Через сорок восемь часов она уже станет женой Хавьера. Она выполнит свою часть сделки, но на своих условиях. Она не собирается отдавать ему все козыри в этой жестокой игре.
Было уже больше десяти часов, когда она прошла в свою спальню и начала готовиться к завтрашним урокам. В двенадцать Роми легла в постель и, прежде чем уснуть, перебрала в уме свою одежду и пришла к выводу, что ей нечего надеть на свадьбу. А значит, в список неотложных дел ей придется включить поход по магазинам.
Четверг оказался настоящим испытанием, но она его выдержала.
Лишь немногие ученики сочли необходимым выучить специальную терминологию, и результаты компьютерного тестирования оказались намного хуже, чем она ожидала. А ведь конец учебного года уже не за горами.
После напряженного рабочего дня без окон в расписании Роми была как выжатый лимон, но все же отправилась в крупный торговый центр, где в одном из бутиков нашла себе свадебный наряд — красивое кремовое платье с глубоким вырезом, рукавами до локтей и подолом чуть ниже колена. Его простой фасон подчеркивал ее стройные формы. Оно не предназначалось специально для невесты, но вполне подходило для скромной свадьбы, на которой помимо их с Хавьером должны были присутствовать только Андре и нотариус Хавьера.
Было уже почти шесть, когда Роми вошла в свою квартиру и почувствовала восхитительный аромат готовящейся еды. Подойдя к отцу, она улыбнулась ему и поцеловала его в щеку.
— Пахнет аппетитно.
— Спагетти болоньезе с чесноком, — пояснил Андре. — Помой руки, а я пока накрою на стол.
За ужином они рассказывали друг другу, как прошел день. Затем Роми помыла посуду и пошла упаковывать вещи. Забирать всю одежду сразу не имело смысла, поэтому она уложила в сумку только то, что ей могло понадобиться в течение недели. Когда она прошла с сумкой в гостиную, отец посмотрел на нее с тревогой. Его рот приоткрылся, словно он хотел что-то сказать, но передумал.
«Иди», — подталкивал ее внутренний голос, и Роми, послушавшись его, направилась к двери. — Я ненадолго, — с улыбкой сказала она отцу. Это прозвучало глупо. Неужели она думала, что просто придет к Хавьеру, поздоровается с ним, оставит сумку и уйдет? Впрочем, в данной ситуации слова были вообще не нужны.
Когда она ехала по оживленной магистрали в Брайтон, у нее сосало под ложечкой, хотя для этого не было причин.
«Совсем никаких причин», — заверила себя девушка. Возможно, Хавьера вообще не будет дома, и она оставит вещи его экономке.
По крайней мере, она очень на это надеялась.
Но к тому времени, когда она остановилась у закрытых ворот, ее нервы были на пределе. Что дальше? Здесь есть домофон, чтобы она смогла сообщить о своем приезде?
В этот момент ворота открылись автоматически, и Роми выругалась про себя. Система электронного наблюдения была необходимой мерой предосторожности для богатых в современном мире.
Въехав в ворота, она оказалась на освещенной подъездной аллее. Посреди ухоженного сада возвышался двухэтажный особняк в тосканском стиле. Когда она заглушила мотор, деревянная дверь открылась и на пороге показалась внушительная фигура Хавьера. Он в считанные секунды пересек мощенный плиткой передний дворик и, очутившись рядом с ее машиной, открыл водительскую дверцу.
В этот момент Роми напомнила ему олененка, напуганного светом фар. В следующую секунду ее лицо уже напоминало непроницаемую маску.
— Моя сумка в багажнике.
Роми была удивлена тем, как спокойно прозвучал ее голос. Взяв сумочку, она выбралась из машины. Хавьер тем временем достал ее вещи.
Они прошли в просторное фойе с мраморным полом, широкой извилистой лестницей, ведущей наверх, мебелью красного дерева, картинами, хрустальной люстрой на потолке и светильниками на стенах.
Каждый предмет интерьера говорил о богатстве и безупречном вкусе хозяина дома.
Поставив ее сумку у основания лестницы, Хавьер указал ей на открытую дверь справа.
— Я распорядился, чтобы Мария приготовила кофе.
Роми хотела сказать ему, что не останется, но тогда он подумал бы, что она струсила. Нет, она не доставит ему такого удовольствия.
— Спасибо.
За кофе она продолжит вежливо с ним разговаривать, после чего удалится.
Гостиная была такой огромной, что в ней Роми почувствовала себя маленькой и ничтожной. Интересно, Хавьер привел ее сюда с этой целью?
«Возьми себя в руки», — приказала она себе.
Хавьер заметил, что его невеста слегка напряглась, но не подал виду, ведь в этот момент в комнату вошла экономка с подносом в руках. Познакомившись с Роми, Мария налила две чашки дымящегося ароматного напитка, после чего удалилась.
С ее уходом в комнате установилось напряженное молчание, и Роми почувствовала необходимость его нарушить.
— Я уговорила отца переехать в мою квартиру, — сказала она Хавьеру, когда он протянул ей чашку с блюдцем. — Разумеется, я буду сама платить за аренду.
Он предложил ей сахар и сливки, но она отказалась.
— Он уже там?
Наклонив голову набок, она спокойно посмотрела на него:
— Сейчас я должна спросить, как прошел твой день?
— Ты правда хочешь это знать?
— А почему нет? Нам же нужно о чем-то разговаривать.
Уголки его рта приподнялись, в темных глазах загорелись огоньки веселья.
— У меня было несколько встреч. Во время одной из них я заключил важную сделку. — Он немного помедлил. — Еще я велел своей помощнице забронировать номер в отеле «Пепперс» на полуострове Морнингтон на эти выходные.
Ее сердце пропустило удар. Они уезжают?
— Это необходимо?
— Ты думала, после свадьбы мы останемся в городе?
Она не знала, что думать!
— Нам незачем это делать.
Одна темная бровь приподнялась.
— Нет?
— Наш брак будет ненастоящим.
— Что значит «настоящий»? — мягко протянул Хавьер. — Я хочу услышать твою интерпретацию.
— Мне нужно тебе объяснить, что это такое?
— Да, сделай мне приятное.
— Если хочешь посостязаться в острословии, поищи себе другого соперника, — спокойно ответила Роми.
— Но я выбрал тебя.
«Какая дерзость», — подумал Хавьер. За прошедшие три года она из робкой девчонки превратилась в зрелую женщину. Потеря матери и злоключения отца помогли ей повзрослеть, но дело не только в этом. Тогда в чем еще?
В неудачном романе?
Почему-то эта мысль была ему неприятна, и он ее проигнорировал.
Допив кофе, Роми аккуратно поставила чашку и блюдце на поднос.
— А теперь прошу меня извинить, — она поднялась, — но мне нужно проверить задания.