Читать интересную книгу Цыганское монисто историй - Екатерина Антонова

– Никита, я попозже тебе всё расскажу. А сейчас, прошу тебя, дай рубашку и брюки какие-нибудь…

Одёжка Никиты оказалась гостю впору. Наташа отправила нового знакомого в ванную мыться, а сама взялась готовить ужин, попутно рассказывая брату о бродяге.

– А если это ловкий аферист? – резонно спросил Никита, выслушав сестру.

– Завтра мы пойдём в больницу с ним, раз болен. Он всего ночь ночует.

– Ну, не знаю… – засомневался Никита.

Ему тоже было по-человечески жаль мужчину, но и опасался за сестру, себя.

– Ладно, присмотрю за ним…

На следующий день, после завтрака, Наташа и новый знакомый Виктор отправились в больницу. За ночь мужчина отдохнул, и уже не выглядел настолько измотанным скитанием, как вчера. Вид был свежее и опрятней. Он, слабо улыбаясь, жмурился на, неяркое пока, солнце, и доверчиво шёл рядом с Наташей.

В больнице Виктора осмотрели, расспросили, и уже во второй половине дня определили в палату.

Оказавшись в чистом, тёплом помещении, Виктор, всё ещё не веря в то, что для него наступают изменения к лучшему, покосился на дверь, и опасливо спросил:

– А меня не прогонят?

– Нет, не бойся. Вылечат твою амнезию. Всё будет хорошо! Я приходить к тебе буду.

Виктор больше ничего не сказал, только взял в свои ладони её руки, и начал с благодарностью их целовать.

Главная роль

Режиссёр Дмитрий Георгиевич Кохан давно уже искал актрису на главную роль. Просмотрел много претенденток, но ни одна не прошла пункты предъявляемых требований к типажу. Это должна быть фотогеничная, средних лет брюнетка, имеющая достаточно привлекательную внешность. А самое главное, – естественность под прицелами кинокамер. Необходимо суметь так вжиться в роль, так прочувствовать её, чтобы зрители поверили в правдивость образа.

Вот такие задачи Дмитрий Георгиевич ставил перед собой, своим помощником Виктором Дымковым, а главное – перед актрисой, которая будет играть героиню – казачку Лизавету. На первый взгляд – ничего архисложного нет. Только вот не удавалось найти такую.

Однажды в кабинет режиссёра почти вбежал Виктор, и с порога, эмоционально жестикулируя руками, восторженно закричал:

– Дмитрий Георгиевич, нашёл! Нашёл нашу Лизавету!

– Во-первых, не ори, я хорошо слышу. Во-вторых, не надо столько эмоций, – устало сказал Кохан.

– Кто она?

– Совершенно случайно! – захлёбываясь от переполняющего восторга начал рассказывать Виктор.

Быстро подошёл к тумбочке, налил из графина в стакан воды. Осушив его одним махом, шумно выдохнул, а потом продолжил:

– Она разговаривала по телефону на переговорном пункте на вокзале. По говору понял – казачка. Она уже купила билет, и должна была вот-вот уехать. Не помню, что ей болтал, что обещал, но… – тут он поднял вверх указательный палец, и горделиво продолжил:

– Не отпустил, и привёз сюда!

– И где она?

– В коридоре. Уж не знал, как уговорить. Главное, то, что надо!

– Зови, посмотрим, – без особого энтузиазма распорядился режиссёр.

Виктор вышел, и через некоторое время вернулся, ухватив под руку черноглазую женщину лет тридцати пяти.

– Здравствуйте, – негромко поздоровалась гостья, -меня…

– Вот она! – перебил Виктор, крепко обняв её за плечи, и довольно улыбался.

– Здравствуйте… – ответил режиссёр.

Быстро окинув взглядом, внутренне разочаровался. Это была обычная женщина. Да, брюнетка. Да, скорее, фотогенична. Длинные волосы, заколоты сзади. Одета обычно, но со вкусом. Только вот не увидел в ней ту Лизавету, которую искал. Машинально спросил:

– Вам Виктор рассказал, на какую роль мы ищем актрису?

– Я сбиралась тута ехать к сродникам на Дон, а Виктор уговорил в кино сняться…

– Вас как зовут? – спросил Кохан.

– Павлина. Можно просто Поля.

– Знаете, Поля… Если честно, то мой помощник несколько поторопился вас пригласить. Нам немного другой типаж нужен для фильма… – сказал с сожалением Дмитрий Георгиевич, поглаживая в раздумье подбородок. Он очень не хотел обидеть женщину, и старался отказать потактичнее.

То, что произошло в следующую минуту, не ожидал никто. Полина, гневно полыхнув чёрными глазами на Виктора, подбоченилась, и, отпустив на волю весь скрытый прежде темперамент своей казачьей натуры, начала надвигаться на оторопевшего помощника режиссёра.

– Ах, ты, проныра бесстыжая! Ты что мне давеча на вокзале гутарил?! Как манил-сговаривал играть! Какие разговоры медовые вёл! Да я тебе за такую насмешку зараз нижнюю часть пообрываю! Вдругорядь неповадно будет голову морочить людям!

Виктор, испуганно вытаращив глаза, попятился, а потом забежал за спину удивленного шефа, закрываясь им, будто щитом, спасительной стенкой.

Только сейчас, наблюдая за прорвавшимся, как фонтан, народным колоритом, Дмитрий Георгиевич неожиданно и сам заметил в Полине яркие черты той самой Лизаветы, которые задуманы в сценарии.

– Подождите, подождите! – остановил её Кохан.

Он оживился, почувствовав, наконец, счастливую удачу в поиске. Где-то внутри даже сладко заныло.

Выпустив пар возмущения, Полина заметно успокоилась, и теперь чувствовала себя немного неловко.

– А что мне годить? Не подхожу, так не подхожу, – и с обидой добавила:

– Вот на поезд не попала из-за него…

– Нет, Полина, я о другом… Виктор, вот что… Кто у нас на костюмах?

– Люба.

– Значит, так… Сейчас веди Полину к ней. Скажешь, чтоб одела нашу артистку… Гримёр пусть тоже посмотрит. Лариса на месте?

– На месте, – кивнул Виктор.

– Та-а-к… Камера у нас на площадке… Оператору даю готовность через час! Думаю, уложимся с приготовлениями в этот срок. Не забудь про «хлопушку». Вечно она сидит с кем-нибудь болтает! В общем, через час в павильоне! Будем снимать пробу!

Два названия

Однажды в голове у Автора промелькнула мутная тень идеи. Очертания её были призрачные, но ходивший маятником по комнате молодой человек быстрым шагом подошёл к столу, плюхнулся в компьютерное кресло, и под быстрыми длинными пальцами весело затрещала кнопками клавиатура. На голубовато-белом листе монитора появился коротенький текст: «Одна история».

Незамысловатое, конечно, название, тем не менее, теперь оно есть. Что же дальше? О чём будет рассказ? Какая фраза начнёт само повествование? Некоторое время покрутил головой, со скользящим по стенам взглядом, словно надеясь найти подсказку, а потом уверенно продолжил работу. Под названием, выделенным жирным шрифтом, появились первые строчки, первый маленький абзац, посвящённый природе:

«Вот и пришла тихой уверенной поступью красавица-Осень. В первую очередь Она начала старательно перекрашивать зелёную листву в любимые жёлтый и оранжевый цвета. Только вот, краски, видно, немного не хватило: небольшая часть крепких листьев, не оторвавшихся от веток, оставалась всё ещё зелёной. Они по-прежнему ловили каждый тёплый лучик солнца. А ещё Осень добавила в свою живую картину сочно-красные точки рябиновых кистей, привлекая к своему щедрому подарку внимание птиц».

Автор остановился, в очередной раз перечитал написанное на экране. Подумал: «-Ладно, для черновика, кажется, подойдёт». Он понимал, что это только лишь вариант, и будет править, будет редактировать до тех пор, пока текст отшлифуется.

Раскинув руки в стороны, с наслаждением потянулся. Где-то в локте отозвался щелчком хрящик.

Рядом с компьютером стояла чашка с кофе, и нахально соблазняла ароматом. Взял автоматически. Небольшой глоток привычного «допинга» скользнул мягкой волной в желудок, приятно согревая внутренности. Глаза, вооружённые оптикой, словно под гипнозом мигающей чёрточки курсора, не отрываясь смотрели на его тёмный маячок.

Дверь комнаты открылась, и на пороге остановилась пожилая полная женщина в махровом халате с крупными цветами, в бигуди на коротких волосах.

С аппетитом откусывая яблоко, спросила:

– Всё в компьютер глядишь?

Погружённый в своё дело, Автор сейчас её не заметил. Задумчиво потирал подбородок, пытаясь поймать в уме скользкую фразу продолжения. Снова и снова перечитывал.

Не получив ответа на вопрос, дама с усмешкой фыркнула:

– Тоже мне, писатель! Всё равно никакого толку! Скока грю уж, кому нужны эти твои…

Молодой человек вернулся из своих приятных фантазий в реальность, не спеша снял очки с большими диоптриями, и с грустью вздохнул.

– Может, кому-то, всё-таки, и будет интересно…

Не замечая появившейся тоски в подслеповатом взгляде сына, пришедшая женщина бесцеремонно расположилась в кресле у дивана, и пустилась в рассуждения, смачно хрустя яблоком:

– Лучше бы… делом каким… занялся. Вон, хоть бы в фирму какую… этим… менжером, что ли… Люди грят, там хорошие деньги получают! Окны и двери хорошо идут, грят… Дак тебе какие-то книжки подавай! Ладно, хоть диски записывашь людям, платят мал мало… я вот без книжек выросла, и ничо не случилось…