перемещения раскалённой массы начали использовать железные цепи, которые крепились к потолку на полукруглую ось. С помощью этого приспособления рабочие погружали котёл в раскалённый металл, после чего им, словно черпаком, перемещали металл до прокатного станка.
Когда я проходил мимо печей, лишь печально вздохнул. Для этого времени они были очень производительными. Но всё равно я хотел увеличить количество выделки хорошего металла. Однако знаний, как это делать, я не имел. Слишком большая разница в техническом прогрессе была между космической цивилизацией и этим миром. И знал бы я тогда, что мне это хоть как-то может пригодиться… Но, как говорится, знал бы прикуп, жил бы в золоте (прим.: автор переиначил поговорку, хотя, думаю, смысл не поменялся).
Когда мы пошли смотреть на местных изобретателей, к нам подоспел Смирнов.
- Всё сделал? – спросил я.
- Да, дирижабль отправится через несколько часов в замок Тьер, а после полетит по плану осматривать территорию.
- У нас есть проблемы? – перевёл я взгляд на Анри.
- Нет, всё нормально. Как и сказал Виктор, это плановый осмотр. Разбойников в последний раз отлавливали месяц назад. Да и то, их было всего восемь человек. Всё залётные. Когда их обнаружили, местные охотники из соседних деревень уже загоняли тех в болото.
- О как! – порадовавшись таким новостям произнёс я. – Значит крестьяне уже стали сами защищаться.
- Когда дома все сыты, и есть кого и что оберегать, крестьяне становятся увереннее в своих силах.
- А может сыграло роль то, что за живого разбойника вы объявили вознаграждение в один золотой? – с сарказмом спросил Смирнов.
Посмотрев на Анри, потому что я не знал про такую статью расходов, стал ждать, что он ответит.
- Вот не дают тебе покоя эти деньги! – проворчал Анри. – Всем же польза! По сути мы ничего не теряем. К тому же эти расходы отбиваются после суда, когда разбойника делают покорным и продают.
Я усмехнулся, слушая их препирательства. Пусть сами находят общий язык. Хотя Анри был мне дороже, но служба службой, дружба дружбой. И иногда нужно умерить аппетиты главы разведки в некоторых хотелках.
Сегодня утром, когда мы разбирали отчётность, я заметил несколько смет на закупку очень дорогих клинков, гарды которых были украшены драгоценными камнями. Тогда-то я заметил, что этот вопрос уже обсуждался между Ля Фисто и Смирновым. Как и я, Смирнов отказался выделять для них средства. Хоть знаний в оружейном деле ему не хватало, но даже для него было понятно, что сотрудникам разведывательного подразделения не нужны дорогие гарды. И в этом вопросе я встал на сторону Смирнова. Однако, когда следующей сметой была закупка арбалетов, которые крепились на руку, я подписал её не задумываясь, вызвав негодование у Смирнова и ехидную улыбку у графа. Я объяснил мэру, что такое оружие может стать неприятной неожиданностью для противника.
Учитывая нехватку профессиональных кадров, Ля Фисто делал больше акцент на морально-волевые качества. А умение обращаться с клинком и, тем более, магией старался компенсировать артефактным оружием и амулетами. Так и арбалеты, в случае противостоянию магу, разведчики могли послать болт из метеоритного железа.
Когда мы стали подходить к административному зданию, нас уже ждала огромная толпа рабочих. По-видимому, многие пришли посмотреть, что придумали их товарищи, и понравятся ли мне их задумки.
Пока мы ходили по цехам, люди из поддонов собрали импровизированные столы, на которых разложили свои поделки.Проходя по рядам, ничего не привлекало мой взор, пока не увидел кусок изогнутой проволоки. Я понимал, что это простейшая скрепка для бумаги, но вид рабочего никак не сочетался с человеком, работающим с бумагой. Слишком огромные руки и пропеченное в копоти лицо говорили о том, что он работал молотобойцем.
- Что это? – спросил я у него.
- Господин, - поклонился мужчина под два метра ростом, – это я сделал своей жене. Она работает счетоводом на конопляной фабрике господина Смирнова. Эту приспособу я сделал, чтобы её бумаги не разлетались и лежали по стопочкам.
Его ответ многое объяснял. Я был уверен, что в скором будущем, когда процесс изготовления бумаги будет налажен, эти скрепки войдут в широкий оборот.
- Как звать тебя? – спросил я изобретателя.
- Глебом звать меня, сыном Кузнеца.
- Поздравляю тебя, Глеб Кузнецов. Если никто до тебя не придумал эту скрепку, - обозвал я привычным для себя названием его изобретение, - сегодня же твоё изобретение будет запатентовано.
- Так этааа, и деньги тоже получу? – спросил Кузнецов.
- Получишь, - кивнул я Смирнову. – Но это уже через мэра города решать будешь. Решишь продать его мне, одна сумма будет. Решишь себе оставить: тоже одарю, но меньше. Есть ещё вариант лицензию мне бессрочную продать. Я тебя не тороплю, но чем быстрее ты дашь ответ, тем меньше вероятность что кто-то запатентует твоё изобретение раньше тебя.
- А это кто? – спросил я у директора, когда мы пошли дальше по рядам.
В указанном направлении стоял молодой человек, никак не походящий на рабочего завода. Хоть одежда на нём была без украшений, но всё равно была дорогой. Такую простой крестьянин позволить себе не мог.
- Это мой племянник, - ответил директор. – Сейчас велю его прогнать. Совсем от рук отбился как отца потерял.
- Не торопись, - остановил я директора. – Он же тоже пришёл сюда показать свою придумку.
- Как звать тебя? – спросил я у молодого паренька.
- Славянов я, Пашка, - ответил он.
- Ну показывай, Пашка, что сделал. - Боковым зрением я заметил, как директор погрозил племяннику кулаком, и принял грозный вид. – Не бойся, если не баловство тебя привело, то тебе нечего бояться. Скажи мне, ты грамоте обучен?
- Да, господин. Моя матушка из купеческой гильдии. Она обучила меня и отца грамоте и счету. – Его слова заставили меня удивиться. Не став тратить время, я попросил объяснить его, что делает его агрегат. – Мой отец работал клепальщиком. Он всегда мечтал о том, чтобы железо друг к другу можно было соединять иначе. И чтобы крепко оно было, словно сотни клепок их сдерживают. Также он жаловался, что при «клепании» теряет свою прочность. В связи с этим мы до его гибели работали над этим, - указал он на большой аппарат.
Осмотрев агрегат, я не сразу понял,