Ночная рубашка уже не прикрывала грудь Кристы, губы Марка наслаждались прикосновениями к ее нежному телу. Он мягко опрокинул ее на койку, а его губы прокладывали влажную тропу по шелковистой коже, пока не поймали розовый бутон, венчавший белоснежное полушарие. Когда его язык коснулся соска, Криста слегка вскрикнула, охваченная сладким и одновременно мучительным ощущением. Она обхватила руками его голову, все крепче прижимая ее к своей груди.
Его руки осторожно раздвинули ее стройные ноги, чтобы воздать должное розе женственности, скрытой в глубине треугольника золотистых волос. Криста затаила дыхание, потрясенная, ведь для нее эти интимные прикосновения мужских рук были первыми в жизни. В голове у нее мелькнуло, что если это и значит быть любимой, то пусть это длится вечно.
— Криста, ты воспламеняешь мою страсть, как ни одна другая женщина в мире, — прошептал Марк, приблизив свои губы к ее. — Помоги мне забыть мир, который отнял у меня все, что было так дорого. Унеси меня на небо, моя сладкоголосая сирена.
— Да, Марк, да, — страстно выдохнула Криста. — Я хочу быть твоей. Люби меня.
Все ее тело словно молило о завершении, сокровенное место, которое так искусно ласкали пальцы Марка, тяжело и сладко пульсировало. Зная, хотя и немного, о том, что происходит между мужчиной и женщиной, Криста хотела, чтобы все это произошло между ней и Марком. Приподнявшись, он раздвинул ее ноги коленями, и теперь уже не пальцы, а напряженная мужская плоть касалась ее воспламененного тела. Криста выгнулась в ожидании боли, о которой ей рассказывала ее мать, но ничего не произошло.
Марк со стоном оторвался от ее губ.
В смятении, с бешено бьющимся сердцем, Криста взглянула на него, не понимая, что остановило его.
— Я сделала что-нибудь не так? Ты меня не хочешь? — прошептала она.
— Нет, как ты можешь так думать? — Дыхание его прерывалось, казалось, он испытывает невыносимую боль. — Нет ничего на свете, чего я желал бы столь же сильно, как твое прекрасное тело… Но это все будет в другое время и в другом месте. Когда-нибудь ты станешь моей, но сейчас у меня нет права взять твою девственность. Что я могу тебе предложить взамен? Я человек, за которым охотятся, человек, лишенный того, что принадлежало мне от рождения. У меня осталась только гордость и жажда мести.
Она тяжело дышала и не понимала почти ничего из того, что он говорил. Криста понимала только, что хочет его, что ощущения, которые он пробудил в ней, должны найти выход. Но Марк уже поднялся, собираясь уходить, и Криста протянула руку, пытаясь его удержать.
— Нет, подожди! Марк, все это не имеет никакого значения. — Неужели он может быть так жесток? Неужели может вот так взять и оставить ее? — Для тебя не все потеряно. Со временем ты получишь герцогство в Англии. Разве так уж важно, что ты не можешь вернуться в Константину?
— Для меня это самое важное, — ответил Марк с горькой усмешкой. — Я поклялся свергнуть Абдуллу и отомстить за смерть матери. Абдулла не должен править страной, и мне не будет покоя, пока я не накажу его за предательство и за горе, которое он причинил.
— Тогда позволь помогать тебе, — воскликнула Криста. — Когда мы будем вместе? Ведь мы связаны самой судьбой, разве не так? Или ты уже забыл, что говорил мне это?
— Я ничего не забыл. Моя сладкоголосая сирена, пути Аллаха и судьбы неисповедимы. Когда-нибудь мы будем счастливы: но никто не ведает когда.
— Но я буду твоей женой? — Она наконец отважилась задать самый главный вопрос.
Марк нахмурился и устремил невидящий взгляд в пространство. Когда он наконец снова взглянул на нее, ей показалось, что на широких плечах этого человека лежит бремя всего мира.
— Как моему отцу закон запрещал жениться на моей матери, так и мне в том будет отказано.
Прекрасные мечты в одно мгновение рассеялись как дым. От лица Кристы отхлынула кровь.
— Ты… ты хочешь, чтобы я стала твоей наложницей?
— Если мне улыбнется удача и я снова займу место, принадлежащее мне по праву, я никогда не смогу жениться на тебе. Никогда. Но ты никогда не будешь для меня наложницей. Ты будешь счастьем души моей, средоточием моего существования. Если у нас есть шанс быть вместе и ты хочешь этого, ты должна мне доверять.
— Но… но ты возьмешь в жены девушку из своего народа? — спросила Криста и затаила дыхание в ожидании ответа.
— Любовь моя, пока об этом нечего и говорить. Придет время, и мы будем вместе. Так предначертано и так будет.
— Нет, Марк, — с жаром перебила его Криста. — Я никогда не пойду на то, чтобы провести жизнь в стенах гарема, никогда не закрою лицо чадрой. Мы слишком по-разному воспитаны, несмотря на то что ты наполовину англичанин. Мое будущее в Тунисе с Брайаном, и твой путь лежит далеко от моего. Если ты действительно хочешь, чтобы я была с тобой, ты откажешься от страны отца и примешь страну матери. Твой дед герцог наверняка хочет, чтобы ты остался в Англии.
В его зеленых глазах появилось отчужденное выражение, словно они уже расстались.
— Да, заветное желание моего деда — это чтобы я остался в Англии и унаследовал фамильные поместья. Но даже будь у меня намерение пойти на встречу его желанию, Абдулла лишил меня этой возможности. Я не смогу жить спокойно, пока не вырву свою страну и трон из его алчных рук.
— Даже если это будет стоить тебе жизни?
— Даже тогда. Но, заглядывая в свое ближайшее будущее, я не вижу там смерти, — с загадочной усмешкой проговорил Марк. — Думаю, я проживу достаточно долго, чтобы увидеть детей своих детей.
— Тогда нам нечего больше сказать друг другу, Марк, Я желаю тебе удачи. И счастья.
— Что бы ты ни думала, моя сладкоголосая сирена, твое будущее связано со мной. Запомни мои слова. Ты никогда не выйдешь замуж за своего жениха. Аллах своей великой милостью соединит нас. Скоро ты станешь моей.
— Никогда! — вскричала Криста. — Мне нет места в твоем мире. Оставь меня!
Марк медленно поднялся, с сожалением окинул взглядом мягкие линии ее обнаженного тела. Любой другой мужчина с радостью внял бы ее призыву и овладел ею. Но, хотя он верил в свою счастливую звезду, будущее все же казалось слишком ненадежным, чтобы вот так бездумно дать волю страсти.
3
На следующее утро Кристу ждал неприятный сюрприз: Марк прервал свое добровольное заточение и присоединился к обществу. Его представили капитану Дюбуа, который, казалось, воспринял его появление как должное. Кристу Марк приветствовал сдержанной фразой: «С мисс Хортон мы уже знакомы». Анри Жерве едва поздоровался с ней и тут же отвернулся. Леди Уиллоу, как всегда, еще не показывалась.
Криста кое-как умудрялась глотать пищу, все время ощущая пристальный взгляд изумрудных глаз Марка. Наспех поев, она извинилась и быстро поднялась на палубу, радуясь, что на этот раз Анри не сопровождает ее как прежде. Во время завтрака тот почти не поднимал глаз от тарелки, и Криста поняла, что встреча с Марком сильно охладила пыл француза. Криста была благодарна Марку за это, но никакая благодарность не могла заглушить чувства обиды и унижения.