Читать интересную книгу Молчание мертвых - Бренда Новак

— Получается, мальчики только час поплавали?

— Этого разве недостаточно?

То-то, наверно, Тедди расстроился: ждать целый день и получить только час на купание.

— Я уже еду, мам. Буду с минуты на минуту.

— Останешься на обед?

— Нет, хочу поскорее попасть домой. — В последнее время он справлялся все лучше и лучше, приспособившись к отсутствию Рэйлин. Да и голова была занята другим: болезнью отца, предвыборной кампанией. И все же сегодня пустота, оставшаяся в душе после смерти жены, ощущалась как-то особенно остро.

— Я уже приготовила стейки и фасоль с кукурузой, — вздохнула Камилла.

Он понимал, что ей нравится заботиться о нем, хочется чувствовать себя нужной ему и детям, занимать в их жизни важное место. Такое внимание к единственному сыну часто сочетается желанием держать его под рукой. Иногда это раздражало. Но сейчас, когда заболел отец, ей требовалась дополнительная поддержка, а потому и сохранять нормальную дистанцию становилось все труднее.

— Спасибо, но у нас и дома продуктов хватает. Она недовольно фыркнула.

— Зачем ехать куда-то, если я уже приготовила обед?

— Как папа? — спросил он, оставив последнюю реплику без ответа.

— Неплохо. Он справится. Мы оба это знаем.

«Вот бы и мне такую уверенность», — подумал Кеннеди. Может быть, если бы Рэйлин была жива, он тоже верил бы в выздоровление. Но удача, столь часто сопутствовавшая ему в молодости, похоже, все-таки отвернулась.

Дважды набрав номер и дважды же дав отбой, Грейс решительно сжала сотовый. Она должна позвонить Мэдлин. Как-никак два с половиной дня в городе. С Айрин и Клэем повидалась, даже кое-кого из школьных знакомых встретила. Оттягивать дальше разговор со сводной сестрой просто нельзя. Да и не хотела она его откладывать. Она любила Мэдлин, но не могла отделаться от ощущения, что поступает лицемерно, что лишь притворяется доброй подругой, умалчивая о том, что знает, скрывая тайну, касающуюся ее отца.

— Алло?

— Мэдди?

— Да?

Переодевшись в свежие шорты и топ, Грейс устроилась со стаканом ледяного чая в натянутом между двумя дубами гамаке. Вообще-то она планировала поработать несколько часов в кухне, но планы спутал великолепный закат. Она уже забыла, когда в последний раз любовалась таким чудесным зрелищем.

Теперь, проведя в приятном блаженстве последние пять минут, Грейс могла бы, наверно, согласиться с теми, кто утверждает, что истинная радость кроется в простых вещах.

— Это Грейс.

— Грейс! Ты почему не позвонила раньше?

— Была занята. Устраивалась на новом месте. Но не беспокойся, я собираюсь пробыть здесь по меньшей мере несколько недель.

— Недель? Не шутишь?

— Нет.

— Вот чудесно! А я заезжала за тобой сегодня, но никого не застала.

Вспоминать о неудачном походе в пиццерию не хотелось.

— Ездила за продуктами. — Грейс отпила холодного, со льдом, чаю. В «Пиггли-Уиггли» она как сумасшедшая промчалась по залу и, схватив самое необходимое, поспешила уйти, чтобы не нарваться на кого-нибудь еще. — Как дела в газете?

Мэдлин работала редактором в местной «Стилуотер индепендент» с тех самых пор, как закончила отделение журналистики Университета Миссисипи. Год назад она фактически купила газету после того, как ее прежний владелец ушел на покой. Десять тысяч долларов Мэдлин отдала сразу, договорившись внести оставшуюся сумму в течение последующих пяти лет равными месячными платежами. Теперь она была и владельцем издания, и редактором и при этом несла на себе все расходы. Грейс частенько задавалась вопросом: где могла бы оказаться Мэдлин, если бы не исчезновение ее отца? В «Нью-Йорк таймс»? В «Вашингтон пост»?

Еще учась в школе, Мэдлин говорила, что хотела бы работать в большой, престижной газете. В своем нынешнем положении она не могла позволить себе уехать из Стилуотера на более или менее продолжительный срок. Грейс подозревала, что сводная сестра боится не оказаться дома, если вдруг ее отец однажды вернется. Или что кто-то еще из близких и любимых выпадет из ее жизни, если она даже ненадолго уйдет с вахты и оставит их без присмотра. В некотором отношении Мэдлин была ближе к Айрин, Клэю и даже Молли, чем сама Грейс.

На каждого из них прошлое повлияло по-своему, на каждого наложило особый отпечаток. Грейс, больше всего на свете боявшаяся оказаться уязвимой, отгораживалась от людей. Мэдлин же, страшась потерять любимых, пыталась обнести их надежной стеной.

— Все хорошо. Тираж понемногу подрастает, особенно после того, как я открыла новый раздел, «Для одиноких».

— Это какая-то тематическая рубрика?

— Еженедельная страница. Рассказ об одной женщине и одном мужчине.

— Интересно.

— Очень. Помогает людям лучше узнать друг друга. У тебя какие планы на вечер?

Грейс невольно улыбнулась, вспомнив про записку, которую нашла на входной двери. «Вы уже приготовили мне печенье? Тедди».

— Хочу заняться выпечкой.

— Серьезно?

Губы сами разошлись чуть ли не до ушей.

— Серьезно.

— Интересно. Помощь нужна?

Сердце заколотилось тяжело, и Грейс, прежде чем ответить, перевела дыхание.

— Конечно.

— Собиралась посмотреть видео с Кирком, но его-то я вижу постоянно. Так что сегодня загляну к тебе.

— У вас по-серьезному?

— Вовсе нет.

— Ты такая же плохая, как я. Вы ведь встречаетесь уже три года.

Ответом на это тонкое наблюдение был тяжелый вздох.

— Знаю. В наших отношениях нет прогресса. Мы не расходимся, потому что дорожим дружбой, но и не любим друг друга настолько сильно, чтобы пожениться.

— Что ж, у Молли и Клэя в этом плане дела обстоят нисколько не лучше.

— Клэй вполне мог бы жениться. Видит бог, желающих выйти за него хватает. Но его, кажется, не интересуют отношения, которые затягиваются больше чем на одну ночь. Несколько месяцев назад я проводила опрос для той самой рубрики, и Клэй попал сразу в два списка: «Самый желанный холостяк» и «Наименее перспективный для брака».

Грейс понимала, почему Клэй никак не может решиться на прочную, ко многому обязывающую привязанность. Разве можно впустить кого-то в дом и одновременно сохранить тайну? А если бы жена в какой-то момент решила переехать на новое место? Да половина горожан разнесла бы ферму на кусочки в поисках останков Ли Баркера.

— А Молли всего лишь двадцать девять, — продолжала Мэдлин. — Ничего особенно необычного.

— Двадцать девять вполне подходящий возраст, чтобы выйти замуж, — сказала Грейс.

— Верно.

Разбирать собственную ситуацию — а разговор шел к этому — Грейс не хотела, а потому перескочила на другую тему:

— Ты не хочешь привести с собой Кирка?

— А это мысль, — отозвалась Мэдлин, никак не отреагировав на маневр сводной сестры. — Он только что звонил. Сказал, что хочет поговорить со мной о каком-то случае в таверне. — Она понизила голос. — Думаю, это как-то касается папы.

Грейс только что оттолкнулась от земли одной ногой и теперь замерла в гамаке.

— Каким образом?

— Не знаю. Кирк звонил с работы и объяснить ничего толком не успел — его куда-то позвали. Но звучит обещающе.

Только не это. Бедняжка Мэдлин.

— Мэдди, по-моему, тебе лучше отпустить прошлое. Нельзя все время думать только о… — Грейс хотела сказать «о преподобном», но, сделав над собой усилие, произнесла другое: — О папе.

Баркер сам велел приемным детям называть его папой и очень злился, когда они этого не делали, особенно в присутствии посторонних. После того как он исчез из их жизни, мать не стала ничего менять в установившейся практике — по той же самой причине, по которой им не позволялось убрать конторку в пристройке.

— Пока папа не встретил вашу маму, у него была только я, а у меня только он.

Мать Мэдлин покончила с собой за три года до того, как преподобный женился на Айрин. Размышляя о причинах, заставивших несчастную женщину решиться на этот трагический шаг, Грейс неизменно приходила к одному и тому же выводу: вероятно, бедняжка поняла, какую личину прячет за маской набожности и благочестия ее муж. Тем не менее, никто и никогда не упоминал о ней, и даже сама Мэдлин вела себя так, словно Элизы Баркер и не существовало вовсе. Грейс подозревала, что Мэдлин не простила мать.

— Я знаю, как много он значил для тебя, но…

— Мне нужна определенность, понимаешь? Если он умер, я смирюсь и приму это. По крайней мере, буду знать, что он уже не вернется. Как и моя родная мать. Это уже кое-что.

— А что думает Кирк? Считает, что папа умер?

— Конечно. Только, в отличие от большинства местных, не винит в его смерти Айрин.

— Вот и хорошо. — Грейс натянуто улыбнулась. — Мне бы не понравилось, если бы кто-то их твоих друзей внушал тебе такие мысли.

— Я еще и потому ищу ответы, что хочу доказать всему городу очевидное: Айрин так же невиновна, как я или ты. Город несправедлив к вам всем — к тебе, Молли, Клэю.