Читать интересную книгу Последняя охота - Наталья Корнилова

Я показала ему удостоверение, сделанное Валентиной на компьютере и закатанное в пластик. Все чин чинарем. Капитан поперхнулся. Я продолжала сиять улыбкой. Люблю доводить ментов. Хоть как-то за свои шоферские обиды поквитаюсь… Правда, нужно быть осторожной и не перегибать палку.

– А ну, давай двигай отсюда, Якимова Мария Андреевна! Детективное агентство, блин! Развелось вас…

– Не преувеличивайте, – возразила я. – Наше агентство, конечно, не единственное в столице, а уж в любимом Отечестве и подавно, но все равно частных сыскарей, да еще и имеющих лицензию, не так уж и много, чтобы они под ногами путались.

– Тебе что здесь надо? – по-простецки заговорил капитан. – А?

– Вообще-то, как вы могли заметить, парня отшвырнуло сюда взрывной волной.

– Я заметил, – ядовито ответил капитан.

– Так вот, это мой джип взорвался. Сами понимаете, интересно же, кто лишил меня машины.

Стоило посмотреть на его физиономию в этот момент! Казалось, что из надутого красного шарика выпустили разом весь воздух.

– Отлично, – капитан справился с собой где-то через минуту и даже повеселел, – тогда идите вон к лейтенанту Борисову. Хотя бы один очевидец нашелся, а то все, как крысы с корабля, разбежались.

– Я не очевидец, – была вынуждена напомнить ему я, но капитан лишь махнул рукой в ответ. И в самом деле, какая разница? Очевидец, пострадавшая – иди, давай показания, и весь разговор.

* * *

Что же шеф так медлит? Неужели взрыв, прозвучавший во дворе, – мелочь, не стоящая внимания?

Однако шефа не было. Я решила пока не терять времени даром и получить как можно больше информации о случившемся. Сзади меня находились двое оперативников, которые в это время занимались трупом, лежащим возле песочницы. Один из оперативников сидел на корточках перед мертвым мотоциклистом и был, по-видимому, практикантом. Или новичком, пришедшим в органы сразу после юридического института. Его значительно более старший коллега стоял с безучастным видом и курил. В руках были небрежно свернуты незаполненные формы для протокола.

– Мужчина, на вид двадцать три – двадцать пять лет, – говорил молодой. По всему было видно, что ему интересны и труп, и работа, однако свои светло-голубые джинсы он берег очень тщательно, старался не касаться земли коленями. – Волосы светло-русые, очень грязные. Вши у него, Валентин Петрович. Очень мило… – Он брезгливо потряс рукой, словно скидывая насекомое, хотя на самом деле даже не касался волос погибшего. – Та-ак. Одежда, Валентин Петрович, такая: куртка кожаная, черная, поношенная, на левом рукаве порез, заклеенный скотчем. Брюки спортивные, очень, Валентин Петрович, грязные. Обувь почти развалилась, старые спортивные туфли. Господи, Валентин Петрович, ну и вонь! Он что, с рождения, что ли, не мылся? Кошмар! Так, на шее серебряная цепочка… Ни фига себе! Прикиньте, Валентин Петрович, почти в палец толщиной.

– Настоящая? – без проблесков эмоций поинтересовался коллега.

– Похоже, да, Валентин Петрович. Странный бомжик, Валентин Петрович: одежда с мусорки, а цепь на шее как минимум две штуки стоит. Рублей, конечно. Плетение обычное… Знаете, Валентин Петрович, недавно одного пацана ограбили, он заявление писал, так вот, по-моему, эта цепь – его.

– Ошибаешься, – процедил старший, едва взглянув на шею бомжа, – это не его цепь. У Иванова она была из потемневшего серебра, а эта блестит.

– Почистили, – не унимался парень.

– Никто ее не чистил, – начал злиться старший, – тебя вообще кто просит делать выводы? Иди вон… к Борисову. Там помогай. А протокол я сам составлю!

– Отчет по практике включает в себя составление протокола на месте происшествия, Валентин Петрович, – хмуро сказал младший. – И потом, это вы мой руководитель, Валентин Петрович…

– Тогда слушайся! Тебя дисциплине учили?

– Учили, Валентин Петрович, – еще более насупился парень. – Только, Валентин Петрович…

– Прекрати называть меня Валентином Петровичем! – не выдержал мужик. – С этого момента – только капитан Самойленко!

– Есть, капитан Самойленко! Так точно, капитан Самойленко! Можно выполнять, капитан Самойленко? – вытянулся во фрунт пацан в джинсах.

Я тихонько фыркнула. Интересно, он издевается или на самом деле такой идиот?

– Иди уже, – устало мотнул головой Валентин Петрович. – Швейк хренов…

Парень послушно развернулся и пошел к вышеуказанному лейтенанту.

– Твою мать, работнички! – процедил сквозь зубы старый оперативник. – Молокосос! Работает от силы дня два, а достал уже во как!

– Зря вы так, – миролюбиво сказала я, – мальчику нужен опыт.

Капитан моментально оглянулся со свирепым видом, чтобы узнать, кто тут такой умный, но я послала ему свою самую очаровательную улыбку, всем видом показывая, что я на его стороне.

– Кто же его еще научит, как не вы. А государству нужны обученные кадры в милиции. Такие, как вы, честные и неподкупные, – надеюсь, он не заметит сарказма.

– Спасибо на добром слове, – оттаял капитан. Не заметил, значит. – Приятно, что хоть кто-то верит в милицию. А то все – оборотни, оборотни… Из-за нескольких сук всех порядочных ментов готовы перевешать…

Так, мужик сейчас в полемику ударится, наболевшим делиться станет. Я добрая и не против того, чтобы пожалеть страдающую душу, но информации от этого ноль. Надо менять разговор.

– А все же странно, что у бомжа на шее цепочка дорогая висит. Интересно, почему?

Вопрос я задала подчеркнуто индифферентным тоном, вроде как мне и неинтересно совсем. Чтобы он не рассердился на то, что я сую нос не в свое дело.

– Цепь действительно не совсем подходит к его… костюму, – согласился мент. – Сам бы хотел знать, как она у него оказалась.

– А отчего умер этот несчастный?

– Сейчас патологоанатом приедет и скажет. Я думаю, что от перелома шейных позвонков. Сам видел, как этот парень летел, ударившись о джип. Повезло еще, что не сгорел.

– Повезло? – скептически переспросила я.

– Нам повезло, – сказал мент. – Иной раз по обгоревшему трупу с трудом определишь, кто погиб: мужчина или женщина. А тут… Полный набор! И отпечатки, и описание… Красота!

– Не думаю, что она спасет мир, – подытожила я.

* * *

Тот, к которому всех посылали, то бишь лейтенант Борисов, скоренько опросил меня и отпустил, взяв обязательство приехать в ближайшее время в районный отдел милиции. Ага, есть у меня время по отделам разъезжать! У меня пропавшая где-то бродит, а я все заняться ею никак не могу! Заказ ведь могу потерять! Я бросилась в наш офис звать Шульгина, но тут он сам выскочил.

Глупого вопроса, что случилось, он не стал задавать – и так все было видно. Прищурив близорукие глаза, Родион Потапович оглядел полыхающий джип, к которому только-только подъехала бригада пожарников и спешно теперь разворачивала шланги. Вскоре пенные струи стаяли, открыв миру новую форму моего джипа – обгорелый остов. Я отвернулась, чтобы не видеть это чересчур печальное зрелище. Право, в языках огня он даже интереснее смотрелся, чем сейчас…

– Сочувствую, Мария, – потрепал меня по плечу шеф. – Старый добрый «Чероки»… Хорошая была машина.

Мы молча направились к офису.

– Родион Потапыч, а где Беловицкая? – неожиданно спохватилась я. – Я ее не встретила во дворе.

– В кабинете. Она вбежала вся перепуганная почти сразу после аварии. Глаза вытаращенные, кричит что-то вроде: «Меня хотят бить! Меня хотят бить!» – и взвизгивает. Ее кто-нибудь бил? – флегматично осведомился шеф у меня.

– Нет, конечно. Кому взбредет в голову такая дурная идея?

– Значит, нервы, – констатировал шеф. – Я ей налил коньяка, посоветовал успокоиться, но сама понимаешь, что времени у меня было в обрез. Да еще и парень этот со своей взрывчаткой – она как увидела его, опять давай визжать, я думал, оглохну. Как же трудно иногда с бабьем… Короче, она должна быть у меня в каб…

Неожиданно дверь офиса распахнулась, и на улицу выскочил паренек в синей фланелевой рубашке, застегнутой на две или даже одну пуговицу где-то у пупка. Завидев нас, он стремительно бросился в сторону и со скоростью хорошего спринтера понесся в сторону оживленной магистрали. Кроме нас, на него никто не обратил внимания.

– Что за черт! Машка! – одернул меня Родион. – Чего стоишь?

Можно было бы объяснить шефу всю бессмысленность погони, но я предпочла не спорить. Был приказ догонять – значит, надо бежать. Тем более, чем черт не шутит, вдруг действительно догоню? Может, он споткнется и будет там лежать, меня дожидаючись?

Все это я додумывала уже на бегу. Завернув за угол, я помчалась за парнем, который был уже почти в конце квартала. Рубашка билась парусом. Прохожие шарахались в стороны.

Орать: «Стой, падла, стрелять буду!» – не имело смысла, все равно нечем. Да и дыхание можно сбить. Лучше молча догонять убегающего. Львы, например, догоняя жертву, никогда не орут на всю саванну, расписывая в подробностях, как же они будут сейчас есть эту гниду позорную, антилопу гну. Они просто бегут за ней. Молча и красиво, сильными прыжками.