вот что точно не казалось, это исходивший от него, сильный запах сигарет. – А я будить вас пришёл, а вы уже одеты. Молодцы.
Я протянул ему руку.
– Здравствуйте.
Илья Петрович, ответил крепким рукопожатием.
– Здорова Кирилл.
– Заходите, что в подъезде стоять.
Он переступил через порог и зашёл в коридор.
– Ну? Как вы тут? Как Леська?
– Да только позавтракали, кровать убирает.
– Правильно. Ты её напрягай не стесняйся.
– Да ну что ж я буду её гонять, она всё-таки гость в моём доме.
Из зала послышался голос Олеси:
– Крёстный не слушай его, он врёт. Он меня ещё и посуду заставил мыть.
– И правильно сделал. – Девушке прилетел ответ.
Илья Петрович кинул оценивающий взгляд, который я сразу уловил.
– Да вы проходите, хоть посмотрите, как я живу и где крестница ночь провела.
Справа у входа в квартиру, стояла тумба с обувью, а за ней шкафчики с верхней одеждой. Слева, двойные коричневые межкомнатные двери в зал, со стеклянными узорчатыми вставками. Далее, коридор от входной двери вёл если налево, то к кухне с выходом на застекленную лоджию, что особенно приятно зимой, а направо в спальню. По прямой располагались туалет с бойлером, что особенно приятно летом, когда отключают горячую воду, и рядом ванная. Мужчина из коридора наклонился и заглянул в зал. Где по правую сторону у стены находился угловой диван, его то и заправляла Олеся. Далее складное кресло. У другой стены, во всю длину гарнитур. И в самом дальнем углу, маленький компьютерный стол, со всеми принадлежностями, вытекающими из названия. Наверху, глянцевый натяжной потолок в котором хорошо отражался весь зал.
– Не дурно. Наверно не плохо получаешь?
– Пф. Да куда там. Пятнашку я получаю. Всё это сделано не на мою нищенскую зарплату. Дом родительский продал, вот и обставил хату и ремонт забабахал.
– Ясно, – вздохнул Илья Петрович. – Что у нас по времени?
Он глянул на часы. Я приятно удивился, ведь это был не ширпотреб с радиорынка. Это были часы Casio, и явно не самая дешевая их разновидность, они хорошо дополняли его строгий дорогой вид.
– Может, нужно чем-то помочь? – Спросил я.
– Да вообще-то нет. Сейчас только восемь, читалки придут к десяти. К этому времени подойдёте с Леськой. Всё как положено, отпоём, а к одиннадцати, выносить будем к подъезду. Соседям уже сказали.
– На каком кладбище хоронить будете?
– К себе повезём, на родину. Там все наши лежат. Там и похороним.
– Далековато будет, не находите?
– Да хватит тебе, всего сорок километров. Час езды на автобусе.
Этого ответа я никак не ожидал услышать, ведь по заверениям самой Клавдии Семёновны, её семья жила далеко-далеко за высокой горой, чуть ли не в Небыляндии. И снова, ощущение неправильности происходящего, накатило на меня. Как будто, кто-то врал и делал это целенаправленно. Выбор не велик: либо Клавдия Семёновна, либо её семейка.
– Вы то, как ночь провели?
У моего собеседника наблюдался вид не первой свежести, об этом говорили, слегка помятая одежда и отеки под глазами. Он явно, не спал всю ночь.
– В целом, не так плохо, но бывало и лучше.
Илья Петрович развернулся и вышел в подъезд.
– Из головы совсем вылетело, – мужчина зашёл обратно. – Лесь, мама просила подойти, она о чем-то поговорить хочет, а заодно и штукатурку свою возьмёшь.
– Это называется косметика! – Буркнула девчонка. – Ладно, скажи ей сейчас подойду.
Дверь за моим гостем захлопнулась, и вроде ничего не произошло, но после разговора у меня остался неприятный осадок, в виде сомнений.
Теперь я сидел на диване, уставившись в пол. Олеся находилась прямо за мной. Она, положив подушку, расположившись позади меня, искала музыкальные каналы и что-то комментировала. Но даже её мягкий, девичий голосок, так приятный моему слуху, сейчас оставался где-то вдалеке. Я же, погрузившись, в тёмные воды последних событий, пытался разобраться в происходящем, разглядеть хоть какое-то подобие правды в мутной воде. А для этого, нужно нырнуть по глубже. И первое – это справка из морга и свидетельство о смерти, теперь уже датированные позавчерашним числом. В их подлинности, я бы не сомневался, если не одно Но! Вчера утром, старушка пребывала в добром здравии. Если бы мне кто-то сказал, другое дело, но я видел её собственными глазами, прикасался своими руками, говорил, не чужими словами. Всё как на духу. Списать на правдоподобный сон. Нет. Я не сошёл с ума, это доказывает недавний медицинский осмотр и к тому же я привык доверять увиденному. Слишком много совпадений, для одного маленького утра. Кружка с чаем, слова бабы Клавы о приезде родственников и даже, если подумать одежда, в которой она встречала меня утром, та же в которой её хоронят. Откуда я мог знать имя внучки, ведь до вчерашнего утра, даже не подозревал о её существовании. От туда, что она сама назвала его. И почему баба Клава уверяла меня в том, что не общается со своей семьёй и что живут они, невесть где, чуть ли не за большой лужей. Олеся, ведь сама сказала, что знает меня из рассказов Клавдии Семёновны. За этим всем, определённо, тянулся шлейф вранья. Оставалось понять, кто хозяин лживого кордебалета, а кто лишь невольный зритель, запутанного водевиля. Клавдия Семёновна? Её семейка? А может все? Всё покрывалось толстой коркой обмана, отколупывать которую нужно аккуратно. Послезавтра, как раз моя смена, значит, кто ни будь из моих коллег, обязательно должен знать об этом случае.
Тут я почувствовал, кто-то дёргает меня за руку и перебивает столь важные думы. Это, конечно же, оказалась Олеся.
– Кирилл, Кирилл. Ты чего?
Я посмотрел на девчонку.
– Что? Ты что-то говорила?
– Ну вообще-то я с тобой разговаривала несколько минут, пока не поняла, что ты меня не слушаешь. А потом наклонилась посмотреть, чем ты так занят.
– Извини, я просто немного задумался о грядущей смене. – Улыбнувшись, ответил я.
Олеся поглядела на меня и продолжила:
– Я что говорила. У тебя так много каналов музыкальных. Я насчитала больше двадцати.
– Я их, всё равно, не включаю.
– Почему?
– Музыка мне не подходит. Попсу я не люблю, а там только её и крутят.
– А мне главное, чтобы песня была хорошая. А попса это, рок или рэп, без разницы.
– Ты не забыла, тебя мама просила подойти? – Перевёл я тему.
– Точно. Спасибо что напомнил.
Олеся вскочила, отдала мне пульт и быстрым шагом направилась к двери.
– Не закрывайся, я сейчас вернусь.
И на этих словах она вышла из квартиры. Я остался сидеть на том же месте, не шелохнувшись. Теперь упорядочив в голове полученную информацию за последние дни, искренне надеялся, что Олеся не причастна к паутине лжи, сотканной вокруг меня.
Как донести то, чего не можешь выразить? Эмоциями, cловами, а может жестами? А если, всего этого недостаточно? Остаётся только молчать, заперев внутри себя, нарастающую бурю. Я так и поступил, начиная с того момента как мы зашли