Читать интересную книгу Леопард охотится в темноте - Уилбур Смит

— О'кей, только не понимаю, зачем вам я.

— Подожди, мы еще подойдем к этому. Позволь объяснить немного. Все, к сожалению, заключается в том, что первое, что видит получивший независимость чернокожий африканец после того, как белые спаслись бегством, — это слоновая кость, рога носорогов и много мяса на копытах. Один носорог или взрослый слон представляет собой большее богатство, чем обычный африканец может заработать честным трудом за десять лет. На протяжении пятидесяти лет эти богатства охранялись управлениями по защите диких животных, которыми руководили белые, но потом белые убежали в Австралию или Йоханнесбург, арабский шейх готов заплатить двадцать пять тысяч долларов за кинжал с рукояткой из рога носорога, а у победоносного партизана все еще есть АК-47 в руках. Все очень логично.

— Да, я сам это видел.

— Подобное мы пережили в Кении. Браконьерство было доходным бизнесом, и во главе его стояли высшие чины государства. Я имею в виду* самые высшие. Потребовались пятнадцать лет и смерть президента, чтобы разрушить эту систему. Сейчас в Кении самые строгие законы по охране дикой природы, и, что самое главное, они соблюдаются. Нам пришлось использовать все наше влияние. Мы даже пригрозили прекратить поддержку страны, но теперь наши инвестиции защищены. — Генри на мгновение позволил себе выглядеть самоуверенным, но потом меланхолия снова овладела им. — Теперь нам предстоит проделать точно такой же путь в Зимбабве. Ты видел фотографии бойни на минном поле. Она была превосходно организована, как мы подозреваем, кем-то на самом верху. Мы должны остановить это.

— Я все еще не услышал, как это все касается меня.

— Нам нужен агент на месте. Человек, обладающий опытом, возможно, даже работавший в управлении по охране дикой природы. Человек, свободно разговаривающий на местном языке, у которого будут законные основания ездить по всей стране и задавать вопросы людям. Быть может, писатель, собирающий материал для новой книги, у которого есть знакомые в правительстве. Несомненно, если мой агент будет иметь международную известность, перед ним откроются многие двери. Эффективность его работы будет еще выше, если он является убежденным сторонником капитализма, уверенным в правильности наших действий.

— Я — Джеймс Бонд?

— Полевой агент Всемирного банка. Зарплата — сорок тысяч долларов в год плюс расходы и, конечно, удовлетворение от работы. Если ты не напишешь книгу, угощаю ужином в «Ля Греннюиль», с вином, которое сам выберешь.

— Генри, я ведь уже говорил, перестань умничать, скажи обо всем открыто.

Впервые Крейг услышал, как Генри засмеялся, и смех его был заразительным и немного хриплым.

— Твоя проницательность лишь подтверждает правильность моего выбора. Хорошо, Крейг. Я кое о чем не сказал тебе. Не хотел усложнять, прежде чем ты поймешь суть вопроса. Позволь налить тебе виски.

Он подошел к бару, изготовленному в виде антикварного глобуса, и продолжил объяснения, добавляя лед в стаканы.

— Нам жизненно необходимо понимать глубинные процессы в интересующих нас странах. Другими словами, мы заинтересованы в эффективно действующей разведывательной сети. Наша сеть в Зимбабве оставляет желать лучшего. Недавно мы потеряли там ключевого человека. Он погиб в аварии, по крайней мере, так это выглядело. Перед смертью он успел кое-что сообщить нам, в частности, о государственном перевороте, готовящемся русскими.

Крейг вздохнул.

— Мы, африканцы, не слишком доверяем избирательным урнам. Считаться следует только с верностью племени и сильной руке. Переворот более эффективен, чем голосование.

— Ты готов работать с нами? — спросил Генри.

— Я полагаю, что «расходы» предусматривают билеты в первом классе? — поинтересовался Крейг.

— У каждого человека есть цена, — нанес ответный удар Генри. — Это твоя?

— Я так дешево не продаюсь. — Крейг покачал головой. — Но я представить не могу, что советские комики будут править страной, в которой погребена моя нога. Я согласен.

— Я так и думал. — Генри протянул ему руку. Ладонь была холодной и поразительно сильной. — Я пошлю к твоей яхте курьера с досье и аварийным комплектом имущества. Досье изучи при курьере и верни, комплект можешь оставить.

Комплект аварийного имущества Генри Пикеринга содержал различные карточки прессы, карточку члена клуба «ТВА Амбассадор», карточку неограниченного кредита Всемирного банка и изысканно украшенную эмалированную звезду с надписью «Инспектор — Всемирный банк» в кожаном чехле.

Крейг взвесил звезду на ладони.

— Можно убить льва-людоеда, — пробормотал он. — Понятия не имею, какая от нее еще будет польза.

Досье оказалось гораздо более интересным. Закончив изучать его, он понял, что изменение названия с Родезии на Зимбабве было, вероятно, одной из наименее радикальных перемен, которую пришлось пережить его родной стране за последние несколько лет.

* * *

Крейг осторожно вел взятый на прокат «фольксваген» между покрытых золотистой травой холмов, мастерски работая акселератором. Молодая девушка, матабелка, за стойкой компании «Авис» в аэропорту Булавайо предупредила его:

— Бак залит, сэр, но я не знаю, где вам удастся заправиться. В Матабелеленде очень мало бензина.

В самом городе Крейг увидел длинные очереди машин у заправочных станций, а владелец мотеля, который выдал ключи от бунгало, сумел все объяснить:

— Мятежники Мапуту постоянно взрывают трубопровод от восточного побережья. Все дело в том, что у южно — африканцев этого добра достаточно, и они были бы рады его продать, но наши умники не желают покупать политически грязный бензин, поэтому жизнь в стране практически замерла. Конец политических грез. Чтобы выжить, мы вынуждены иметь с ними дело, уже пора это признать.

Поэтому Крейг ехал медленно и осторожно, что его устраивало, поскольку давало возможность насладиться знакомыми пейзажами и оценить перемены, происшедшие за последние несколько лет.

Он свернул с главной, покрытой щебнем дороги, отъехав пятнадцать миль от города, и поехал по желтой грунтовой дороге на север. Через милю он подъехал к границе участка и сразу же увидел, что ворота пьяно покосились и были широко открыты, — в таком состоянии он увидел их впервые в жизни. Он остановился и попытался их закрыть, но рама была погнута, а петли заржавели. Он сошел с дороги и посмотрел на валявшийся в траве указатель.

Указатель был сорван со столба, крепежные болты из него вырваны. Он лежал лицевой стороной вверх, и надпись, хотя и выцветшая на солнце, была еще хорошо видна:

Племенная ферма «Кинг Линн»