Читать интересную книгу Притягательное зло - Романовская Ольга

Какая разница, на ком он женат и женат ли вообще. Эмиль Лотеску не твой и никогда твоим не был. «В свое время ты могла дать ему шанс», – напомнил внутренний голос. Покачала головой. Вот уж нет! Никаких шансов, так проще.

– Да, – спокойно, будто только что не пережила сильнейшее душевное потрясение, ответила я, – мне нужен легкий цветочный аромат. С нотами цитруса.

Вот так, выбор духов меня отвлечет. И действительно отвлек, правда, приобретенный флакон изрядно опустошил кошелек. Больше, нежели я рассчитывала. Дорого же мне обошлась ваша вечеринка, господин Брокар! Надеюсь, хотя бы обещанный сюрприз в виде давнего знакомого окажется приятным.

Глава 5

За все в этой жизни надо платить. Это я не о себе, а о богатых и именитых. В их случае речь шла об ограничении свободы в виде ограды, опоясывавшей коттеджный поселок. Хотя, может, они эту решетку воспринимали иначе, наоборот, как защиту от вторжений.

Приятно познакомиться, фея. Право, только внезапно открывшийся дар помог мне элегантно, как положено приглашенной на великосветскую вечеринку даме, выйти из наемного паромобиля возле будки охраны ровно в десять вечера. На голове не воронье гнездо, помада на щеках пятнами не лежит. Нет, нет и еще раз нет, я выглядела в высшей степени презентабельно, словно и не собиралась в спешке. О приобретенных ценой героического знакомства с умопомрачительной женой Лотеску духах тоже не забыла, нанесла, куда положено. И, знаете, стало лучше. Цитрусы обволакивали, настойчиво нашептывали: все туфта! Подумаешь, ноги, ты тоже не инвалид. Волосы шелковистые? С такими деньгами положено. Фигура? Ха, мужчины не собаки, на кости не кидаются. В итоге в заочном соперничестве со мной дамочка активно теряла очки и… превратилась в товар на полке. Ее продали, а она, дура, рада, пыжится. Ну удачи! Я вот без папочки и мужа сейчас стремительно ворвусь в высшее общество.

– Магдалена ишт Мазера, – важно представилась вышедшего на шум охраннику. – Я к…

– Проезжайте!

Не дослушав, он махнул рукой и, отбрасывая длинную тень в свете фар, нажал на кнопку. Щелкнул, пришел в движение специальный механизм, ворота распахнулись. Думала, на этом все, но охранник перебросился парой фраз с напарником и сел на пассажирское сиденье рядом с водителем. Контроль – главный девиз подобных коттеджных поселков. В ночное время особенно. На словах намерения охранника благородные – показать нужный коттедж, только вот он желал убедиться, что мы не станем рыскать среди чужих домов, тревожить их обитателей.

Лениво скользила взглядом по мелькавшим за окном заборам. Все, как один, выше человеческого роста. Захочешь, во двор не заглянешь. Количество наружных кристаллов зашкаливало, вдобавок каждый забор опутала сеть сигнализации. Усмехнулась. Что ты там про ограничение свободы вещала?

Я поняла, где мы остановимся, задолго до того, как паромобиль затормозил. Забор забором, но звуки вечеринки не спрячешь. Ночной ветерок разносил их на милю, не меньше. Представляю, как зверели остальные местные жители, особенно, те, кого не пригласили! Хотя, вроде Брокар говорил, поселок новый, только-только построили, начали заселять. Он сам как раз праздновал новоселье. Думал провести вечеринку в старом доме, а собирал гостей уже в новом.

Будоражащие воздух ударные учащали сердечный ритм.

Улыбнулась. Брокар не поклонник классики, ему милее клубные ритмы. Может, стоило надеть платье покороче? А, уже поздно! К тому же вряд ли мне пойдет на пользу репутация бесшабашной королевы танцпола. Я теперь начальница, нужно учиться веселиться степенно, чтобы не попасть на первые полосы газет. Это не означало отказ от выпивки и ночных клубов, просто сейчас, у Брокара, точно юбкой крутить не стоит.

Вау!

Надумавшая стать великосветской дамой особа подобрала бы иные слова, но, очевидно, солидность шла мне как корове седло.

Брокар умел сорить деньгами. Ради вечеринки он велел подсветить дорожку к дому, построил самую настоящую сцену и расставил стулья на свежем воздухе. Здесь же, в саду, можно было полакомиться всевозможными закусками и поднять градус настроения напитками.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

А там что? Вырви ведьме глаз, бассейн! И ладно бы пустой – там с визгом плескались девицы в костюмах русалок. Эмм, весьма провокационных костюмах, особенно сверху. Сразу понятно, они не гостьи, отрабатывают деньги.

Быстро окинув взглядом территорию, направилась прямиком к сиявшему огнями дому, справедливо рассудив, что хозяин в кустах прятаться не станет.

– О, Магдалена!

Искать никого не пришлось: второй зам встречал гостей на пороге. Он обнимал какую-то красотку, которая при виде меня поспешила скрыться. Совершенно напрасно, то, что Брокар знал мое имя, ничего не значило.

– Как добрались? Великолепно выглядите!

Не успела я опомниться, как в руке оказался бокал шампанского. Брокар по-хозяйски подхватил под локоток и повел в «салон» – нечто среднее между залом и гостиной. Тут играла совсем другая музыка: скрипки, рояль, арфы. Музыканты во фраках старались ради скучающей толпы хассаби, которых не прельщало пьяное веселье на свежем воздухе. Особо выделялась одна дама. Понимаю, ночи еще прохладные, но не настолько, чтобы кутаться в меха. Плечи незнакомки обнимало боа из рыжей лисы, вторя огненному цвету волос. Дама не пожелала сделать прическу, ограничившись черной атласной повязкой с крупной жемчужиной. На ее месте я поступила так же. Понятия не имею, свои ли у нее волосы или наращенные, но они сами по себе украшение. А какая кожа! Перламутровая, с легким свечением. Дама явно не экономила на уходе: ей ведь уже не восемнадцать. Наметанный глаз без труда определил примерный возраст – около тридцати. Морщины морщинами, не у всех появляются, но есть и другие признаки. Например, взгляд. Юные барышни, даже самые избалованные так смотреть не умеют. У них одно позерство, дутая надменность, а женщина в мехах знала себе цену. Вот и платье надела самого простого кроя, черное, с открытыми руками и завязкой-хомутом. Разумеется, из украшений с таким наденешь только нитку жемчуга. Дополнял образ… длинный мундштук. Никогда прежде я не встречала среди хассаби (назовем так не только дворян, но и всю верхнюю прослойку общества) курящих женщин. Вишневый запах ее табака смешивался с густым цветочным облаком духов.

– Узнали? – заметив мой интерес к рыжей даме, горделиво поинтересовался Брокар.

Мол, смотрите, кто почтил мой праздник!

Тяжко вздохнула:

– Увы!

Зато я доподлинно знала, что Брокар пускает по ней слюни. Чуть ли не в прямом смысле. А ты боялась, Магдалена! Твои акции здесь не котируются.

Увы, роковая красотка не обращала на второго зама внимания. Складывалось впечатление, будто она мечтала скорей покинуть вечеринку. Выражение вселенской скуки и легкого презрения стали ее вторым «я».

– Как? – изумленно вылупился Брокар, даже отпустил мой локоть. – Вы не узнали нашу приму, золотой голос Амбростена?!

Виновато развела руками. Темные мы, провинциалы. Да и певички, актрисы по части мужчин, я как-то больше политикой интересуюсь. Хотя… Сердце екнуло, когда к роялю направился жгучий низкорослый брюнет лет пятидесяти. Вот он мне знаком – Эдвин ишт Сартон. Даже посчастливилось слушать с галерки, когда он приезжал в Нэвиль с гастролями. Какой у него голос! Я не поклонница искусства, но не устояла.

Оглядевшись, поняла, что у Брокара собралась половина труппы Королевского оперно-драматического театра. Того самого, где служила незаконопослушная гадалка. Знакомясь с материалами дела, я разглядывала магические изобразительные карточки, благо в свободном доступе их хватало. Снимки тиражировали для поклонников, опять-таки многие мелькали в газетах – собралось неплохое досье. Только вот рыжую даму я не помнила.

– Это сама Женевьева ишт Скардио! – с придыханием раскрыл чужое имя Брокар.

Мысленно усмехнулась. И на старуху, в нашем случае ловеласа, найдется проруха, женщина, которая овладеет его мыслями. Только вот вряд ли Женевьева снизойдет до Брокара. Теперь понятно, почему я ее сразу не признала. Прежде Женевьева была блондинкой. Видимо, перекрасилась, сменила облик, из трепетной нежной девушки превратившись в женщину-вамп. Учитесь, преступники!