Читать интересную книгу Продавец красок - Александр Тарнорудер

— 6081Р, — выдыхаю, — «Infant smile[27]».

* * *

Я, наверное, на какое-то время отключился от действительности, потому что, когда я снова включился, на столе появился кофе, яблочный штрудель и бренди. Первым делом опрокидываю бренди и запускаю вслед добрый глоток горячего кофе. Слегка прихожу в себя. Марио делает официанту знак повторить. Смотрит на меня внимательно, но ничего не говорит, явно ждет, что теперь ход за мной.

— Валяйте про ложу, — говорю. — Зачем она вообще нужна?

— Напрасно, Влади, «Ложа Профессионалов» нужна прежде всего вам, для вашей защиты.

— От кого?

— Найдутся желающие, отбоя не будет.

— Ребенка заделать да миллион слупить? Конкурента убрать? Счастья пожелать?

— Для начала, Влади, любое из перечисленного стоит немалых денег на, скажем так, «сером рынке», а попросту — в криминальной сфере. Подумайте, ведь возможности у вас неограниченные. Но это еще не все, вами могут заинтересоваться и государственные службы.

— На кой черт я им нужен?

— Подумайте немного, поразмыслите, пофантазируйте. Красочку для танка подобрать, для самолетика, лодочки подводной, — усмехается. — Что бы вы посоветовали, а?

— Ну для танка «Cracked shell[28]» хорошо подойдет. Номер 5084Т.

— С юмором у вас все нормально.

— Конечно, танки в темно розовый цвет не красят.

— А все-таки, если серьезно?

— «Delusion[29]». 90104T.

Марио смотрит на меня так, что хмель из головы улетучивается мгновенно.

— А вы опасный человек, Влади Ильич. С вами Третью Мировую можно начинать.

— Марио, вы меня извините, но хватит дурака валять — давайте лучше про ложу.

— «Ложа Профессионалов» призвана защитить таких, как вы.

— От кого?

— От любого, кто захочет вас использовать.

— Мафия?

— Не только. Вы сейчас, не задумавшись ни на секунду, выдали такое, за что любая армия, любая разведка сделает абсолютно все.

— Что значит, все?

— Все — это значит, что ни перед чем не остановится. Не будут препятствием ни законы, ни человеческие жизни.

— Почему?

— Опять не хотите чуть-чуть задуматься? «Delusion». Покрасить такой краской вашего благословения самолет, и он может стать невидимым для радаров и без всяких высоких технологий.

— И ничего, что будет фиолетовым отдавать?

Марио снова пропускает мою иронию мимо ущей:

— «Golden rain», «Alpine echo», «Infant smile». Все ваши рекомендации чудесно сработали, просто замечательно. Не находите? «Alpine echo» даже не у вас купили. Так почему же не годится «Delusion»? Еще более элегантно, чем прежде. Снимаю свою черную шляпу вместе с пальто.

— Вы не сказали, зачем вы вырядились под хасида?

— Не под хасида, впрочем, это не важно. Что бы вы ответили, если бы кто-нибудь спросил вас о том, кто заходил к вам в отдел?

— Дос какой-то.

— Вы бы меня опознали потом?

— Вряд ли.

— Вот для этого и вырядился, простая предосторожность, да и не полезет никто, не заподозрят, не обратят внимания на какого-то доса. Я ведь заходил к вам в отдел несколько дней назад, не помните?

— Нет, не припомню.

— Видите.

— Ну, хорошо, а чем это ложа может мне помочь?

— Прежде всего, предупредить, чтобы вы были осторожны.

— Людей не убивал, да?

— Ложу это не интересует, это на вашей совести, а не Ложи.

— Ложе абсолютно все равно, буду ли я помогать бедным или убивать их? Так получается?

— Именно так.

— Звучит довольно дико.

— Почему?

— Ну, существует же мораль, заповеди, в конце концов.

— Влади Ильич, не смешите мои тапочки, как говорят в Одессе. Вы марксистско-ленинскую этику в институте проходили? Что там написано большими буквами, а? «Все этично, что идет на пользу большевикам». А то, что большевикам на пользу не идет — преследуется по революционному закону. И остальной мир от них почти ничем не отличается, только маскируется лучше.

— Все-таки, какая связь с Ложей?

— Профессионалы — никакие не супермены, а обычные люди. Вы ведь не Джеймс Бонд?

— Да не похож.

— Вот-вот, вы также и не Гарри Поттер, чтобы фехтовать на волшебных палочках. Но профессионалы могут больше, чем простые люди. И их очень легко использовать в разных целях, не важно каких: добрых или злых. Их сила, направленная определенным образом, может изменить мир, но, как правило, эти люди не способны себя защитить. Ложа призвана их защитить.

— От кого?

— От мафии, от государств, разведок, сект, церкви…

— Все в одну кучу? А если я, скажем, захочу послужить своей стране?

— Пожалуйста, только последствия такого шага могут быть для вас непредсказуемыми.

— Почему?

— Если придете сами, то сто против одного, что вам не поверят и посадят в психушку. А если вас кто-нибудь вычислит, как я, например, то вы запросто можете исчезнуть.

— Хм…

— Все спецслужбы интересуются паранормальными явлениями, и эти отделы одни из самых засекреченных.

— Марио, вы действительно думаете, что я могу на что-то влиять?

— Я уверен в этом.

— Почему? Ведь могут же быть совпадения… В голове не укладывается.

— Влади, я проверял выходящих от вас покупателей — краска несет в себе заряд, это факт.

— Вы сами только что говорили совершенно другое про факты.

— Я вас проверял, есть способы.

— Какие, если не секрет?

— Я был, то есть, я и сейчас являюсь, довольно хорошим лозоходцем. В Ложе придумали мне специальную рамку, которая реагирует на паранормальные объекты, конечно, только в моих руках. Если кто-то другой возьмет ее в руки, то ничего не будет, из чистой предосторожности.

— И Ложу действительно не интересует, как именно я намерен использовать свои возможности?

— Действительно нет. Вам будет предоставлена любая помощь вне зависимости от того, убиваете ли вы людей или лечите. Забыли: ваш личный счет тринадцать — шесть.

Смотрю на Марио недоверчиво:

— И все свои заключения вы сделали на основе того, что… э… участники были мои клиенты?

— Рамка, Влади Ильич, рамка, как правило, не врет. И, поверьте моему слову, — ваш счет считается весьма и весьма положительным… На одного мерзавца у вас двое хороших людей. Бывает и наоборот, и еще намного хуже.

— И я могу решать, кто мерзавец?

— Можете, Влади. Почему бы и нет — вы не хуже других.

— То есть как?

— Да так. Мы все время встречаем людей и решаем для себя: мерзавец он или приличный человек. Только последствия вашего решения имеют несколько большее значение для означенной личности.

— И она-таки может умереть?

— Сколько вашей душе угодно!

— И вы можете объяснить, как это происходит?

— Я же говорил: никто не знает.

— Но у вас есть гипотеза?

— Эк вы загнули… Ну, есть, конечно. Я думаю, что все дело связано с вероятностью. Вы просто очень сильно повышаете вероятность какого-либо события. Выигрыша в лотерею, несчастного случая, других происшествий.

— Зачатия, например?

— С формальной точки зрения, это тоже лишь событие с определенной вероятностью. Улавливаете?

— В голове не укладывается. И еще вопрос: Ложа же может действовать в своих целях?

— Использовать вас?

— Да.

— Только если вы выразите желание.

— Но кто все-таки определяет добро или зло?

— А вы сами, Влади Ильич! Вы что, хотите, чтобы кто-то разделил для вас все человечество на светлых и темных, на правых и не правых, на своих и врагов, на добрых и злых? Нет, дорогой мой, вы сами будете это делать. Постоянно, каждый день. И вы будете помнить, что от вас может зависеть жизнь и смерть. И вы не будете знать, какая судьба настигнет вашего клиента. Вы можете изо всех сил притворяться, но искреннее подспудное ваше мнение вынесет приговор независимо от вашего сознания. Хотите вы этого или нет.

— А если не хочу?

— Очень просто: не продавайте краски.

— Но ведь должен же я как-то зарабатывать?

— Идите в сторожа.

— Был уже…

— Так не жалуйтесь.

Я замолкаю. Странный у нас какой-то разговор получается: с одной стороны, я не склонен верить ни одному его слову; с другой — сбить Марио с толку невозможно, у него на любое мое возражение готов ответ. И, должен сознаться, его доводы не лишены логики. Странной такой логики, но в какие-то моменты я ловлю себя на том, что он меня убеждает и я готов ему поверить.

— Марио, а почему я должен вам верить, что вы из какой-то там Ложи Профессионалов? Вы с тем же успехом можете быть из мафии или из спецслужб.

— Чуть-чуть подумайте, Влади. Если бы ваши подозрения имели под собой почву, то не сидели бы мы в ресторане и не беседовали, как два приятеля, а схватили бы вас на улице и притащили в какой-нибудь грязный подвал, где прежде всего избили до полусмерти.

— Зачем же бить, если я нужен живой.