Северянин ещё раз хлопает меня по плечу и повторяет ритуальную фразу. Затем велит оставшимся охотникам собрать вещи погибших, и мы обследуем место гибели следопыта. Неподалёку от него валяется туша ещё одной твари — точно такой же как та, которую убили мы, но растерзанной в клочья и разбросанной по заснеженной поляне.
И от этого места ведут огромные следы — как раз в направлении кряжа, над которым висит метка льва...
— Риордан побывал здесь, — делает вывод Торс. — Встретился с тварью и задрал её. Храг нашёл это место, но вернуться не успел — вторая мразь настигла его... Проклятые имперцы! Смерть ещё нескольких скадов на их совести! Мало они нам крови попортили за прошлые века…
Охотники одобрительно ворчат, но для меня эта фраза звучит совсем неожиданно.
— При чём тут имперцы? — осторожно спрашиваю я.
Торс морщится, пропуская своих людей вперёд. Мы снова начинаем идти по следу.
— Что, в Вастаго об этом не говорят?
— О чём? — всё ещё не понимаю я.
— Вы хоть и на краю мира живёте, — Торс сплёвывает, — но слухи же должны до вас доходить! Кто-то из ваших наверняка путешествовал до Тогграна, скальды по побережью новости разносят, опять же... Да ты и сам так далеко забрался — неужто ничего не слышал?
— В дороге чего только не услышишь, — наигранно фыркаю я. — Про всяких тварей в горах разговоры в каждом длинном доме ходят. Да только вот сказки это всё, в основном. Пока сам не встретишь...
— Ну вот, ты встретил. И как тебе эти... «Сказки»?
— Не очень, — признаюсь я. — Хотя при чём тут имперцы, всё равно не понимаю.
— Да при том, что из-за этих «подданых его светлейшего величества», — явно кого-то передразнивая, говорит Торс, — на наших землях стали появляться такие твари!
Какое-то время мы молчим, и слышен только скрип снега под ногами. Я обдумываю услышанное.
— Почему ты так решил? — наконец, задаю вопрос.
— Потому что первые из этих монстров появились прошлой зимой — ровнёхонько через несколько дней после того, как отряд имперских войск взорвал большой запас Эфира к югу от Морозных столбов! Оттуда эта мразь и полезла, расползлась по нашим пределам вдоль берегов. Конунг быстро собрал несколько кораблей и прошёлся по Хребту залива, и потом — вглубь своих земель. Больше сотни подобных тварей поубивали — таких вот жуков-переростков, изменнённых медведей и волков, и ещё невесть кого, сплавленного из плоти и камня...
На некоторое время Торс замолкает, а затем продолжает:
— А вторая волна докатилась до нас в середине весны. На этот раз чудища объявились в Марнийских горах, где их отродясь не было. И самое удивительное — чаще всего они появлялись рядом с залежами, где мы добывали Эфир. А несколько таких мест и вовсе превратились в загаженные магией территории, откуда никто живым не возвращается. Чуешь, откуда ветер дует?
Я чуял. И внутри меня всё сжалось — но не от холода, а от осознания происходящего... Услышав рассказ Торса, я вдруг понял, что своим бесконтрольным использованием бирюзового кристалла Империя нарушила какой-то баланс сил в мире. А помня о том, что об Этерниуме мне рассказывал Беренгар, становилось и вовсе непонятно — чего ждать дальше...
Если верить здоровяку — заражённые Этерниумом твари стали появляться после того, как брат Айрилен, Эйрик, взорвал несколько телег этого минерала рядом с тем городком на дальнем севере приграничья — как раз недалеко от Морозных столбов.
А проблемы с Урочищами степняков, под которыми, как я уже понял, тоже были большие залежи магического кристалла, начались, когда похожий взрыв имперцы устроили в Ранхольде, в середине весны — как раз когда новая волна тварей появилась в Марнийских горах...
Значит, двумя этими взрывами Империя спровоцировала появление изменённых Этерниумом тварей и территорий... Проклятье! Нужно будет обязательно проверить собственные шахты — как бы там не начала образовываться подобная мерзость!
Мы продолжаем идти по следу молча, и двигаемся через занесённый снегом лес в сторону кряжа. Чтобы добраться туда, требуется не слишком много времени — уже через колокол с небольшим отряд Торса и я оказываемся неподалёку от отвесных скал.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
Следы, по которым мы пришли, ведут в пещеру, чья широкая глотка зияет в камнях словно открытый рот мёртвого великана. Даже каменные отростки сверху и снизу напоминают зубы! Выглядит это жутковато...
— Хорошее место для логова... — цедит Торс, приглядываясь ко входу в пещеру. — Тихое, спокойное...
— Недолго оно таким останется, — замечаю я, чувствуя изменившиеся вибрации. Пока мы шли по следам льва, его метка почти не двигалась и оставалась однородной. Но как только мы приблизились, пучок струн начал вибрировать, «распускаться»... — Кажется, Риордан знает, что мы пришли...
— Что ж, пусть выходит, мы готовы его встретить! Парни, рассредоточиться!
Охотники мигом рассыпаются полукольцом, держа наготове луки и копья с наконечниками из Этерниума, а мы с Торсом остаёмся напротив входа в пещеру, в паре десятков шагов от него.
— Хватит сил повторить фокус с воздухом, Рик? — уточняет здоровяк, доставая из поясной сумки стеклянный бутылёк с ярко-красной жидкостью. — Клянусь древними рунами, если поможешь нам одолеть это чудовище — конунг щедро тебя наградит! Тебе надо всего лишь задержать тварь, пока я не... Приготовлюсь.
— Приготовишься? — не понимаю я. — А как же твоё предложение?
— Не думаю, что своим воздухом или этой зубочисткой, — скад кивает на мой короткий меч, — ты сможешь одолеть Риордана. Только погибнешь зря. Не дури, парень...
Он не договаривает — с диким рёвом, громким и резким, словно грохот лавины, из пещеры выскакивает... Нет — вылетает! — тот, за кем я сюда прибыл.
Марнийский лев, хрраш его забери!
Это животное одновременно ужасно и прекрасно. Телом и головой оно и впрямь напоминает льва, которых иногда можно встретить на юге Империи. Разве что мускулистое туловище покрыто длинной белой шерстью, а не короткой желтоватой. Но отличия кроются в другом...
Во-первых — это размер. Хоть по следам и было понятно, что марнийский лев больше лошади, я не ожидаю, что в холке он будет почти двухметровым! Сколько весит гигантская мускулистая туша и что будет, если попасть под удар его когтистой лапищи — лучше даже не думать...
Во-вторых — мощные крылья, благодаря которым лев умеет летать! Ялайский пепел, это что-то новенькое! Самка, которую в своё время добыл Ирандер, была бескрылой, и Беренгар не говорил, что её самец умеет летать! Проклятье! Ну старик... Вернусь — ты у меня наслушаешься...
Поднимая крыльями снег, Риордан, как зовут его северяне, со скоростью ветра проносится над землёй, закладывает дугу и хватает одного из охотников, не успевшего ударить тварь или хотя бы броситься в снег. Острые как бритва когти пронзают одежду, доспех и тело мужчины, я слышу дикий крик боли — и лев прямо в полёте отрывает своей зубастой пастью голову несчастного вместе с изрядной частью тела...
Не сбавляя скорости, он налетает на нас со здоровяком, и мы вынуждены броситься в стороны.
— Задержи его! — рявкает Торс и, обернувшись, я вижу, как он залпом выпивает содержимое бутылька.
Проклятье, нашёл время!
Облетев поляну, Риордан взмывает ввысь — а затем, видимо, учуяв магию, падает вниз, нацелившись прямо на меня! От его рёва закладывает уши, редкие стрелы охотников пролетают мимо здоровенной туши...
Нет уж, масса у этого льва такая, что он мне суставы вывернет, если попробую остановить его в воздухе на высокой скорости... Да и магический щит у твари имеется — это я вижу внутренним зрением. Тут нужно что-то иное...
Что-то вроде иглы...
Прищурившись, я заставляю восприятие прокатиться во все стороны. Невидимая глазу волна достигает чудовище за четыре удара сердца до того, как оно рухнет на меня.
Изучая новые грани магии, я улучшил это заклинание. Теперь оно исполняет разные задачи, в том числе — само «прощупывает» магическую защиту на наличие слабостей. Это был первый «маяк», который я встроил в свой энергокаркас — и очень гордился этим улучшением...