Читать интересную книгу Жизнь между схватками - Артемий Гвазава

– Да, Лена, – сказал Хохол, держась за руль своего «мерса», – классная бабка у тебя, да и ты девчонка классная, жалко тебя отпускать.

Я тогда не придала значения его словам, хоть и не поняла, куда это он меня отпускать собирается.

Шло время, я по-прежнему работала, не снижая ударных темпов, с той лишь разницей, что по выходным навещала бабулю.

И тут меня стал настораживать один клиент. Его звали Ваня. Он приехал с Украины, симпатичный такой был, все говорил, что мы с ним поженимся и заведем кучу детей.

Он был хорошим другом Хохла, и я спросила однажды у Игоря, почему Ваня постоянно мне в женихи набивается. На что он так же прямо и просто мне ответил:

– Леночка, рыбка моя золотая, мы продали тебя в жены нашему Ване. А что? Хватит тебе этим всем заниматься. Ты девочка хорошая, и он парень положительный. Получишь скоро вольную: паспорт мы тебе отдадим, будешь Ваньке хорошей женой.

Я офигела… Промолчала в ответ и удалилась на совет с Ольгой. Подруга выслушала меня и говорит:

– Ты чего, вещь какая, что ли? Какого хрена они тебя продают, еще не купив? Они нас тогда подобрали, а не купили на рынке.

Я в шоке пару дней просидела взаперти. А потом поинтересовалась:

– А во сколько же вы меня оценили?

– В три тысячи долларов. Деньги мы за тебя уже получили, поэтому не вздумай дергаться, – сказал мне Хохол.

– Я не хочу ехать ни на какую Украину. Можно, я лучше с вами останусь?

– Конечно, можно, оставайся. Мы тобой довольны. Ты у нас золотая, нам с тобой самим расставаться не хочется. Только деньги Ваньке верни, что он за тебя заплатил.

– А как же я такую сумму верну?

– Да просто пососешь годок бесплатно – и мы в расчете.

Но это была очень большая цена за собственную свободу! Ваня был собой хорош, умен, спортивного телосложения. Но… я его НЕ ЛЮБИЛА.

Я мечтала о другом муже – об иностранце, чтоб увез он меня подальше от всего этого кошмара, в страну, где все будет спокойно, мирно и безопасно. И тогда я решила срочно бежать.

Сначала я поехала домой к бабуле, а ей сказала, что Игорь мне изменил, мы поругались и разошлись.

– Бабуля, если только Игорь приедет за мной и станет уговаривать меня вернуться, скажи, что меня здесь не было и ты меня не видела. Пойми меня правильно: не могу его простить.

И я спокойно отправилась в свою спальню.

Проснувшись утром у себя дома, встав с кровати и сладко потянувшись, в хорошем настроении, что наконец-то я дома, подойдя к окну, я увидела машину Игоря и то, как моя бабка с ним разговаривает. И тут-то мне стало не по себе: пробежались мурашки по коже, встали волосы дыбом не только на голове, но и по всему телу. Я лихорадочно попятилась назад в панике в надежде, что сквозь шторы он меня не заметит. За долю секунды вся жизнь моя промелькнула перед глазами. Я вся задрожала от страха и подумала: «Может, мне залезть спрятаться в печку… а может, лучше в шкаф?».

Вдруг я услышала стук ворот и в страхе кинулась в другую комнату, на ходу соображая, что последний шанс остаться в живых – это выпрыгнуть в окно и бежать куда глаза глядят. Но бабка моя оказалась не промах. Только я распахнула рамы, как услышала из прихожей бабулин громкий клич: «Васька!».

Никаких Васек у нас дома, конечно, не было, и я поняла, что бабуля захотела помочь мне найти выход из этой ситуации. Я выдохнула воздух и медленно сползла с подоконника вниз. К тому времени бабушка как раз зашла в комнату:

– Игорь-то не уезжает, сидит в машине, клянется, что любит тебя и будет дожидаться, так как идти-то тебе все равно некуда. А я ему и говорю: «Ты что, сынок, не веришь мне, что ли? Не приходила она еще!», а он, нервный какой-то, курит каждые три минуты и говорит: «Верю, бабка, верю, но буду ждать любовь свою».

Стоял он действительно долго: в течение двух суток, его дружбаны приезжали его заменять. Был постоянный караул. И тогда бабуля моя, умничка, придумала вот что. Подошла она к измученному бессонницей Игорю и говорит ему:

– Что ж ты ее без цветов встречать-то собрался? Поди хоть гвоздички какие купи!

Бабуля поначалу попыталась его даже в Тверь за розами послать, но он испугался, что меня упустит, однако до местного рынка съездить со скрипом согласился.

– Да ты и мне тюльпанчиков прикупи. А я за такого зятя ее, сучку, караулить буду строго, а как поймаю – дома запру, будь уверен! До твоего прихода ни за что не выпущу..

Ему, по всей видимости, показалась убедительной эта речь моей бабули: складно она у меня звонила. И его «Мерседес», на который я же ему и заработала, с визгом тронулся, отъехал от дома и с большой скоростью направился на рынок за цветами.

Эх, разве Игорек мог догадаться, что ему все это и вправду именно показалось! Но не всему же нужно верить… Часто даже то, что слишком убедительно, в жизни не всегда оказывается правдой.

За доли секунды я схватила первую попавшуюся сумку, нервно запихнула в нее свои шмотки, и, застегивая молнию, увидела, что из сумки торчит дядькин башмак. И я тогда сказала себе: «Лена, делай все без суеты, тогда все получится».

Наконец, я расцеловала на прощание бабулю:

– Не жди меня, дорогая моя бабуля, я сама появлюсь!

Одной рукой она мне махала, а другой утирала слезы.

– Не пропадай хоть надолго, береги себя!

И когда я бежала по дороге, сворачивая резко в темный переулок, опасаясь пересечься со знакомым «Мерседесом», внутри я не сомневалась, что могу за себя постоять. А грудь сжималась от жалости к бабке… Бежала я дворами, и в одном из дворов с лавки меня окликнули:

– Бабкина! – прозвучал знакомый девичий голос. – Куда несешься?

Наверное, со стороны я выглядела, как бешеная антилопа, удирающая от охотника, тем самым я и привлекла внимание Ксюхи. Это была моя одноклассница.

– О, привет! Просто несусь себе, не знаю куда, – запыхавшись, ответила я. – А ты чего здесь делаешь?

– Просто сижу, курю, – улыбнулась она.

– Я слышала, ты куда-то уехала.

– Да, я теперь в Питере живу, – похвасталась мне Ксюха.

– Ого! А чем там занимаешься? Замуж что ли вышла?

А она сидит такая вся расфуфыренная, хитро и горделиво улыбается и помалкивает.

– Да ты изменилась, я смотрю, – заметила я, и тут она не выдержала и безо всякого стеснения рассказала:

– Да я в борделе тусуюсь с проститутками и сама работаю, конечно, тоже. С иностранными клиентами имею дело.

А я ей свою историю вкратце рассказала и стала просить ее о помощи:

– Ксюша, миленькая, помоги! Мне деваться совсем некуда – меня же убьют! Пожалуйста! – простонала я умирающим голосом, и слезы покатились у меня из глаз от жалости к себе самой.

Она предложила пойти домой к ее маме переночевать, и я, не раздумывая, безусловно, согласилась.

И этой ночью я, сладко засыпая, чувствовала себя в безопасности.

Глава 8

Питер

Проснувшись утром, я очень обрадовалась, что жива и невредима. Позавтракав, мы поехали покупать билет на ближайший вечерний поезд до Питера, а потом Ксюха в роли курьера отправилась сообщить бабуле, что я еду с ней в Питер торговать на рынке. Бабуля меня заочно благословила на дорогу, и тогда я полностью уверилась в успехе моего предприятия.

Летом поезда на Питер всегда битком набиты народом. Всю ночь мы с Ксюхой тряслись в плацкарте около туалета, но уснуть я не могла – то ли оттого, что все время хлопали дверью в тамбур желающие покурить или просто сходить в туалет, то ли оттого, что мне не давали покоя мысли. Умом я понимала, что еду в элитный бордель работать валютной проституткой, но мне все-таки не верилось…

«По крайней мере, – утешала я себя, – мне там не придется бояться и оборачиваться в страхе, что Игорек меня найдет и выкинет в канаву за трассу… Но как я все-таки справлюсь одна в таком большом и чужом мне городе, без друзей и родных? Как возьмут меня на работу без паспорта, ведь шестнадцать лет мне исполнится только осенью?..»

Размышляя об этом, я незаметно задремала…

Вдруг наш поезд остановился. Я резко подскочила и, едва продрав глаза, услышала звонкий голос проводницы: «Санкт-Петербург!».

Ксюшка тоже проснулась, и мы собрались на выход.

На платформе пахнуло свежим прохладным летним воздухом. Издалека синими большими буквами мерцала светящаяся надпись – «Московский вокзал». Ксюха шла по перрону первая, я – за ней.

– Не отставай, блин, Бабкина, а то еще потеряешься! – рявкнула она, заметив, что я оглядываюсь по сторонам, изучая местность. – Давай топай за мной в темпе!

Шли мы недолго, пятнадцать минут максимум, шли дворами по Старо-Невскому.

Попав в исторический центр Северной столицы, я как будто забыла, куда и зачем иду. На секунду вдруг показалось, что мы в Чикаго. Этот город я когда-то видела на маленьком телевизионном экране в одном кинофильме.

Быстро добравшись до одного из старинных зданий, мы нырнули в огромную арку и, зайдя в подъезд, или, как потом я узнала, в парадную, (для нас, провинциалов, это подъезд, а для них, столичных сволочей, оказывается, парадная), стали подниматься по лестнице.