Читать интересную книгу Чародей (ЛП) - Деннинг Трой

Фаэримм послал василиска охранять его фланг. Как и Рамеалаэруб, он беспокоился о том, чего не мог видеть. И снова первая волна эльфов поднялась, чтобы возобновить атаку, и снова фаэримм взял одного из них в тот момент, когда он покинул укрытие, послав огненный шар, дымящийся и шипящий в большое дерево дымящегося терна. Молодая Харла Элмворм, шатаясь, вышла из огня, охваченная пламенем и крича в агонии. Его заклинания приходили все быстрее, верный признак того, что враг слишком быстро восстанавливался.

Нападение на Харлу было также признаком того, что камуфляж её роты был мало полезен против этого врага. Фаэримм буквально видел магию, и, учитывая всю магию, которую носили ее разведчики, они должны были быть столь же очевидны для врага, как фонарь в Подземье. Такари активировала посылающую магию шлема и сказала:

— Найдите хорошее укрытие и возьмите его. Вот что я хочу, чтобы вы сделали…

Пока Такари объясняла свой план, она расстегивала плащ и снимала сапоги, кольца и наручи и сбрасывала все остальное, что несло в себе слабый двеомер магии. К тому времени, как она закончила, она была раздета до своих кожаных доспехов и не более того.

— Я постараюсь быть быстрой, — закончила она. — Просто держите внимание врага сосредоточенным на себе, пока не увидите меня на вершине утеса, и во имя Повелителя Листьев, если услышите, что василиск подкрадывается к вам сзади, не смотрите! Просто бросьте магическую стрелу на звук и бегите в другую сторону. Я уверен, что наш добрый лорд верховный командующий считает, что у него есть лучшее применение для своих боевых магов, чем превращение нас всех обратно в народ.

Последним, что сняла Такари, был ее шлем. Она связала его со своим плащом и другой магией. Вагг и дюжина других начали забрасывать укрытие фаэримма взрывными заклинаниями, а остальная часть роты начала ползти, очень медленно и очень осторожно, к расщелине.

Фаэримм ответил, нацелив свои собственные заклинания на тех, кто приближался к его укрытию. Хотя разведчики старались как можно дольше оставаться в надежном укрытии, их враг был смертельно опасен, и слишком многие его заклинания попадали в цель.

Когда Такари решила, что атака будет достаточно ослепительной, она встала и побежала вверх по холму босиком, не имея при себе никакой магии и почти ничего, кроме оружия. Двадцать шагов спустя мрачный лесной эльф напугал Такари, внезапно упав рядом с ней. Он был на век или два старше Такари и, как и она, был раздет до доспехов и оружия.

Такари приподняла бровь и сказала:

— Это работа для одного, Юрнэ. Двое только удваивают риск быть замеченными.

— Ты слышишь, как я иду?

— Нет, — призналась Такари.

— Ну что ж.

Юрнэ взял инициативу на себя, и на этом всё закончилось. Один из эльфов-отшельников, одиноко живших в глубинах Высокого леса, Юрне забрел в Рейтхиллаэтор после того, как разведывательная рота закончила обучение, и объявил, что он пойдет вместе с ними. Офицер лорда Рамеалаэруба совершил ошибку, предположив, что уже слишком поздно, и тут же обнаружил, что его рукав пришпилен к дереву одним из метательных кинжалов Юрнэ. Отшельник подошел совсем близко и начал слово в слово цитировать уроки офицера, а затем спросил шипящего золотого, какое дело ему было руководить ротой разведчиков лесных эльфов, когда он даже не может сказать, когда он их тренирует. После этого никто никогда не осмеливался сказать Юрнэ, что он может или не может сделать, и постоянный хор зеленых эльфов хихикал, заставляя оскорбленного золотого эльфа вернуться в главную армию, к которой он принадлежал. Лорд Рамеалаэруб передал командование ротой Такари, которая, будучи рейнджером в патруле Страже Гробниц Галаэрона Нихмеду, была единственным в группе с опытом, который можно было считать отдаленно военным. Пожар за пределами укрытия фаэримма продолжался с немалой ценой в жизни эльфов, пока Такари и Юрнэ поднимались по склону. Как только они оказались выше укрытия фаэримма, Такари присела на корточки и, решив, как можно скорее положить конец дорогостоящей битве заклинаний, начала ползти к небольшому утесу. Юрнэ продолжал подниматься на холм, и Такари приказала ему следовать за ней, но он не заметил ее жеста, или предпочел проигнорировать его, и продолжил, как и прежде. Она проклинала упрямство отшельника и снова двинулась вперед, пока не вспомнила, с какой легкостью он шпионил за разведывательной ротой во время их обучения. Такари снова прокляла отшельника, на этот раз за его молчаливость, и последовал за ним вверх по склону.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

Несколько минут спустя они опустились на четвереньки и поползли по склону к упавшему дымному терну примерно в двадцати шагах над небольшим утесом. Несколько мгновений они изучали трещину сверху, хотя Такари не видела в ее глубине ничего, кроме постоянных вспышек боевой магии.

Юрнэ закрыл глаза и начал нюхать воздух, и она наконец поняла, почему отшельник настоял на том, чтобы приблизиться сверху. Ветер был слабый, но тот, что дул, поднимался по склону с горячих песков Анаврока. Такари не чувствовала ничего, кроме вони серы и обугленной плоти, но нос Юрнэ был более проницательным. Широко раскрыв глаза, он опустился за дымчатник и начал говорить пальцами неуклюжими жестами человека, редко практикующего это искусство.

— Мим огнемет охранник!

— Пожиратель разума? — спросила Такари. — Иллитид?

— Да! — Жест был резким. — Вот что я вижу!

— Где?

— Как же мне быть с носом? Я понюхал его, а не шов.

Такари выглянула из-за бревна и увидел только камень и мертвый кустарник, хотя это ничего не значило. Иллитид мог скрываться или просто быть невидимым, и использовать заклинание, чтобы найти его, было бы все равно что кричать об их присутствии фаэримму. С другой стороны, битва заклинаний не прекращалась и отвлекла внимание часового так же, как и хозяина. Такари отступила за бревно.

— Там, внизу, есть еще что-нибудь, чего мы не видим? — просигналила она.

— Заяц, парализованный страхом, ответил Юрнэ. — Киваю еще.

— Действительно? — Такари подняла бровь. — Ну и нос у тебя.

— Почему ты считаешь, я живу один?

Вспомнив, как пахнет сотня лесных эльфов после трех дней пьянства и танцев, Такари скорчила гримасу и понимающе кивнула, а затем перешла к делу.

— Не думаю, что иллитид заметил нас. Мы должны продолжать в том же духе, иначе фаэримм просто телепортируется на холм и продолжит атаку.

— У тебя есть план?

Такари кивнула и объяснила свою идею.

— Я его облизываю, — сказал Юрнэ. — Только капитан не должен идти первым.

С этими словами он перелез через ствол дымчатого шипа и пополз вниз по склону, двигаясь так быстро и грациозно, что Такари едва успела подготовить лук, прежде чем он оказался у разлома. Он упал на живот и заглянул через край, делая убедительную работу, притворяясь, что не знает, что где-то поблизости скрывается иллитид. Когда ничего не произошло, он встал на колено и снял с плеча лук. Все еще лежа за дымчатым терном, Такари наложила на тетиву две стрелы и начала жалеть, что не попыталась придумать более прямой план. Если бы они просто бросились в разлом, они бы уже атаковали. Фаэримм возможно даже был бы мертв. По-видимому, внимание иллитида было сосредоточено на битве, и он ничего не подозревал. Юрнэ застонал от боли, потом выпустил лук из рук и потянулся к голове. Такари оставалась совершенно неподвижной, спокойно ища источник нападения. Она не нашла никакого намека. Иллитид оставался таким же невидимым, как и раньше, без предательских шагов или дрожащих веток ежевики, которые могли бы выдать его местонахождение. Глаза Юрнэ потемнели, и он начал ползать на коленях, держась за виски и бессвязно постанывая.

Наступило одностороннее затишье, когда фаэримм перестал колдовать достаточно долго, чтобы телепатически посоветоваться со своим миньоном, а затем пожар возобновился еще более яростно, чем раньше. Такари прикусила губу и попыталась не думать о том, сколько ее друзей умирает, пока она прячется. Если фаэримм достаточно беспокоился о собственной безопасности, чтобы использовать магию невидимости, настолько мощную, чтобы держать нападающего скрытым, он был достаточно обеспокоен, чтобы выбрать охранника, который не будет делать глупых ошибок. Казалось, прошла целая вечность, прежде чем Юрнэ опустил руки и начал трясти головой. Иллитид оставался скрытым, по крайней мере, до тех пор, пока отшельник не наткнулся на свой брошенный лук. Очевидно, забыв, что на плече у него все еще висит полный колчан, он принялся рыться в земле в поисках стрелы, которую так и не вытащил. Ветка ежевики трепетала в десяти шагах позади него, и голова Юрнэ откинулась назад, когда невидимая рука схватила его за волосы и дернула назад.