Мой взгляд зацепился за одежду людей.
— Вы будете отомщены, — сказал я в пустоту, а голос эхом прозвучал в пещере. — Слово Охотника.
Шаг назад, после которого последовал свободный полёт. Темнота была такой, что не видно ничего.
Прикрыв глаза, отдался своим чувствам, за исключением зрения, обострив их до предела. Крик и смех Славика стали различимы более отчётливо, как и тяжёлое дыхание Гримлока. В нос ударил более стойкий запах аммиака, а ещё знакомое зловоние. Отходы жизнедеятельности насекомых.
Услышал копошение внизу, смешанное с треском дерева платформы. По моим ощущениям мы преодолели уже более девяти этажей.
Звуки усиливались, вот платформа доехала до низа, раздался рёв Гримлока и слитый воедино вопль насекомых. Ящер принялся за дезинсекцию.
Резко развернувшись в воздухе и перегруппировавшись, создал за спиной и под стопами Барьеры Воздуха. Темноту озарило белым светом, сквозь закрытые глаза просочилась яркая энергия.
Ухмылка растянулась на моём лице, Барьеры треснули и лопнули, а затем меня ускорило в разы. Я летел вниз щучкой, а когда запахи и звуки усилились, открыл глаза. Ядовито-зелёный свет вкупе с лазурным мхом освещали пещеры внизу.
— Так ничестно! — закричал Славик, когда я обогнал его.
Раздался лязг меча, покинувшего ножны. Клинок лёг в ладонь, как влитой, а ещё несколько Барьеров Воздуха скорректировали полёт. Опыт не пропьёшь, сколько бы Охотники ни бухали!
Я вылетел из спусковой шахты, точно подобрав момент и влетев в волосатого клопа, роста в котором было больше, чем в Гримлоке. Ящер, кстати, пытался откусить от его лапы кусочек, отчего тварь верещала.
Сталь клинка вспыхнула золотым от вложенной энергии. Меч вошёл точно в середину головы жука, взрывая её с другой стороны, будто от разрывной пули. Брызнула мутно-зелёная жижа, клоп покачнулся и осел на землю.
— Борьба с насекомыми, Райнер и КО! — засмеялся я, смотря на толпу насекомых, что неслась на нас и вылезала из дыр в большой подземной пещере. — Очистим ваш дом от вредителей!
* * *
Тёмно-зелёный свет окутывал огромную пещеру. Её стены, потолок и пол были покрыты слизистой субстанцией цвета человеческой кожи, что пульсировала будто живая. Множество яиц от самых малых до больших размеров усеивали почти всё пространство внутри. Мелкие трутни в спешке и синхронном потоке бегали от одного яйца к другому, проверяя их состояние и осматривая. Их жвала создавали постоянный стрёкот, а усики касались друг друга, передавая сигналы.
Одно из яиц было непригодным. Плохая особь, которая не нужна рою. Выбежав из толпы сотен похожих друг на друга рабочих, один трутень двинулся по коридору пещеры и вышел в небольшой зал. Насекомым не ведома красота архитектуры. Только выживание роя, вот что важно. Поэтому трутень не стал осматривать барельефы и расписанные символами стены, а бежал дальше. Туда, где находилась мать и королева. Где жила их богиня.
Она стояла возле большого кристалла, что своими размерами доставал чуть ли не до потолка. Изящная по меркам насекомых и ужасающая по меркам людей. Её лапки бережно оглаживали одно из десяти странного вида коконов, а хелицеры издавали звук, похожий на успокаивающую песнь.
Трутень медленно-медленно подошёл к королеве. Он дрожал от одного вида её гладкого хитина цвета металла, шести лапок, четыре из которых были за спиной, хотя стояла она на двух. Её волосы, что больше напоминали хитиновые дреды, спадали за спину, будто водопад.
Услышав стрёкот и получив мысленный посыл от своего подчинённого, королева прекратила свою песнь и недовольно отдала приказ. Раз одно из яиц непригодно, то его удел стать пищей для потомства. У роя нет ничего, что нельзя было бы использовать.
— Скоро-с-с-с, — раздался голос королевы, больше похожий на скрип металла. — Мои-с-с-с дети-с-с… Вы с-с-танете частью роя-с-с…
Бережно и будто боясь повредить оболочку кожистого кокона, она смахнула слизь. Полные черноты шесть глаз королевы всмотрелись в лицо молодой человеческой девушки, что была внутри. Её броня из Разломного металла плавилась от слизи внутри кокона, оголяя бархатную кожу. То же самое происходило и внутри остальных коконов, где спокойно спали выжившие Охотники. Её будущие дети…
Почувствовав вибрацию, а также множество ментальных криков погибающих отпрысков, королева замерла. Она прекратила гладить кокон и повернулась к одному единственному входу в королевские покои. Значит, новые претенденты на то, чтобы стать её детьми, всё-таки добрались… Сильные гены, из них получатся отличные воины, которые принесут Рою множество побед!
Отойдя от будущих отпрысков, королева вернулась к своему трону, что принадлежал когда-то существам, покинувшим эти земли и оставившим потомков. Правда, она и её Рой уничтожили этих потомков, а заодно и поработили их тела… Но такова суть их народа. Пожирать, эволюционировать, размножаться. Все остальные — лишь пища, не более.
С лёгкостью королева подключилась к одному из своих воинов и увидела битву, где будущие претенденты сражались. Пусть они тратят силы и слабеют, пытаясь преодолеть Рой. Когда отчаяние поглотит их души и сердца, она лично придёт и завершит битву…
* * *
— Апчхи! Апчхи! — чихнул я, ударом ноги отправляя в полёт богомола размером с пекинеса.
Позади меня вспыхнул Жёсткий Барьер, и в него врезался скарабей-переросток. Ударил наотмашь клинком, и безголовая тварь грузно упала к моим ногам.
— Апчхи! Да что за фигня? Насморк, что ли?
— Лайнел! Ни болей и будь здолов! — забивал Славик сороконожку в землю, держа в лапках часть её собрата.
— Ага, спасибо! — хмыкнул я, продолжая рубиться с прущими со всех щелей насекомыми.
Медленно, но уверенно, мы двигались вперёд. Тварей становилось с каждой секундой всё больше, и им не было конца и края. Впрочем, нас это не смущало, а только раззадорило!
— Р-а-а-а!!! — раздался громогласный рёв Гримлока, от которого задрожал пол пещеры, а за ним зазвучали вопли жуков.
Ящер вошёл в состояние берсерка и начал полный разнос местной фауны. Энергию он качал из меня будь здоров, отчего в топку моего желудка без остановок отправлялись желейки. Славик тоже брал свою часть, хоть и в меньших количествах. Так что я теперь стал не только клинком в нашей команде, но ещё и батарейкой. Чувствую, что дома меня ждут потрясающие ощущения изжоги, от которых никуда не деться.
Одно хорошо — когда Гримлок пошёл вразнос, то начал мочить всё вокруг, и жукам стало совсем кисло. Его движения стали быстрее, мощнее, а распространяющийся из тела бордовый туман убивал тварей наповал. Он благоразумно держался от нас подальше, чтобы в пылу битвы не задеть, а его светящиеся татуировки