пустыми стеклянными глазами.