Читать интересную книгу Маркус и Диана - Клаус Хагерюп

— Без еды и без питья человеку нет житья! — раздалось из гостиной, но Маркус не слышал.

Никаких сомнений. В конверте с письмом лежала Диана Мортенсен, улыбавшаяся ему с фотографии. Он дышал, как паровоз, читая:

Дорогой Маркус Симонсен!

Пишу, чтобы поблагодарить Вас за Ваше письмо. Я получаю много писем: письма от подростков-фанатов, письма от старикашек и письма с предложением выйти замуж. (Подумайте только! Мне, крошке, предлагают выйти замуж!!!) Но Ваше письмо было особенным. Не только потому, что оно пришло с моей родины, а я обожаю норвежские горы, но и потому, что я прочла между строк, что Вы — один из немногих, кто может меня понять. Да, я в самом деле одинока, но об этом мало кто знает. Большинство думает, что я жесткая и холодная, но где-то в глубине я по-прежнему маленькая румяная девочка, которая, исполненная надежд, покинула маму с папой и всех друзей, чтобы покорить Голливуд и весь мир. Да, дорогой Маркус Симонсен. Я — Золушка, но где же мой принц? У кого моя вторая хрустальная туфелька? Еще раз большое-пребольшое спасибо за Ваше письмо. Оно согрело.

Всего доброго, Диана Мортенсен.

P. S. Я послала фотографию с автографом, о котором Вы просили. Вы наверняка еще женитесь, но никто лучше меня не знает, как трудно найти правильного человека. Так много хотелось бы мне написать, но ко мне через полчаса должен прийти парикмахер. Придется ограничится тем, что близкие говорят, что у меня есть чувство юмора, а мой любимый писатель — Уильям Шекспир. Я мечтаю сыграть в «Ромео и Джульетте». Подумайте только — я, глупышка, в роли Джульетты! Еще раз спасибо.

Диана

*

— Вот — пять бутербродов, — сказал Монс, который зашел в комнату как раз после того, как Маркус запихнул письмо и фотографию в карман. — Могу сделать еще одиннадцать после того, как ты съешь эти, если ты… Маркус, что случилось?

Маркус замер на краю кровати. Он уже не был красным как помидор, он был очень бледен. Глаза округлились, взгляд застыл, и дыхание стало тяжелым.

— Ничего, — прошептал Маркус. — Все в порядке. — Он откашлялся и попытался говорить естественно. — Все очень даже хорошо. В сущности.

Чтобы подчеркнуть, что все в порядке, он добавил:

— А у тебя как дела, папа?

Он постарался говорить совершенно нормальным голосом, но перешел на фальцет помимо своей воли.

Монс удивленно посмотрел на него, Маркус слабо улыбнулся.

— Кажется, у меня начал ломаться голос, — пропищал он. — М-да, пожалуй, мне лучше пройтись.

Он медленно пошел к двери, пытаясь насвистывать. Свист прозвучал как шипение гуся.

— Ты куда?

— Не знаю, решил просто прогуляться.

— А как же еда?

Он с недоумением посмотрел на отца:

— Еда?

— Да, бутерброды, которые я сделал? Ты их уже не хочешь?

— Хочу, — сказал Маркус и попытался весело засмеяться. — Я совсем забыл про еду. Ха-ха!

Он взял бутерброды с подноса и сложил их вместе. Варенье потекло по пальцам.

— Люблю большие бутерброды, — объяснил он и выскочил за дверь.

*

Сигмунд жил в том же квартале, чуть ближе к центру. Он ехал на велосипеде к Маркусу, и они встретились ровно на полпути между своими домами. Часто бывало, что, не договариваясь заранее, они одновременно шли друг к другу в гости. Сигмунд считал, что они находятся на одной космической волне и посылают друг другу электрические колебания. «Нам с тобой, — говорил он, — не нужен телефон. Достаточно просто подумать друг о друге».

Он затормозил и остановил Маркуса, несущегося навстречу.

— Привет, — сказал он спокойно. — Я так и думал, что встречу тебя.

Честно говоря, Маркус не верил в космические волны Сигмунда. Потому что частенько бывало, они не встречались на полпути. А когда встречались, так только потому, что очень часто ходили друг к другу в гости. Но уверенности у него не было, с Сигмундом никогда ни в чем нельзя быть уверенным. Если кто и был забит по уши космическими волнами, так это Сигмунд.

— Я получил письмо, — простонал Маркус.

— Интересно, — сказал Сигмунд. — А я думал позвать тебя купаться.

— От Дианы Мортенсен! Я получил письмо от Дианы Мортенсен, ужасно длинное письмо!

В кои-то веки Сигмунд замолк.

— Только подумай! Она написала обо всем на свете, о том, какое у нее настроение… что на самом деле она безумно одинока… что она любит природу… что она мечтает сыграть шекспировскую Джульетту… и все такое.

К Сигмунду наконец-то вернулся дар речи.

— Джульетту, — сказал он.

— Что?

— Ты хотел сказать Джульетту. Джульетту из «Ромео и Джульетты».

— Да, а что? — ответил Маркус, который уже позабыл всего Шекспира и полностью отдался следующей мысли. — Может быть, я нахожусь на одной космической волне еще и с Дианой Мортенсен, а?

У Сигмунда было много хороших качеств. Но один из немногих недостатков заключался в том, что он не выносил ситуаций, которых не контролировал сам. Когда он чувствовал, что кто-то другой ведет, он пытался его перебороть, становился надменным, высокомерным и начинал иронизировать. Сейчас он совершенно не владел ситуацией.

— Вообще-то говорят «космическая волна», Симонсен, — унизительно обронил он.

— Почему ты назвал меня Симонсеном? — спросил Маркус, который совсем не замечал того, что его друг изо всех сил старается быть лидером.

Сигмунд сдался:

— Но, Маркус… почему… ну почему?..

— Почему она мне написала?

Сигмунд молча кивнул, и настоящий герой дня начал рассказывать.

Когда он закончил, он дал письмо от Дианы Мортенсен Сигмунду, который его прочел, не говоря ни слова и ни секунды не задумываясь о том, кто сегодня герой дня. Он сложил письмо обратно, отдал его Маркусу и посмотрел на друга новым взглядом.

— Черт возьми! — сказал он.

— Она думает, я миллионер, — сказал Маркус.

Сигмунд кивнул и хихикнул. Никогда в жизни Маркус не видел, как Сигмунд хихикает. Он думал, что хихикают только девчонки, но Сигмунд хихикнул не зло, а приятно, что означало: теперь у них есть общая тайна. Невероятная тайна, в которую были посвящены только они. Маркус тоже хихикнул:

— Что будем делать?

Размышляя над ответом, Сигмунд снова стал важным и серьезным.

— Не знаю… — сказал он медленно, — пока не знаю. Предлагаю пойти искупаться. Когда мои члены опущены в воду, мне легче думается.

*

Ехали оба молча. Сигмунд вел велосипед, а Маркус сидел на багажнике, они ехали по лесной тропинке, которая вела к бухте, где Сигмунд обычно прыгал с камней в воду, а Маркус плескался и собирал ракушки. Не то чтобы он не умел плавать, ему просто не нравилось. У него был свой особенный метод плавания. Когда он болтал ногами, руками он тормозил. Кроме того, море вообще не очень-то его вдохновляло. Его чудовищно напугал фильм «Акулы-2», который он посмотрел на видео, а море было еще полно крабов, медуз и скатов. Он видел электроската в аквариуме в Бергене и был убежден, что если у них в бухте и водится какой-нибудь электроскат, то он непременно наткнется на Маркуса. Рано или поздно. Скорее всего рано.

Пляж был забит народом. Кто-то загорал, кто-то непрерывно забегал в воду и выбегал обратно, брызгал и лил воду на загорающих, кто-то плавал, кто-то нырял, хватал плавающих за ноги и тянул на дно. Райдар и Эллен Кристина стояли в воде и перекидывались мячом. Когда Сигмунд с Маркусом пришли, Райдар им помахал.

— Ты заблудился, Макакус, здесь нет ледников!

Почему-то Эллен Кристина делала вид, что не замечает их.

— Она по мне с ума сходит, — сказал Сигмунд. — Без сомнений. Пойдем в другое место.

Другая бухта находилась неподалеку. Там было не так хорошо купаться, потому что дно было полно камней, зато там было тихо, а у самого выхода из бухты стоял валун, с которого Сигмунд прыгал в воду.

Маркус сел на камень, подтянув к себе коленки, и смотрел на Сигмунда, который плыл спокойными широкими гребками. Он вынул письмо и еще раз прочел его. С прошлого раза оно стало еще лучше. Такое какое-то искреннее и открытое. Человеку нужно помочь. Он посмотрел на море. Сигмунда не было.

«Помогите! — подумал Маркус. — Он утонул!»

Он как раз собирался звать на помощь, но тут голова товарища показалась из воды прямо около камня.

— Ты должен ей написать, — сказал Сигмунд и вскарабкался на камень.— Ты ей нужен!

Маркус даже не заметил, что промок от воды, которую стряхнул на него Сигмунд.

— А?

— Ты должен написать ей еще одно письмо. От имени миллионера.

— Но я же не миллионер.

— Дело в том, — продолжал, вытираясь, Сигмунд, — что Диане Мортенсен плохо. Ей нужен кто-то, кому можно довериться. Могу поспорить, что она ждет не дождется твоего следующего письма. Если ты расскажешь ей, кто ты на самом деле, ей будет очень неприятно. И тогда ты будешь виноват.

— С чего это?