Читать интересную книгу Нортенгерское аббатство - Джейн Остин

Глава VIII

Несмотря на «Удольфо» и портниху, компания с Палтни-стрит явилась в Верхние залы как раз вовремя. Торпы и Джеймс Морланд прибыли туда всего на две минуты раньше. И после того, как Изабелла совершила свой обычный ритуал, встретив Кэтрин залпом восторгов и улыбок, восхитившись ее нарядом и позавидовав ее прическе, молодые леди рука об руку проследовали за старшими в бальный зал, перешептываясь обо всем, что только приходило им в голову, и возбуждая друг в друге игру возражения пожатием руки или нежной улыбкой.

Танцы начались через, две минуты после того, как они расселись. Джеймс, который при. гласил свою даму тогда же, когда была приглашена его сестра, сразу стал уговаривать Изабеллу присоединиться к танцующим. Но мистер Торп ушел в карточную комнату, чтобы поговорить с приятелем, и ничто, по словам мисс Торп, не могло заставить ее принять участие в танцах без ее дорогой подруги.

– Имейте в виду, – провозгласила она, – без вашей сестры я не танцую, посулите мне хоть все сокровища мира! Мы не желаем расставаться на целый вечер.

Кэтрин вполне оценила ее преданность, и они просидели бок о бок еще три минуты, после которых Изабелла, продолжавшая до того разговаривать с Джеймсом, снова повернулась к подруге и прошептала:

– Боюсь, моя дорогая, мне все же придется потанцевать – вашему брату слишком не терпится. Вы ведь не станете возражать, если я исчезну, не правда ли? Через минуту вернется Джон, и вам тогда нетрудно будет меня найти.

У Кэтрин был достаточно покладистый характер, чтобы, несмотря на некоторое разочарование, выразить какой-то протест. В это время все поднялись, и Изабелла успела только произнести на ходу: «До свидания, моя радость», – и быстро пожать ей руку. Младшие мисс Торп уже танцевали, и Кэтрин оказалась одна между миссис Аллен и миссис Торп. Отсутствие мистера Торпа было досадно не только из-за невозможности присоединиться к танцующим, но и потому, что уважительная причина ее неучастия в танцах была никому не известна и ее могли отнести к многочисленному племени ущемленных девиц, которым не удалось обзавестись кавалером. Оказаться униженной в глазах общества, нести на себе клеймо позора, оберегая чистоту сердца и невинность поступков, очерненных кознями подлинного виновника зла, – одна из непременных черт биографии героини. И твердость, с которой героиня переносит все испытания, делает честь ее характеру. Кэтрин тоже была тверда. Она страдала, но ни слова жалобы не сорвалось с ее уст.

Из этого плачевного состояния она десять минут спустя перенеслась в мир более приятных ощущений при виде мистера – нет, не Торпа, а Тилни, вдруг оказавшегося в нескольких шагах от их кресел. Продвигаясь как будто в их сторону, он все еще их не замечал, так что вызванная его внезапным появлением радостная улыбка и легкая краска на лице Кэтрин успели исчезнуть без ущерба для ее стоической репутации.

Мистер Тилни был, как всегда, изящен и любезен. Он увлеченно беседовал с опиравшейся на его руку молодой и привлекательной светской особой, в которой Кэтрин сразу распознала его сестру и тем самым необдуманно пренебрегла прекрасной возможностью вообразить его уже женатым и, следовательно, утраченным для нее навсегда. Подчиняясь простому и естественному ходу мыслей, она была в силах предположить, что мистер Тилни мог оказаться женатым человеком. Он не так разговаривал, не так себя вел, как виденные до тех пор семейные мужчины. И хотя он упоминал в разговоре свою сестру, он ни слов не обмолвился о жене. Всего этого было достаточно, чтобы принять теперешнюю его спутницу за мисс Тилни. Поэтому, вместо того чтобы смертельно побледнеть и рухнуть в обмороке на грудь миссис Аллен, Кэтрин продолжала владеть собой и осталась сидеть на месте, хоть и с чуть порозовевшим лицом.

Мистер Тилни и его спутница хотя и медленно, но продолжали приближаться, следуя вплотную за дамой, которая оказалась знакомой миссис Торп. И когда эта дама, с которой они составляли одну компанию, остановилась и заговорила с миссис Торп, они остановились вместе с ней. Взглянув на Кэтрин, мистер Тилни сразу улыбнулся, обнаружив тем самым, что он ее узнал. Кэтрин приветливо улыбнулась в свою очередь, и тогда он, еще немного приблизившись, заговорил с ней и миссис Аллен, которая встретила его весьма радушно:

– Мне необыкновенно приятно, сэр, вас увидеть. Я уже боялась, что вы совсем покинули Бат.

Мистер Тилни поблагодарил ее за любезность и сказал, что ему пришлось на следующее утро после того, как он имел удовольствие с ними познакомиться, на неделю уехать.

– Не сомневаюсь, сэр, вы вернулись охотно. Это самый подходящий уголок для молодежи как, впрочем, и для остальной публики. Когда мистер Аллен говорит, что ему здесь надоело, я всегда стараюсь ему втолковать, что он жалуется напрасно, поскольку Бат – город необычайно приятный. В это тоскливое время года здесь гораздо лучше, чем дома. И я объясняю мистеру Аллену, как ему повезло, что состояние здоровья заставило его сюда приехать.

– Надеюсь, сударыня, мистер Аллен должен будет полюбить это место еще и потому, что оно принесет пользу его здоровью.

– Благодарю вас, сэр. Я в этом не сомневаюсь. Наш сосед, доктор Скиннер, лечился здесь прошлой зимой и вернулся вполне здоровым.

– Это весьма обнадеживающее обстоятельство.

– О да, сэр. Но доктор Скиннер с семьей провел в Бате три месяца. Потому-то я и уговариваю мистера Аллена не торопиться с отъездом.

Их разговор был прерван просьбой миссис Торп к миссис Аллен, чтобы она слегка подвинулась и позволила сесть миссис Хьюз и мисс Тилни, которые пожелали присоединиться к их компании. После того как дамы расселись, мистер Тилни постоял несколько минут около них, а затем пригласил Кэтрин танцевать. Такой сам по себе приятный знак внимания с его стороны только вдвойне ее огорчил и, отказываясь от приглашения, она сожалела столь явно, как будто это ей в самом деле было нелегко сделать. И если бы появившийся вскоре Торп подошел к ним минутой раньше он мог подумать, что она переживает этот отказ даже сильнее, чем следует. Весьма небрежная манера, с которой Торп объяснил свое отсутствие, нимало не примирила Кэтрин с ее неудачей. А сообщенные им во время танцев подробности о лошадях и собаках встреченного им приятеля и их уговоре поменяться терьерами не настолько ее заинтересовали, чтобы помешать ей частенько поглядывать в тот конец зала, где остался мистер Тилни. Ее дорогой Изабеллы, которой она жаждала показать этого молодого человека, как будто и след простыл. Они очутились в разных танцующих партиях, Оторванная от своей компании и всех знакомых, испытав одно огорчение за другим, Кэтрин извлекла из происшедшего важный вывод о том, что приглашение на танец, полученное до бала, не обязательно сулит молодой леди много радостей и торжества на балу. Раздумывая подобным образом, она вдруг почувствовала чье-то прикосновение к своему плечу и, повернувшись, увидела прямо перед собой миссис Хьюз в сопровождении мисс Тилни и какого-то джентльмена.

– Прошу простить меня, мисс Морланд, – сказала миссис Хьюз, – за мою вольность. Я не могла найти мисс Торп, и миссис Торп уверила меня, что вы не будете возражать, если я оставлю эту молодую леди танцевать неподалеку от вас.

Миссис Хьюз не могла обратиться в этом зале ни к кому, кто с большей готовностью откликнулся бы на ее просьбу. Молодые леди были представлены друг другу, мисс Тилни достойным образом выразила, насколько она ценит оказываемое ей внимание, а мисс Морланд со свойственной щедрому сердцу деликатностью дала понять, что оно для нее совершенно не обременительно. И довольная тем, что ей удалось так удачно позаботиться о своей подопечной, миссис Хьюз вернулась к своей компании.

У мисс Тилни была изящная фигура, а также красивое лицо с правильными чертами и приятным выражением. Хотя она не старалась, подобно мисс Торп, показать себя с выгодной стороны и проявить нарочитую изысканность, во всем ее облике чувствовалось подлинное благородство. Манеры ее свидетельствовали об уме и хорошем воспитании – она не выглядела скованной, но и не была чрезмерно развязной. И казалось, она была способна чувствовать себя молодой и привлекательной и радоваться балу, не пытаясь вместе с тем обратить на себя внимание каждого находившегося поблизости мужчины и не преувеличивая своих чувств изъявлением доходящего до экстаза восторга или крайнего негодования из-за всякого пустяка. Кэтрин, с самого начала заинтересованная ее наружностью и родством с мистером Тилни, стремилась ближе с ней познакомиться, а потому охотно говорила ей все, что только приходило в голову и что она имела смелость и время произнести. Но трудности, существующие на пути к быстрому сближению, вызванные частой нехваткой хотя бы одного из этих условий, позволили им продвинуться дальше самых первых ступеней знакомства, на которых они высказали друг другу свое отношение к Бату и поделились тем, насколько им понравилась его архитектура и окрестности, в какой мере та и другая любят рисовать, играть или петь и как они относятся к верховой езде.