Читать интересную книгу Палачи ада. Уроки Хабаровского процесса - Александр Григорьевич Звягинцев

Именно поэтому большинство цивилизованных стран обязалось не использовать его, подписав 17 июня 1925 г. Женевский протокол «О запрещении применения на войне удушливых, ядовитых или других подобных газов и бактериологических средств». Но ряд государств не пошли по этому пути.

Германия тоже готовилась к бактериологической войне с Советским Союзом. Летом 1943 г. во время тайного совещания Гитлер поручил рейхсмаршалу Герингу лично заняться созданием института, в котором можно было бы разводить культуры смертоносных бактерий.

Токийский процесс подтвердил и предъявленное Японии обвинение в проведении вооруженных выступлений против СССР и Монголии в 1938 и 1939 гг., квалифицировав их как «агрессивную войну».

Захват дальневосточных территорий СССР всегда рассматривался правящей кликой Японии как главное условие для установления господства над всей Азией. В приговоре говорится, что, хотя Маньчжурия «привлекала своими естественными богатствами, возможностью экспансии и колонизации, ее захват был желателен и как обеспечение плацдарма в планировавшейся против СССР войне, которая будет способствовать развитию “императорского пути Кодо”».

Российским читателям будет особенно интересно ознакомиться с планами «нового порядка» для Сибири, разработанного адептами «Великой Японии».

Агрессивная и коварная политика в отношении Советского Союза являлась важнейшей составной частью внешнеполитической программы правящих кругов Японии. Свое начало она берет еще со времен участия Японии в интервенции на советском Дальнем Востоке. Когда Япония оказалась перед явным крахом захватнических планов в этом регионе, ее представители на Дайренской конференции в апреле 1922 г. все же пытались навязать Дальневосточной республике договор, который по сути был попыткой превратить советский Дальний Восток в колонию Японии.

В период между двумя мировыми войнами политика Японии по отношению к Советскому государству складывалась как традиционно враждебная. Один из ее активных вдохновителей Коки Хирота еще в бытность послом в Москве в 1931 году передал в Генеральный штаб Японии, что «нужно занять решительную позицию по отношению к Советскому Союзу, приняв решение воевать с СССР в любое время, когда это окажется необходимым. Однако целью должна быть не столько защита против коммунизма, сколько оккупация Дальнего Востока и Сибири».

Агрессивность антисоветской политики Японии особенно возросла после ее вступления в заговор с гитлеровской Германией и заключения «антикоминтерновского пакта», прикрывавшего секретные военно-политические соглашения блока агрессоров против СССР.

Захват советских территорий считался в такой степени осуществимым, что загодя стал вырабатываться конкретный план по насаждению «нового порядка». С июля по сентябрь 1941 г. этим занималась специальная группа офицеров Генерального штаба, в сентябре 1941 г. в штабе Квантунской армии для решения вопросов, связанных с оккупационным режимом, был создан Пятый отдел во главе с генерал-майором Икэдой, одним из подчиненных командующего Квантунской армией Умэдзу. Для разработки проектов и проведения различных исследований секретные документы из Военного министерства, Министерства колоний и других правительственных органов регулярно получало общество «Кокусаку кэнкюкай».

В декабре 1941 г. Военное министерство, Министерство колоний и общество «Кокусаку кэнкюкай» подготовили план управления территориями «Великой Восточной Азии». Территорию СССР намечалось разделить между Японией и Германией; граница между японскими и германскими владениями должна была проходить в районе Омска. Территории Советского Приморья и Восточной Сибири, вплоть до озера Байкал, должны были войти в состав Японии и Маньчжоу-Го.

Вот цитата из документа: «Этот вопрос будет разрешен японо-германским соглашением, в настоящее время его решить трудно. Тем не менее Приморская область будет присоединена к территориальным владениям империи, и районы, прилегающие к Маньчжурской империи, будут включены в ее сферу влияния. Сибирская железная дорога будет поставлена целиком под контроль Японии и Германии. При этом линия разграничения между ними проходит в Омске».

В планах по управлению «новыми территориями», составленных Институтом тотальной войны (учрежден Указом императора от 30 сентября 1940 г.), все было расписано до мелочей. В оккупируемых районах управление предполагалось передать военной администрация. «Все старые законы и указы должны считаться недействительными. Вместо них будут проводиться в жизнь простые, но сильные военные приказы… Местному населению в принципе не будет разрешаться участвовать в политической жизни… На эти территории будут посланы японские, корейские и маньчжурские колонисты, если в этом возникнет необходимость с точки зрения экономики и национальной обороны… Нашей целью должно быть внедрение нашей мощи, и для этого мы должны приложить все силы, не опускаясь при этом до так называемой отеческой опеки». Советских граждан, проживавших на Северном Сахалине, японцы собирались использовать в качестве бесплатной рабочей силы на рудниках.

Нельзя не отметить, что в целом планы японских империалистов мало чем отличались от кровавого режима, установленного немецко-фашистскими захватчиками на оккупированных территориях Советского Союза.

В японском правительстве постоянно, особенно в начале войны, поднимался вопрос о том, на какой фронт Японии следует направить свои силы? На Северный или Южный? Часть высших офицеров отстаивали стратегию «Нансин» — что означает «На юг»: захват Юго-Восточной Азии и Голландской Ост-Индии. Другие были сторонниками стратегии «Хокусин» — «На север», так как считали, что Советский Союз представляет угрозу, с которой нужно разобраться в первую очередь.

* * *

Седьмого ноября 1944 г. в Токио был казнен советский разведчик Рихард Зорге, точно указавший дату германского вторжения в СССР.

Через 10 дней на собрании японских ядерных физиков было отмечено, что «начиная с февраля данного года не было осуществлено значительного продвижения в области атомных исследований». Это означало, что японцы не сумеют быстро создать атомное оружие.

В ночь с 9 на 10 марта 1945 г. 334 американских бомбардировщика под прикрытием темноты на низкой высоте совершили налет на Большой Токио, в то время застроенный в основном деревянными домами. В течение нескольких минут сгорели 267 тысяч домов, температура воздуха в городе заставляла кипеть воду. В огненном смерче погибло от 80 до 100 тысяч человек. Мир еще не видел ничего подобного.

К июлю 1945 г. 60 японских городов лежали в руинах. Систематические бомбардировки стоили жизни еще 150 тысячам гражданских лиц. В целом, на протяжении последних девяти месяцев войны погибло 897 тысяч японцев.

Американцы скрупулезно просчитывали возможные потери в ходе завершающей стадии войны. Общим было мнение, что, несмотря на бомбардировки, операции будут исключительно кровопролитными, ведь японцы располагали грандиозной армией на континенте.

Как пишет американский историк Герхард Уайнберг, ситуация «требовала массового вовлечения в бои с японскими войсками в Маньчжурии Красной армии… Призванный руководить союзным вторжением генерал Макартур постоянно подчеркивал в Вашингтоне существенную необходимость крупномасштабных операций Красной армии в Маньчжурии».

Американцы совершенно справедливо рассчитывали, что, нанеся поражение японцам в Китае, Советская армия лишит окруженных японцев всякого шанса на успешное сопротивление, на создание тыла, на глубину обороны.

При этом военные планировщики полагали, что даже с участием СССР война на Тихом океане будет длиться не менее восемнадцати месяцев. Без помощи же СССР