что он будет заботливым, терпеливым, внимательным, суровым, когда того потребуют обстоятельства (но только потому, что он хотел лучшего для своих детей), и, прежде всего, будет гордиться каждым твоим достижением. Если бы я встретила его в пятнадцать лет, когда умер Ворон, и мой мир разрушился, я бы не смогла сопротивляться, несмотря на всю подготовку Ворона к убийству Роланда. Тогда я была так одинока и отчаянно нуждалась в любом намеке на человеческое тепло.
Джули была сиротой. У нее были я и Кэрран, но мы были второй ее семьей.
Я уставилась на этот отеческий фасад и пожалела, что не могу отгородить ее от него. Если бы желания имели силу, мои обрушили бы этот замок лавиной камней и пыли.
— Ты ела? Я могу попросить подать обед. Я нашел потрясающий рецепт красного карри.
Да уж, вкусите волшебно-потрясающее карри в доме легендарного мага, одержимого желанием перемолоть мир под своим сапогом. Что может пойти не так?
— Нет, спасибо. Я не голодна.
— Пойдем, прогуляемся со мной. Я хочу тебе кое-что показать.
Я взглянула на Дерека и слегка покачала головой. Оставайся на месте.
Он кивнул.
Я сделала знак Джули. Она воткнула флаг в подставку и последовала за мной, соблюдая дистанцию примерно в четыре фута. Я собиралась ткнуть отца носом в тот беспорядок, который он устроил. Он показывал свою уродливую сторону. Я видела ее раньше раз или два, и это было невозможно забыть. Джули давно пора было это увидеть.
Мы с отцом прошли через двор, поднялись по лестнице и вышли на стену. Сложная сеть рвов пересекала землю с левой стороны и тянулась, окружая замок неровным полумесяцем. По бокам возвышались холмы из песка и гладкой гальки дюжины цветов и размеров. Я попыталась представить линии траншей в своей голове так, как они выглядели бы сверху, но они ни на что не были похожи. Если бы это была схема заклинания, она была бы адски сложной.
Для какого заклинания требовались песок и камень? Неужели он строил каменного голема? Это был бы действительно большой голем. Судя по количеству материалов, это должен был быть колосс. Но зачем использовать гальку, почему бы не вырезать его из камня?
Может, это был призыв. Что он призывал, чтобы ему понадобилось пространство размером с двадцать футбольных полей…
— Я решил построить водяной сад.
О.
— Я рассказывал тебе о водяных садах во дворце моего детства. Я хочу, чтобы у моих внуков были свои собственные драгоценные воспоминания.
Воспоминание поразило меня, как внезапный удар под дых: отец на поросшем травой холме, забирающий моего сына, под мои крики. Я видела видение в сознании джинна. Джинны были не самыми надежными существами, но ведьмы подтвердили это. Если… нет, когда. Когда у нас с Кэрраном родится сын, отец попытается забрать его. Я ухватилась за эту мысль и прогнала ее, прежде чем она успела всплыть у меня на лице.
— Мы отводим реку по другому руслу. Погода достаточно мягкая, и с небольшой магической подсказкой я превращу это место в маленький рай. Что думаешь?
Открой рот и скажи что-нибудь. Скажи что-нибудь.
— Похоже, это будет прекрасно.
— Так и будет.
— Как думаешь, бабушке захотелось бы это увидеть? — Удар, удар, удар.
— Твою бабушку лучше не беспокоить.
— Она страдает. Одна, заточенная в каменном ящике.
Он вздохнул.
— С некоторыми вещами ничего не поделаешь.
— Ты не боишься, что кто-нибудь освободит ее? Кто-нибудь вроде меня.
— Если кто-то попытается проникнуть в Мишмар, я узнаю и отправлюсь на их поиски. Далеко они не уйдут.
Спасибо за предупреждение, папочка.
— Она не живая, Цветочек. Она дикая сила, буря без эго. Можно только предполагать, какой ущерб она нанесет, если ее выпустить на волю.
Ага. Еще бы, ты похоронил ее вдали от всего, что она любит, потому что она слишком опасна.
Мы возобновили нашу прогулку вдоль стены, медленно обходя башню.
— Как идут приготовления к свадьбе?
— Очень хорошо. Как продвигается мировое господство?
— В этом есть свои нюансы.
Мы прогуливались вдоль стены. Вероятно, этого было достаточно для светской беседы. Если я позволю ему вести разговор, я никогда не верну Саймана.
— Сюда привезли жителя Атланты. Я здесь, чтобы забрать его домой.
— Ах. — Роланд кивнул.
Мы завернули за угол, и я мельком увидела лицо Джули, шедшей позади нас. Она смотрела на пустое поле за восточной стеной. Ее глаза расширились, лицо заострилось, а кожа стала на два тона белее. Я взглянула на поле. Красивая изумрудно-зеленая трава. Джули уставилась на нее испуганными глазами. Она определенно что-то видела.
Мы продолжали двигаться.
Не сжигай мосты. Будь вежлива.
— Ты похитил Саймана.
— Я пригласил его побыть моим гостем.
Я достала из кармана фотографию изуродованного тела Саймана и передала ему.
Роланд взглянул на нее.
— Возможно, слово «гость» было несколько преувеличенным.
— Ты не можешь брать в плен жителей Атланты в любое время, когда тебе захочется.
— Технически могу. Я предпочитаю не делать этого, потому что мы с тобой заключили некое соглашение, но это определенно в моих силах.
Я открыла рот и тут же его захлопнула. Мы остановились у квадратного расширения на стене, которое, вероятно, станет основой для фланкирующей башни. В поле, правее, на кресте был распят человек. Окровавленный, в разорванной одежде, с лицом, превращенным в месиво, он свешивался с досок. Я бы предположила, что он мертв, если бы не то, что он смотрел прямо на Роланда вызывающим взглядом.
— Отец!
— Да?
— Человека распяли.
Он взглянул в том направлении, и тень промелькнула по его лицу.
— Верно.
Это был тот же взгляд, которым одарила меня Джули, когда думала, что ей сошла с рук кража пива из бочонка, но она забыла о пустой кружке на своем столе. Он забыл о человеке, которого медленно убивал.
Джули оглянулась на пустое поле. Ладно, пожалуй, хватит. Теперь мне нужно было подвести ее как можно ближе к выходу.
— Мне нужно поговорить с глазу на глаз, — сказала я ей. — Возвращайся и подожди с Дереком, пожалуйста.
Она поклонилась, повернулась и ушла.
— Ты слишком мало ей доверяешь, — сказал Роланд.
— Я отдаю ей должное. Я также никогда не забываю, что ей шестнадцать.
— Чудесный возраст. Полный возможностей.
Возможностей, которые тебе не пристало рассматривать.
— Что он сделал?
Роланд вздохнул.
— Что было такого плохого, что ты решил его пытать?
Роланд смотрел, как уходит Джули.
— Проблема с военачальниками в том, что должность в корне порочна по самой своей природе. Генерал, который не способен руководить, бесполезен, но чтобы руководить, он должен внушать лояльность. Когда войска спешат на поле боя, зная, что могут отдать свои жизни, они смотрят на