Глава 2.4
Исидория, продолжая болтать — я уже не слушала, что именно она говорит — привела меня в ванную. Если бы я могла сейчас испытывать хоть какие-то чувства, точно присвистнула бы от удивления — комната по размеру оказалась такой же, как, наверное, вся родительская двухкомнатная «хрущёвка». Ванна тоже выглядит старомодной, с высоким «подголовником», но — о чудо — рядом и унитаз имеется. Не такой, как у нас, но то, что это именно унитаз, сомнений не вызывало. Ну, если уж тут и машины есть, то чему удивляться… Кажется, я окончательно убедила себя в том, что попала в другой мир. А ведь наверняка ещё ничего не знаю! Но это хоть какое-то объяснение, на первое время сойдёт. Иначе точно свихнусь.
— Я сейчас наберу воды, госпожа, — доложила Исидория. — Вы пока можете раздеваться, а я притащу полотенце и халат. Если вам совсем худо, могу помочь вымыться.
Меня мысленно передёрнуло. Ну это уже, конечно, перебор. Хотя кто знает, какие в этом мире порядки? Может, у них тут принято, что слуги трут господам спинку? Представив себе подобную картину, я едва удержалась от истерического смешка.
— Что-то не так, госпожа? — забеспокоилась служанка.
— Всё нормально, Исидория, я справлюсь сама.
— Ах, госпожа Элианна! — В голосе служанки послышались плаксивые нотки. — Вы сердитесь, да? Но за что? Я ж не сказала ничего ужасного! И госпожа ваша матушка не права, мы не обсуждали вас! Как можно?
Я слегка опешила. Вроде бы я ничем не обидела девушку, но почему она так странно реагирует?
— Почему вы… ты решила, что я сержусь?
— Ах, госпожа, да что ж с вами на том треклятом болоте сделалось? Вы будто не в себе! Ой, простите, простите, я не то сказать хотела! — Бедная Исидория совсем смешалась и замолчала, прикрыв рот ладошкой. А я, между тем, пыталась своим уставшим мозгом сообразить, как выкрутиться.
— Ничего не помню, — пробормотала я. — Вообще ничего! Даже имя с трудом вспомнила…
— Ах, бедненькая вы моя… — Исидория вытаращила глаза, так и не убрав руку ото рта. — А господа ваши родители знают? То-то я смотрю, вы совсем потерянная… Так вот, госпожа, вы меня полным именем зовёте, только когда совсем сильно сердитесь. А так я для вас всю жизнь Иси.
Я тяжело вздохнула и перевела взгляд на ванну, которая уже заполнилась наполовину. Вот, значит, как. Похоже, мой здешний «двойник» — та ещё штучка. Вон как бедная служанка испугалась, что чем-то прогневала госпожу! М-да, Поля, попала ты, так попала! А мужик же ещё что-то про жениха говорил. Ой, мамочки-и-и! Я постаралась взять себя в руки и ответила служанке:
— Иси, всё в порядке, я не сержусь. Принеси, пожалуйста, полотенце и можешь быть свободна. Я вымоюсь сама, но вот в комнату ты меня проводишь. Договорились?
Служанка мелко закивала и, развернувшись, почти бегом покинула ванную. Я сбросила с себя одеяло и только сейчас поняла, что дрожу. Кое-как стащив промокший и грязный сарафан — похоже, придётся его выбросить — присела на край ванны и стала ждать, обхватив себя за плечи и скрючившись. Иси оказалась расторопной — почти сразу же вернулась с полотенцем и халатом, которые повесила на крючки на стене.
— Спасибо, я позову, когда закончу, — кивнула я, и, когда служанка вышла, с облегчением выдохнула. Ну вот, теперь можно, наконец, воспользоваться благами пока ещё незнакомой цивилизации.
Я осторожно, цепляясь за края, забралась в ванну и опустилась в воду. Температура оказалась просто идеальной, и я не удержалась от блаженного стона. Как же хорошо! Тепло, уютно. Главное, вымыться побыстрее, а то усну в ванне и чего доброго захлебнусь.
Однако я всё же позволила себе ещё немного понежиться в воде. Неизвестно, что будет со мной завтра, когда при свете дня все поймут, что я самозванка. Может, это вообще последняя в моей жизни ванна и ночь в кровати? Бросят меня в какую-нибудь страшную темницу или вообще казнят… От воды пахло какими-то душистыми травами. Я поискала глазами мочалку и мыло. Ага, вот они, прямо под рукой. Мыло тоже пахнет травами, мочалка в меру жёсткая. Красота!
Тёрлась я тщательно, словно от этого зависело, выживу или нет. Хотя вообще-то мыться я любила всегда, и даже в такой непростой момент получала от этого удовольствие. Голова ещё немного кружилась, но я смогла встать и вытерлась сама: служанку звать на помощь не хотелось. Осторожно вылезла из ванны, спустилась по ступенькам и сунула ноги в мягкие тапочки. Завернулась в халат и открыла дверь.
Служанка, подпиравшая стену напротив, тут же кинулась ко мне и забормотала, подхватывая под локоть:
— Ах, госпожа Элианна, хорошая моя, я уж думала постучать да спросить, как вы там. Не уснули, часом, а то знаете, всякое случиться может после этого треклятого болота. И зачем, скажите на милость, вы туда пошли? Вы ж в лесу всё знаете! Ах вы, бедненькая моя! Наверняка это дух болотный вас приманил, не иначе!
К счастью, дверь в спальню находилась совсем близко. Глаза уже вовсю слипались, и хотелось только одного: завалиться в кровать и уснуть. Исидория открыла дверь и пропустила меня вперёд.
Большая, просторная комната освещалась тусклым настенным светильником, висевшем прямо над высокой кроватью с идеально белым постельным бельём. Две подушки, явно мягкое, тёплое одеяло… Внезапно меня повело в сторону, и я едва не упала.
— Тише-тише, госпожа Элианна, куда ж вы так торопитесь? Сейчас я вас уложу, а завтра утром уж вам точно полегчает! Утро знает больше ночи.
«Утро вечера мудренее». Надо же, тут тоже есть такая поговорка. Я невольно улыбнулась, позволяя Иси усадить себя на кровать. Служанка взяла с подушки нечто длинное и воздушное и протянула мне. Я, уже не особо стыдясь наготы, скинула халат и быстро облачилась в ночнушку. Иси помогла мне улечься, и едва опустив голову на подушку, я погрузилась в крепкий, спасительный сон.