Читать интересную книгу Лев Толстой в зеркале психологии - Коллектив авторов

– Но привычки бывают разными, например, у многих есть привычка ждать чего-то от будущего.

– Ничто столько не препятствует истинному счастью (состоящему в добродетельной жизни), как привычка ждать чего-то от будущего. Для истинного счастья будущее ничего не может дать, а все дает прошедшее.

Жизнь индивида — последовательность изменений, которая осознается в каждый отдельный момент. И в этот момент человеком что-то движет, причем, это движение направляется извне и изнутри. Но и это извне и изнутри бывает разное, в зависимости от того, каким типом жизни живет человек. Если он живет жизнью личностной, то внешний ориентир и контроль — общество, в котором он живет, а внутренний — потребности, значительную долю из которых занимают страсти, стремление к наслаждению и избеганию страданий. Человек, ориентирующийся на такой способ жизни, и ведущий такую жизнь, в принципе несчастен. Счастье посещает его в короткие промежутки наслаждения, когда он удовлетворяет потребности, как материальные, так и социальные. Но он сам ставит себе препятствия к своему развитию, ибо оно дискретно: от наслаждения к страданию. Это проявляется в тоске о наслаждении былом и мечте о наслаждении будущем. Что же касается настоящей жизни, жизни «здесь и теперь», то человек иногда осознанно (как Стива Облонский), иногда неосознанно (как Алексей Каренин) «глушит» себя каким-либо видом деятельности, чтобы избежать беспокойства от неудовлетворенных экзистенциальных потребностей.

– Что такое счастье?

– Нельзя определить однозначно. Счастье человека, живущего разумной жизнью, отличается от счастья человека, живущего жизнью общественной или животной. Есть счастье людей добродетельных и счастье людей тщеславных. Первое происходит от добродетели, второе от судьбы. Нужно, чтобы добродетель глубоко пустила корни, чтобы второе не имело вредное влияние на первое. Счастье, основанное на тщеславии, разрушается им же: слава – злоречием, богатство – обманом, но основанное на добродетели счастье не разрушается ничем. Человек, живущий для себя и для своих страстей, какая бы у него ни была красавица жена, и как бы он ни был знатен, богат, не может быть счастлив, потому что счастье и раскаяние несовместимы. Впрочем, иногда счастье – это отсутствие двух действительных несчастий – болезни и угрызений совести.

– Как стать счастливым?

– Мы стремимся к счастью как к благу. Говорим себе: я только в таком случае мог бы достигнуть блага, быть счастливым, если бы все другие существа любили меня более, чем они любят самих себя. Это вещь невозможная. Но, несмотря на это, вся наша деятельность, наше стремление к богатству, к славе, к власти, есть не что иное, как попытка заставить других полюбить нас больше, чем они любят самих себя. Богатство, слава, власть дают нам подобие такого порядка вещей, и мы почти довольны. Но это только подобие, а не действительность. Все существа любят самих себя больше, чем они любят нас, и тогда счастье невозможно. Есть люди (и число их увеличивается со дня на день), которые, не будучи в состоянии разрешить это затруднение, застреливаются, говоря, что жизнь есть только один обман. И, однако, решение задачи более чем просто и навязывается само собой. Я только тогда могу быть счастлив, когда в этом мире будет существовать такое устройство, что все существа будут любить других больше, чем самих себя. Весь мир был бы счастлив, если бы все существа не любили бы самих себя, а любили бы других. Я существо человеческое, и разум открывает мне закон счастья всех существ: я должен любить других более чем я люблю самого себя.

– Как найти свое счастье?

– Когда я искал счастья, я впадал в пороки. Когда я понял, что достаточно в этой жизни быть только не несчастным, то меньше стало порочных искушений на моем пути. Я убежден, что можно быть добродетельным и не несчастливым… Когда я искал удовольствия, оно бежало от меня, а я впадал в тяжелое положение скуки – состояние, из которого можно перейти ко всему – хорошему и дурному. Скорее к последнему. Теперь, когда я только стараюсь избегать скуки, я во всем нахожу удовольствие.

– От чего зависит счастье?

– Раз мне пришла мысль, что счастье зависит не от внешних причин, а от нашего отношения к ним. Человек, привыкший переносить страдания, не может быть несчастлив. Я попытался приучить себя к труду, а также, несмотря на страшную боль, держал по пять минут в вытянутых руках лексиконы Татищева или уходил в чулан и веревкой стегал себя по голой спине так больно, что слезы невольно выступали на глазах.

– Радикально. И помогло?

– Понял, что счастье неотделимо от несчастья.

– То есть, чтобы быть счастливым, нужно страдать?

– Страдание – это напоминание о невыполненном долге перед Богом и людьми. Главная причина этих страданий та, что ожидается то, чего не бывает, а не ожидается того, что всегда бывает. И поэтому избавление от этих страданий только в том, чтобы не ждать радостей, а ждать дурного, готовясь переносить его. Если ждешь всего того, что описано в начале 1001 ночи: пьянства, вони, отвратительных болезней, – то упрямство, нерадивость, пьянство даже можно не то что простить, а не страдать и радоваться, что нет того, что могло бы быть. И тогда все доброе ценится.

– Не в этом ли главное средство для счастья вообще? Не оттого ли люди так часто несчастны, особенно богатые?

– Вместо того чтобы сознавать себя в положении раба, который должен трудиться для себя и для других и трудиться так, как этого хочет хозяин, богатые люди воображают себе, что их ждут всякого рода наслаждения.

– И в чем тогда их проблема?

– В том, что и труд, и препятствия, и болезни, то есть необходимые условия жизни, им представляются неожиданными страшными бедствиями. Бедные поэтому бывают менее несчастны: они вперед знают, что им предстоит труд, борьба, препятствия, и потому ценят все, что дает им радость. Богатые же, ожидая только радостей, во всех препятствиях видят бедствия и не замечают и не ценят тех благ, которыми пользуются. Блаженны нищие, ибо они утешатся, голодные – они насытятся, и горе вам, богатые.

– В этом отношении счастье и несчастье зависят от активных действий, причиняющих добро или зло окружающим, себе и всему человечеству?

– Несчастен не тот, кому делают больно, а тот, кто хочет сделать больно другому. И наоборот, если человек искренне возмущен, несчастлив, все время наталкивается на возмутительные вещи, то ему нужно сделать один из двух выборов. Первый – сложный: если душа не слаба, действуй и исправь, что тебя возмущает, или сам разбейся. Второй гораздо легче, и ему я намерен держаться: умышленно ищи всего хорошего, доброго, отворачивайся от дурного. Право, не притворяясь, можно многое любить не только в России, но и у самоедов.

– Понятно. Допустим, я хочу искать всего хорошего и не отворачиваться от доброго. Но как я могу не реагировать на плохое?

– Старайтесь. В счастье нужно верить, тогда оно будет если не все время с тобой, то, по крайней мере, часто будет сопровождать тебя. Иначе оно может и отвернуться. Например, Хаджи-Мурат всегда верил в свое счастье. Затевая что-нибудь, он был вперед твердо уверен в удаче, – и все удавалось ему. Так это было, за редкими исключениями, во все продолжение его бурной военной жизни.

– Каждый человек «ведет» свое чувство и в результате оказывается ответственным за свое счастье или несчастье. Существуют ли пределы в направлении этого движения?

– Да, и это подтверждают законы диалектики. Заметили ли вы, что в наше время в мире русской поэзии есть связь между двумя явлениями, находящимися между собой в обратном отношении: упадок поэтического творчества всякого рода – музыки, живописи, поэзии, и стремление к изучению русской народной поэзии всякого рода – музыки, живописи и поэзии. Мне кажется, что это даже не упадок, а смерть с залогом возрождения в народности. Последняя поэтическая волна была при Пушкине на высшей точке, потом Лермонтов, Гоголь, мы грешные, и вот она ушла под землю. Другая линия пошла в изучение народа и выплывет, Бог даст. А пушкинский период умер совсем, сошел на нет.

– Как проявляется эта тенденция в жизни отдельного человека?

– Через борьбу желаний – для себя и для других.

Например, в давке на Ходынке молодую княжну спас бедный человек, Емельян, который очень хотел разбогатеть, хотел получить выигрышный билет (их, по слухам должны будут раздавать вместе с подарками в честь коронации Николая II). Волей случая таким билетом оказалось для него спасение княжны. Однако ситуация разворачивалась совсем иным образом.

« – Да вот он спас меня, — говорила Рина. — Если бы не он, не знаю, что бы было. Как вас зовут? — обратилась она к Емельяну.