Сияющая дана Хольна слушала доклад своего управляющего с отсутствующим видом, отвернув лицо в сторону лежащего внизу океана. Когда вольный дан Пард закончил, она перевела взгляд светлых, голубых глаз на него и спросила:
– Кого вы поставили во главе отряда?..
Вольный дан Пард усмехнулся:
– Некоего Квирта… Он утверждает, что является вольным данном в третьем поколении, но никаких доказательств этому нет. Мне кажется, Квирт участием в этом походе и надеется укрепить за собой беззаконно взятое звание. Но боец он неплохой, я лично проверил, а некоторый избыток… э-э-э… усердия, я думаю, не помешает.
Дана Хольна мгновение раздумывала, а затем медленно проговорила:
– Отправляйте отряд.
Чуть помолчав, она снова посмотрела в сторону океана и неторопливо продолжила:
– Даже если они не найдут сияющего дана, я хотя бы буду спокойна – мой долг в отношении мужа будет исполнен. – Дана бросила быстрый взгляд на вольного дана. – Что-то подсказывает мне, что моего дорогого супруга уже нет в живых… Я гоню эти мысли но… Но даже если случилось непоправимое, мне хотелось бы вернуть его доспехи…
Она снова бросила взгляд на своего слугу, и тот счел необходимым ответить:
– Да, сияющая дана, кровавые доспехи вашего мужа безусловно должны вернуться в его родовой замок. Мне страшно подумать что будет, если ими завладеет кто-то посторонний…
– Именно, что посторонний! – перебила его дана Хольна, – если ими завладеет посторонний, – она бросила быстрый взгляд на вольного дана и с нажимом повторила, – а я уверена, что моего дорогого супруга уже нет в живых… Так вот, если доспехами завладел какой-нибудь… э-э-э… самозванец, с ним надо поступить, как с самозванцем! Кровавые доспехи должны перейти к человеку, бесконечно преданному дому Тонов, не так ли?!
На губы сияющей даны легла многообещающая улыбка, а вольный дан Пард подтянулся и кашлянул:
– Я буду рад служить сияющей дане в… э-э-э… любом качестве!
Улыбка даны стала еще более многообещающей, но в ее красивой головке мелькнула циничная мысль:
«Да, я права… ума ему явно недостает… Ладно, главное, чтобы он справился с этим… последним… поручением».
– Я рада, что вы меня понимаете, – ласково проговорила дана и легким движением пальцев коснулась щеки вольного дана, – Даже если сияющий дан Тон погиб, его доспехи должны вернуться ко мне!!
Последняя фраза прозвучала совсем не ласково, скорее это был жесткий приказ.
Жестом сияющая дана отпустила своего слугу, и снова повернулась к океану. Бескрайний водный простор, которого так боялись большинство ее знакомых, почему-то действовал на дану успокаивающе.
«В этом году должно состояться еще два похода в Трольи горы, сияющий дан Тротт и… не помню, как зовут второго. Эти безумцы сами ищут своей гибели… Но мой отряд в любом случае должен опередить оба выступающих войска. Не думаю, что мой безумный старик забрался в горы слишком далеко… Доспехи… Мне нужны эти доспехи!! Нужны!!! И я их верну!!!»
Глава 2
Поле боя после битвы принадлежит мародерам, дабы добро погибших не пропало втуне.
Со своего дохода семь десятых мародеры платят в казну.
В случае утаивания части дохода мародер отдается петле.
(Параграф шестьдесят шестой «Закона о войне» высшего дана Кара Третьего Варвара)
Оглядывал окрестности я недолго – во-первых, ничего интересного вокруг не было, местность была довольно однообразной, а во-вторых, я вдруг почувствовал, что в своей, по-летнему легкой одежке, мне холодно. Кроме того меня обеспокоила судьба провожавшего меня доктора Забродина – если он также оказался в этом Мире, ему будет ох как не сладко! Оглянувшись, я убедился, что тропа, на которой я стоял, довольно круто уходила вниз, к очень далекому лесу, и на ней не наблюдалось никакого движения. Спуститься другим путем было совершенно невозможно, потому что по обе стороны от этой узкой, странного тускло-желтого цвета, тропы стелились каменные осыпи, на которые я бы, например, ни за что даже ногу не поставил!
Из этого моего наблюдения следовало, что ежели Забродин «забрел» сюда, то скрыться от меня он мог, только продвигаясь вверх, к недалекому перевалу. Придя к такому выводу, я быстро зашагал в ту же сторону, надеясь согреться при ходьбе.
Как я уже отметил, горб перевала был совсем недалеко, метрах в семистах, но тропинка вилась довольно прихотливо, обходя осыпи и небольшие, но глубокие трещины, так что до вершины я добрался минут за тридцать. Дальше, на протяжении тридцати-сорока метров тропа шла абсолютно прямо, а затем ныряла вниз. Слева от тропы поднималась отвесная гранитная стена, а справа уходил вниз почти отвесный склон, усеянный разной величины камнями, непонятно каким образом державшимися на такой крутизне.
Я быстро миновал ровный отрезок тропы и остановился, перед моими глазами открылась противоположная сторона перевала. Она была столь же голой и безрадостно серой. Желтая нитка тропы сбегала вниз очень крутой петлей и, странно извернувшись, уже снизу вверх, приводила на широкую и ровную каменную площадку, некое подобия плато или каменного стола, располагавшуюся метрах в восьмистах прямо под тем местом, где я стоял. Площадка эта была раскрашена странными яркими пятнами, среди которых преобладали зеленые, но можно было заметить и оранжевый и охряный и голубой цвета. За этой площадкой тропка делалась более пологой и примерно через три километра ныряла между двумя темно-серыми скалами, образовывавшими нечто вроде природных ворот. Никакого движения на тропе заметно не было, так что можно было вполне обоснованно заявить, что Петя Забродин, врач и ассистент, благополучно остался в нашем милом Мире.
Я неуверенно оглянулся – мне надо было решить, идти ли по этой тропе дальше или попробовать вернуться назад… в свой Мир.
И тут мне в голову вдруг пришла занятная мысль – весьма вероятно, что все те эпидемии, которые, якобы генерировал наш N-ский район, на самом деле происходили отсюда, из этого тусклого, наполненного магией Мира!.. Если он, конечно, вообще обитаем… Я решил попробовать разобраться в этом деле и… шагнул вперед, вниз, в неизвестность!
Спуск по тропе потребовал от меня самого напряженного внимания, поскольку желтоватый, сильно намокший камень тропки оказался весьма скользким. Я даже не заметил, как оказался в нижней части петли, которую образовывала тропа, но мне стало значительно легче шагать вперед тогда, когда она стала ровнее, а затем постепенно пошла вверх, прямо по дну врезавшегося в поднимающийся горный кряж, ущелья. Через несколько десятков шагов, сделанных мной гораздо увереннее, ущелье кончилось, и тропа вывела меня на виденное мной сверху плато. Тут я остановился, мне в лицо плеснуло слабым ветерком, пропитанным… трупной вонью!
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});