Читать интересную книгу Резиновая лодка (сборник) - Игорь Михайлов

Боб вовремя заметил нарождавшуюся опасность и устранил природные катаклизмы. Выделяя каждое слово паузой, он громко, четко произнес:

– Погоду обещают хорошую! – Он облизнул указательный палец и поднял его вверх, – совсем не дует!

Доверчивый Гарик поднес свой палец к лицу Боба. Тому ничего не оставалось, как тоже облизнуть чужой палец. Гарик поднял его вверх. Серж тоже поднес палец к лицу Боба.

– И этот я? – удивленно переспросил Боб.

– Чтобы показания были одинаковы, должен лизать один человек.

Боб облизал палец Сержа.

Они втроем стояли с поднятыми пальцами и ловили розу ветров.

– Что ты чувствуешь? – переспросил Боб у Гарика.

– Ничего, – ответил тот.

– Вот именно. Потому что все будет хорошо, – сказал Боб.

Прогноз успокоил доверчивого Гарика. Надежда сверкнула в его глазах, и бархатный взгляд прокатился по обшивке автомобиля. Боб переключился на критику соперника:

– Кто-то забрал все железо из гаража.

Боб хотел еще что-то добавить, но Гарик не вынес окололичностный намек и конкретизировал реплику:

– Если вы имеете в виду четыре запасных колеса, то они являются особенностью моего автомобиля. При проколе одного колеса приходится менять четыре.

Гарик говорил правду. У его автомобиля было много особенностей. Техника работала непредсказуемо, как морской климат.

– Я имею в виду утюг и чугунную сковороду, – парировал Боб.

– Утюгом я подогреваю топливо для лучшего распыла, а на сковороде кипячу масло для двигателя в зимнее время.

Такой ответ мог выбить все козырные карты из рук дипломата. Первые заморозки ударят через четыре месяца.

После непродолжительных дебатов, напичканных специальными терминами, Боб согласился стойко переносить жажду и оставить дома два ящика пива. Гарик дал обязательство не ездить по стеклам и с сожалением расстался с запасными колесами, но отложить сковородку категорически отказался и запретил к ней притрагиваться. Он хитрил, под сковородой у него лежало пятое запасное колесо.

Боба вполне устраивала такая расстановка вещей, но разгоряченный спором он воспользовался правом решающего выбора. В последнюю минуту ему в голову не пришло ничего умнее, как взять отложенную зубную щетку. Ее, как символ победы, согласия и перемирия положили на ящик с гамаком.

Гарик усадил пассажиров в машину. Положил им на колени дополнительный багаж. Горбатый полный достоинства и гордости рыкнул выхлопным газом и поехал ко всеобщей радости друзей.

Глава 4

1

Дарвин создал человека из обезьяны, чтобы гармонично возвыситься над биологической нишей, в которой проживал сам. Ученый не освободил свое создание от страстей. Страсть человека к перегораживанию рек замечена издавна. Плотины, шлюзы, дамбы, запруды разбросаны по всей длине реки и нарушают естественное движение вод. Разуму тесно в узком русле и фантазия архитекторов перебросилась на моря.

Петербургская дамба, как стрела Робина Гуда, взлетела с одного берега, попала в яйцевидный остров, разбила его, пронзила цель, переломилась и на излете воткнулась в противоположный берег, навсегда преградив путь в глубь материка посторонним подводным лодкам и корюшке.

Природа удивительно чутко отнеслась к новому строению. Морской бриз нагонял легкую волну, которая с удовольствием лизала грязные пыльные камни с наветренной стороны дамбы, и поражала тишиной своего равнодушия с другой.

Простуженный нос путешественника улавливал слабое зловоние, которое тянулось со стороны города, преодолевало сопротивление ветра и создавало букет грубых запахов приторного миндаля, прокислой капусты, вареных ядовитых грибов, в которые вплелись нити тонких неразгаданных ароматов, подвластных обонянию опытного парфюмера.

Вороны и грачи объединились в одну стаю, по чаячьи кричали и неожиданно проявляли дар пловцов и ныряльщиков. Молодой орнитолог с радостью трепетал над открытием нового не известного вида птиц, но матерый орнитолог обращал внимание на нефтяное пятно, в котором пернатые испачкали свое оперение. Черные тела чаек скользили над водой, как летучие привидения археоптериксов из мира ушедших тайн.

Большие горы камней и песка египетскими пирамидами застыли на берегу. На их вершины не ступала нога человека, и они могут служить полигоном для начинающих альпинистов. С одного из пиков можно определить, что возведение дамбы прекращено из-за утраты повода, побудившего к ее строительству, поэтому они служат памятником эпохи. В следующих столетиях потомки догадаются засыпать рукотворное болото, и город зацветет на новых пространствах, отвоевывая участки дна для строительства китайских кварталов.

Серая дорога тянулась вдоль берега. Автомобиль, как нагруженный ишачок, уверенно полз по шоссе, медленно и менее уверенно преодолевал подъемы, и очень уверенно катился под горку.

Боб сидел на заднем сиденье, держал на коленях ящики и сквозь щели изучал затылок Сержа, который в свою очередь сквозь щели своих ящиков смотрел через лобовое стекло на убегающие вперед автомобили.

За рулем сидел стабильный шофер Гарик. За десять лет вождения он ни разу не попадал в дорожные аварии. Самые крупные катастрофы происходили в гараже. Один раз обломилась балка, которую Гарик использовал вместо крана для поднятия двигателя. Она проломила кабину. Чаще Гарик не попадал в открытые ворота собственного гаража. Обычно такие пристрелки кончались заменой фары, выправлением дверцы и мелкой покраской. Гарик был докой в подборе колера для своей машины, из трех видов краски мог намешать любой цвет, но все они отличались от первоначального. Постепенно машина приобрела пятнисто-голубой окрас. Она выглядела загадочно.

Автомобиль съехал с шоссе. Колеса шуршали по гальке. Зачарованный Гарик смотрел на водяные блестки и отрешенно улыбался заходящему солнцу. Закат прекрасен всегда – в любое время года и в любую погоду. Всегда разный, он притягивает, успокаивает, заставляет задуматься о вечных проблемах. Самые грандиозные мысли появляются во время заката. Они текут неторопливо, как облака, на несколько минут высвечиваются умирающим солнцем, а тех, кто успел поймать и запомнить мысль, утром назовут гением.

Камень-валун с зычным звоном уперся в стальной передний бампер. Легким звяканьем ему ответили бутылки с пивом. Пассажиры в такт бутылкам качнулись вперед, и автомобиль заглох. Природа сама назначила место для стоянки и робко напомнила о ночлеге.

Гарик выскочил из машины. Раздраженно пнул ногой камень и начал прыгать на одной ноге, подражая птице фламинго, которую видел в зоопарке.

Друзья терпеливо ждали, когда первая эйфория радости от встречи с природой уляжется в непоседливом организме. Они не могли самостоятельно выйти из машины.

2

Закат давно возвестил о сумерках. Они собирались погрузить все в темноту. Рыболовы в отличие от сов в темноте не видят, поэтому остаток времени, которое должно перейти в черную ночь, троица посвятила разбивке стоянки.

Боб считал, что главное правильно выбрать место для очага, чтобы ветер не задувал огонь, и в то же время слишком его не раздувал. Уха получится наваристее и вкусней при ровном пламени. Для горения лучше использовать сухие березовые дрова, заготовленные в середине зимы, когда дерево звенит на морозе. Уверенный в своих мыслях, Боб взял топор, ведро, окинул взглядом окрестности и направился в сторону зарослей.

Серж понимал, что ведро предназначено для воды, а топор для дров, но недостающие для варки ухи компоненты находились в разных сторонах: огромный залив с водой плескался от машины в пяти прыжках австралийского кенгуренка, а лес шелестел в десяти прыжках взрослого кенгуру. Боб удалялся по длинному пути.

Гарик что-то колдовал около переднего бампера и, как сектант отшельник, шевелил губами. Его маленькая обыкновенная лысина была прекрасна в отблеске заката. Она неожиданно обнажала свое присутствие, когда Гарик пытался засунуть голову под бампер и разглядеть возможные поломки, и совершенно терялась в лохматой шевелюре, когда Гарик отрывал голову от каменистого пляжа.

Серж не стал ждать, когда силуэт Боба сольется с рельефом местности, и ударил Гарика тюком в поясницу. Шутка развеяла печаль и послужила сигналом для конкретного дела.

Без определенных навыков и затрат физического труда палатку не установить. Основа любой установки – это найти правильный угол и пришпилить его к земле. Серж и Гарик начали разгребать камни, чтобы добраться до мягкого грунта. Примитивная работа не требует умственного напряжения. Ее сделали быстро и качественно. Землекопы сняли верхний слой гальки, в песке вырыли ямку и в ней расстелили палатку.

Первые четыре угла благополучно пришпилили к грунту. Гарик поднял тент и сделал некоторое замечание по поводу странной конструкции палатки: ее профиль напоминал равнобедренный треугольник с прибитой к земле вершиной. Серж выдвинул версию, что палатка вобрала в себя последние достижения арктической науки и скосом ее нужно устанавливать с наветренной стороны. Гарик оттянул верхний угол, а Серж с распоркой полез внутрь. Он благополучно нашел дальний угол, в который упер распорку, но она оказалась значительно длиннее и не помещалась по высоте.