Читать интересную книгу Кто Вы, доктор Зорге - Ханс-Отто Майснер

Так обстояли дела с советской разведывательной группой на Дальнем Востоке. Каждая деталь была отработана с величайшей тщательностью. Каждому члену группы была предоставлена свобода действий в пределах четко сформулированных общих указаний, и хотя впоследствии члены группы иногда меняли направления и их действия перекрещивались, каждый агент маневрировал в пределах своего участка. Только Зорге — центральная фигура группы — вторгался во все области. И тем не менее каждый член группы вносил свой собственный вклад в каждый сводный отчет, который шел в Москву за подписью «Рамзай».

Уже начало рассветать, когда разведчики выпили по последней чашке кофе и разошлись. Зорге, пошатываясь, вышел на веранду проводить гостей. Он прислонился к деревянному столбу и дружески помахал своим друзьям, которые неровными шагами шли к автомобилю, громко выкрикивая слова прощания. Для любого наблюдателя все это выглядело обычным концом веселой вечеринки. Никому и в голову не пришло, что это означало конец томительного ожидания. С этого момента десятки ничего не подозревавших мужчин и женщин, занимавших официальные или полуофициальные посты, превратились в цели. Это был начальный этап тайной войны Советского Союза против потенциальных противников.

Благодаря усилиям Зорге «проницательный» немецкий военный атташе вскоре был назначен послом. Клаузен арендовал дом в районе Адзабу-ку и установил свой передатчик. В его бухгалтерской книге появилась первая запись — о получении в качестве комиссионных тысячи американских долларов. Вукелич стал появляться на завтраках, где присутствовали дипломаты, редакторы и иностранные журналисты. Мияги получил заказ написать в натуральную величину портрет жены одного из офицеров генерального штаба. Одзаки пошел дальше всех: использовав свое политическое влияние и родственные связи, он попытался поймать в свои сети принца Коноэ — премьер-министра Японии.

ГЛАВА IV

ГОСУДАРСТВЕННАЯ ТАЙНА

Как-то в октябре 1934 года Рихард Зорге сидел в холле шанхайской гостиницы «Палас». К Зорге подошел сияющий мужчина. «Боже мой, да ведь это Густав! — радостно сказал он. — Вот уж никогда не думал встретить вас в таком ужасном месте. Терпеть не могу его». Зорге улыбнулся, но глаза его были устремлены на стоявшую неподалеку девушку.

«Может быть, вы и правы», — пробормотал он. А через минуту, повысив голос, так, чтобы его могла услышать девушка, добавил: «Я и сам не знаю, что здесь делаю. Теперь я припоминаю вас. Вы женаты на моей старинной приятельнице Кате».

Незнакомец фамильярно похлопал Зорге по плечу. Тот даже несколько пригнулся, сделав вид, что ему больно. Незнакомец с беспокойством посмотрел на него: «Простите. Я слишком бурно излил свои чувства. Пойдемте лучше ко мне в номер, позавтракаем и вспомним былое. Вы не возражаете?» Зорге кивнул в знак согласия.

Так Зорге встретился со своим первым связным. Паролем был «Густав», отзывом — «Катя». Использование русского имени не должно было казаться необычным в городе, полном белоэмигрантов. Зорге выпустил рубашку из-под брюк и отстегнул тонкий матерчатый пояс. К нему были прикреплены тридцать роликов микрофильмов, упакованных в водонепроницаемый материал. Связной приподнял свою рубашку и надел пояс. На пленках были зафиксированы результаты первых шести месяцев деятельности группы. За это время группа собрала громадную политическую и экономическую информацию, которую Зорге тщательно обработал и затем сжато изложил в сводных отчетах. Некоторые сведения после тщательной перепроверки по нескольким источникам были переданы по радио. Однако до сих пор ничто не затрагивало государственной тайны. Это был, как признал позже Зорге, исходный оценочный материал, по которому впоследствии можно было проверять важность поступающей информации.

Связной извлек из портфеля пакет и вручил его Зорге, который сразу же сломал на нем печати. Там был конверт с 1500 американскими долларами. Затем Зорге вскрыл второй конверт и достал из него кодированное письмо, которое легко прочитал, не прибегая к карандашу и бумаге. Письмо содержало слабо завуалированные упреки. Кремль считал, что нападение из Маньчжурии было неизбежным и что японцы оказывали давление на Китайско-Восточную железную дорогу — концерн, контролировавшийся советским капиталом. Существует мнение, писал Берзин, что японцы могут попытаться спровоцировать спор о правах владения этой железной дорогой и использовать его как предлог для войны. Времени мало, напоминал Берзин своему ученику. Он надеялся, что «токийская группа» не подведет его.

Зорге сжег документы, а пепел выбросил из окна спальни на улицу. Оба начали завтракать. Зорге установил строгое правило, по которому его агенты не должны были обсуждать свою деятельность со связными. В свою очередь в Москве связным говорили, что они не должны задавать вопросов. Единственной разрешенной темой для разговоров между агентом и связным были последние события внутри России. Если агент и связной имели общих знакомых, они могли поговорить о них. К концу завтрака Зорге и его связной истощили все темы. Связной решил покинуть Шанхай в тот же день. Они пожали друг другу руки, и Зорге покинул связного, который стал готовиться к переезду морем в Индию, откуда он должен был возвращаться в Москву.

Возвратившись из Шанхая, Зорге встретился по отдельности с Одзаки и Мияги и поставил перед ними первоочередные задачи — вскрыть цели японской политики в отношении Китайско-Восточной железной дороги и выяснить, посылают ли японцы свои войска в Манчжурию. Потянулись месяцы беспокойного ожидания. К концу 1935 года Одзаки принес группе первый успех. Министр иностранных дел изложил перед кабинетом дипломатические и экономические цели Японии на предстоящий год. Проекты этой программы были разосланы начальникам департаментов для комментирования, после чего предполагалось создать окончательный документ. Главный секретарь кабинета также получил экземпляр проекта: в его задачи входила подготовка повесток дня.

В то время Одзаки занимал видное место в группе по изучению Китая, организованной премьер-министром. Во время одного из заседаний группы главный секретарь премьер-министра рассказал Одзаки о проекте программы и охотно пошел на то, чтобы Одзаки посмотрел его. И даже пошел дальше — вызвался попросить принца Коноэ разрешить Одзаки в течение некоторого времени изучить этот документ и высказать свои соображения по тем разделам, которые касались Китая. И вскоре этот совершенно секретный документ был передан Одзаки на большую часть дня с разрешения высшего представителя власти. Ему только не разрешили выносить этот документ за пределы резиденции премьер-министра. Поэтому Одзаки уединился в тихой комнате, где ему никто не мешал, и там сфотографировал все страницы документа.

Изумленный Зорге на первых порах отказывался верить такой большой удаче. Он с нетерпением ждал, когда пленка будет проявлена на квартире Вукелича. Здесь под прикрытием званого обеда, организованного женой Вукелича, Зорге и Вукелич познакомились со снимками документов, подтверждавшими правильность заявления Одзаки. Впервые Зорге получил доступ к подлинно государственным секретам. Он приказал Одзаки держаться в стороне от членов группы до особого указания, а Клаузен в ту же ночь должен был соединиться с «Висбаденом».

Зорге отобрал данные, представляющие наибольший интерес, и на их основе подготовил зашифрованное сообщение о том, что японский внешнеполитический курс не предусматривает немедленного столкновения с Советским Союзом. Действительно, в документе говорилось о намерении Японии напасть на Китай, но время нападения не указывалось. В нем также содержались рекомендации, касающиеся развертывания тяжелой промышленности в Манчжурии, с тем чтобы обеспечить надлежащее снабжение нападающей армии, в случае если будет принято решение о захвате континентального Китая.

Как это ни странно, упоминалась возможность заключения советско-японского пакта, который позволил бы Японии спокойно повернуться спиной к Сибири и сосредоточить силы в Китае.

Эффект, который произвело в Москве это сообщение, можно сравнить лишь с ударом электрическим током. На следующий же день Москва вызвала по радио Клаузена и потребовала, чтобы группа постаралась получить подтверждение того, что документ этот подлинный, и ждала специального связного. Были переданы пароли и отзывы, а в конце сообщения говорилось, что данные задачи следует считать первоочередными.

С этого времени Зорге стремился добыть подтверждающие сведения. Под предлогом обсуждения германо-японских отношений он получил частное интервью у немецкого посла фон Дирксена. В ходе беседы Зорге затронул вопрос о судьбе немецких офицеров, выступающих в качестве советников в китайских войсках, в случае если японцы начнут вторжение на континент. Японское верховное командование, заметил посол, уже намекнуло немецкому военному атташе, что этих советников следовало бы отозвать в знак дружественных отношений. Для Зорге этого было достаточно. Итак, японцы намеревались развязать войну в Китае.