Виктор выбрался наружу и без сил распростерся на асфальте, глядя в далекое черное небо, испещренное светляками звезд. Год назад он бы не заметил такой нагрузки, а сейчас дышал, точно выброшенная на берег рыба, и в мускулах поселилась ватная слабость.
– Вот и все, – из люка вылез Болячка, протянул руку Антону. – Дальше пойдем как люди…
– Куда? – спросил преторианец, чуть отдышавшись.
– На юге, за Лиговским каналом есть БОМЖ-зона, – с застенчивой улыбкой сообщил Болячка, – там вас никто не будет искать…
– Это уж точно, – согласился Виктор, поднимаясь на ноги. Осевшая на коже пыль вызывала зуд и ему безумно хотелось вымыться. – А как мы туда проникнем?
– Есть подходы, – прозвучал несколько туманный ответ.
Зоны содержания лиц без определенного места жительства были созданы около двадцати лет назад, когда власти поняли, что выгоднее кормить и одевать бомжей, держа их под контролем, чем позволять им свободно перемещаться и портить жизнь честным гражданам.
Европейские демократические институты взвыли о нарушении прав личности, прикормленные ими правозащитники дружно забились в истерике, но внимания на них никто не обратил.
БОМЖ-зоны были созданы и более-менее успешно функционировали до сих пор.
Ночной город выглядел тихим и темным, на горизонте ворчала, подсвечивая зарницами, далекая гроза. Болячка вел их на юг, избегая людных улиц. Они миновали пустынные дворы, пересекли железную дорогу, топали через пустыри, заваленные остовами автомобилей времен нефтяного изобилия.
А потом впереди оказалась бетонная стена. Высокая, как вокруг поселка преторианцев. Поверху шла колючая проволока, торчащие через каждые двадцать метров вышки щетинились видеокамерами.
За забором во мраке вырисовывались контуры полуразрушенных зданий.
– Когда-то тут был завод, – пояснил Болячка, сворачивая направо, – в начале века отстроили. Потом его забросили, а затем сделали БОМЖ-зону…
– Как мы попадем внутрь? – поинтересовался Виктор.
– Тем ребятам, что живут там, иногда хочется побывать снаружи. Так что они соорудили для себя ход.
Путь их закончился в кирпичном сооружении, похожем на раскормленный сарай. Болячка с некоторым усилием открыл тяжелую металлическую дверь и включил фонарь. Луч света упал на сваленные грудой ржавые железяки.
– Нам сюда, – сказал Болячка и полез куда-то к задней стене.
Под гнутой штуковиной, похожей на гигантскую крышку от консервной банки, обнаружилась уходящая вниз дыра. Она сошла бы за крысиный лаз, если бы крысы вырастали до размера откормленной свиньи.
– Опять ползком, – мрачно пробурчал Антон, глядя на исчезающий в дыре зад Болячки.
– Другой вариант – сдаться, – ответил Виктор. – Что, созрел для этого?
– Нет, – вздохнул Антон и опустился на четвереньки.
Виктор успел сбить колени, когда ход круто пошел вверх. Под руками обнаружилось что-то вроде оплывших ступеней, подниматься стало легче.
– Давай-давай, – подбодрили его спереди.
Выбравшись на ровное место, Виктор ощущал себя доисторической тварью, только что совершившей эволюционный рывок – выход на сушу. Поднял голову и обнаружил, что его и товарищей держат под прицелом несколько грязных и бородатых типов с древними, но безусловно действующими автоматами. На стволах виднелись глушители.
– Ну, и с чем пожаловали, мать вашу? – хмуро поинтересовался самый высокий из бородачей. – Сразу вас в расход пустить или покуражиться сперва?
Согнанным в свое время в БОМЖ-зоны бродягам под угрозой сурового наказания не позволялось покидать их, но внутрь власти не совались даже в случаях откровенной уголовщины.
– Мы к Модесту, – торопливо сказал Болячка, – он меня должен помнить, я – Болячка…
– К Модесту? Вон как, твою мать? – хмыкнул высокий. – Ну погоди, сейчас узнаем, помнит он о тебе или нет… Садитесь пока вон туда, в угол.
Виктор опустился на холодный пол, прислонился к стене. Помещение, где они оказались, было огромным, потолок терялся во мраке, а по сторонам поблескивали какие-то массивные агрегаты.
– Кто этот Модест? – тихо спросил Антон.
– Он тут один из главных, – ответил Болячка. – Который все решает.
Загнанные в кольцо из стен бомжи, судя по всему, перестали быть аморфной массой стихийных анархистов, превратившись в организованное сообщество со своими лидерами и даже боевиками.
Одно то, что они сумели достать оружие, о многом говорило.
Модест появился через пять минут. Он был высок, но в отличие от подручных с автоматами, толст и лишен бороды. Драные лохмотья сидели на нем величественно, будто королевская мантия.
– Нехорошо пользоваться нашим проходом, – сказал он, упершись в Болячку ледяным взглядом, – без крайней нужды. Чем больше людей проходит, тем больше вероятность, что о нем узнают. И тогда мы останемся без выпивки, дури и прочих радостей жизни.
Он сделал паузу, давая провинившимся ощутить тяжесть проступка, а потом спросил:
– Зачем пожаловал?
– Этих вот двоих спасая, – Болячка меланхолично кивнул в сторону спутников, – надо нам отсидеться до утра.
– Да? – Модест впервые поглядел на Виктора. Глаза его были светлыми и холодными, как кружочки льда. – И кто же они такие?
Виктор спокойно выдержал испытующий взгляд, а вот Антон заерзал.
– Не важно, – буркнул он.
– Вот как? – Модест вскинул брови. – А мне интересно, и я привык свой интерес удовлетворять. И чтобы я этого делать не стал, – последовал красноречивый кивок в сторону бородачей, – меня нужно чем-нибудь задобрить…
– Могу предложить пистолет, – Виктор извлек оружие так быстро, что никто из автоматчиков не успел дернуться. – Или пулю из него.
Модест без страха поглядел на направленный ему в живот ствол, усмехнулся.
– Да, удивил ты меня, – сказал он, – ладно, оставайтесь до утра… Но только сидеть здесь и никуда не ходить. А за час до утренней кормежки чтобы и духу вашего тут не было!
Кормежкой, судя по всему, обитатели гетто для бродяг именовали регулярную доставку в БОМЖ-зону продуктов.
– Хорошо, – Виктор кивнул, не опуская пистолета, – только пусть твои бойцы под ногами не путаются. А то пристрелю кого ненароком…
Модест усмехнулся еще раз и пошел прочь.
– Уф, – Виктор утер со лба пот, сунул оружие назад в кобуру. – Обошлось…
– Если бы надо, ты бы выстрелил? – с придыханием спросил Антон, когда они уселись вокруг сумки, а Болячка выключил фонарь.
– Да, и запросто. Уж чего-чего, а стрелять на поражение я умею, – несмотря на ночную прохладу, Виктор ощущал, что ему жарко. На лице выступил пот, рубаха прилипла к спине. – Спать будем по очереди, кто-то всегда должен сторожить.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});