Читать интересную книгу Приятно познакомиться - Антон Твердов

«Если мне все привиделось и никакого восставшего мертвеца не было, то почему тогда Ленчик валяется на полу? Да и я только что очнулся от обморока. Не могли же мы так упиться с двух пузырей. Или могли? Да нет, не может быть. Я только на прошлой неделе на дне рождения у деверя выжрал в одну харю два литра белой, и ничего. По полу не валялся и даже не дебоширил. Спел, конечно, чего-то там такого, набил деверю, старому козлу, морду и мирно ушел домой. Что-то здесь не так. Надо проверить».

Пошатываясь, двигаясь словно во сне, сторож Семенов направился в коридор. Добредя до трупохранилища, он нашел металлические двери настежь распахнутыми. У дверей сторож остановился, снова погрузился в напряженные размышления, но ничего существенного так и не придумал.

Тогда он, набравшись храбрости, шагнул в пахнущую мертвецким холодом темноту, нашарил на стене выключатель и щелкнул кнопкой. Ярко-синий больничный свет обрушился на голые кафельные стены. Тускло отсвечивающие металлические столы стояли ровными рядами, как кресла в зале ожидания вокзала, а на столах в смирных позах стыли ожидающие безвестного погребения покойники.

Семенов открыл рот и заморгал. Один из столов был пуст.

— Ой… — опускаясь на корточки, потому что его вдруг отказались держать ноги, пискнул Семенов. — И правда восставший мертвец это был… Зомби, вернувшийся с того света, чтобы отомстить…

Слова эти, произнесенные им в жуткой тишине, были так страшны, что Семенов пошатнулся, а затем и вовсе сел на задницу, точно придавленный сверху тяжелым грузом. Лихорадочные мысли с бешеной скоростью полетели в его голове.

«Бежать. Куда бежать? Это тебе не крысы, тут дело посерьезней. Уходить надо. Куда? По крайней мерс из трупохранилища — точно. И звонить надо. Куда? Наверное, в милицию».

Побоявшись подняться в полный рост, Семенов встал на четвереньки и, опасливо озираясь по сторонам, потрусил к своей комнатушке. Завидев неподвижного Ленчика, Семенов еще больше перепугался, распластался на полу и, двигаясь так, будто над ним свистали вражеские пули, на брюхе подполз к приятелю. Осторожно дотронулся до его белой, как сметана, щеки, расплющенной о бетонный пол. И позвал:

— Ленчик.

Ленчик не отзывался и, кажется, не дышал. Отирая со лба пот, Семенов помедлил немного, а потом решил перейти к более радикальным действиям. А именно: схватил охранника за волосы и несколько раз сильно дернул из стороны в сторону. А когда и эта мера не принесла никакого результата, ткнул охранника пальцем в глаз.

— Мама, — прошептал сторож, приподнимаясь. — Кажется, он тоже того. Леня. Леня, ты меня слышишь?

Слышал ли Ленчик своего приятеля или нет, осталось неизвестным, так как сам Ленчик никакого знака не подал. Семенов поднял его холодную и безжизненную руку и попытался нащупать пульс. Пытался он минут пять и так и не понял — наблюдается пульс у Ленчика или нет.

— Помер, — окончательно утвердился в своем предположении сторож. — Инфаркт шарахнул на нервной почве. А кто поверит, что это он от страха, что зомби увидал? Скажут, что я его грохнул. Пили-то вместе. Ой, что делать? Засудят ведь меня. Засудят как пить дать.

От последних своих панических мыслей сторож Семенов совсем обезумел. Теперь его терзали попеременно два желания — бежать отсюда куда подальше к чертовой матери или все-таки замести следы, чтобы менты, не поверив в сказку про зомби и раскручивая версию о причастности Семенова к гибели охранника Ленчика, не выбили из него признания. А как оперативные работники внутренних органов умеют выколачивать из подследственных чистосердечные признания, Семенов знал не понаслышке, будучи в юности привлекаем за мелкое и неудачное воровство.

Несчастный сторож то вскакивал на ноги, хватал с полки перочинный ножик, примериваясь расчленить тело и вынести его с территории больницы в продуктовой сумке, то даже принимался сооружать из старых газетных листов погребальный костер, чтобы спалить скончавшегося Ленчика, а заодно и всю клиническую больницу разом, наверняка избавившись от всяких улик.

Закончились метания Семенова тем, что, внутренне перегорев и уже смирившись с ожидавшим его длительным тюремным заключением, сторож поник головой и направился из подвала на первый этаж в вестибюль. Там он подошел к пустовавшему вахтенному столу, поднял телефонную трубку, набрал номер и скорбно сообщил дежурному милицейского отделения о случившемся ужасном происшествии, упомянув на всякий случай про зомби, по всей вероятности, подсунувшего охраннику отравленную водку. Затем Семенов вызвал бригаду «скорой помощи», повесил трубку, сел за стол и, сложив руки на коленях, мысленно стал готовить себя к предстоящему визиту людей в погонах.

* * *

Как того и следовало ожидать, милицейский дежурный, выслушав сбивчивое повествование Семенова о пакостях восставшего мертвеца, никакого наряда в больницу высылать не стал, а перезвонил в психиатрическую клинику и сообщил адрес, по которому находился заявитель. Дежурный в психиатрической клинике, разбуженный внезапным ночным звонком, тоже не спешил действовать. Зевая, он проверил адрес, выяснил, что предполагаемый пациент звонил из городской больницы, и вычеркнул только что записанную им заявку на вызов из журнала, рассудив, наверное, так: если больной уже находится в больнице, значит, и не стоит тратить время и усилия, чтобы везти его в другую больницу. Врачи, будь они терапевты, педиатры, хирурги или психиатры, — они все равно врачи. Каждый давал в свое время клятву Гиппократа и каждый, следовательно, должен помогать страждущему чем может.

Приезда бригады «скорой помощи» Семенов также не дождался. Телефонный сигнал, переданный им по городской линии, в течение долей секунды проделал путь по проводам из одного крыла больницы в другое крыло, где находился пункт «Скорой помощи», и возродился в качестве пронзительного звонка в аппарате дежурного, находящегося на расстоянии всего сотни метров от Семенова. Дежурный тот, с усилием моргая бессонными воспаленными глазами, бездумно записал адрес и передал его выездному врачу. Тот в свою очередь передал адрес шоферу, который, ругая проклятую ночную работу, взгромоздился на сиденье своей машины и поехал. Только через пару кварталов шофер догадался наконец, что адрес, по которому он едет, точно совпадает с тем адресом, с которого он выехал. Шофер плюнул, выматерил дежурного за неуместную шутку, высадил ничего не понимающих врачей, а сам развернулся и покатил в гости к одной своей подруге, проживавшей неподалеку. Вернувшиеся пешком врачи «скорой помощи» прямым ходом направились к дежурному, выяснять хоть что-нибудь из произошедшего, но ничего не выяснили, так как дежурный спал в своем кабинете, отключив телефон и заперев дверь на ключ.

* * *

К этому времени обессиленный и измученный Семенов давно спал и, конечно, не мог видеть, как мимо него спотыкающейся походкой прошел голый человек с тусклыми синими глазами и растрепанными светлыми волосами. Голый человек, потыкавшись в стены вестибюля, нашел-таки выход, нетвердой рукой отодвинул щеколду и, никем более не замеченный, покинул больницу.

Голый человек пересек больничный двор и уперся в запертые ворота. Ограждение и сами ворота выполнены были из спаянных между собой металлических планок и высотой приходились странному человеку чуть выше уровня грудной клетки, так что выбраться со двора, несмотря на замок на воротах, не составило бы труда даже для пятилетнего ребенка. Но голый, подергав замок, смущенно отступил. Он принялся бродить по двору, натыкаясь на скамейки, чахлые кустики и стволы осенних деревьев, пока не вышел к небольшому флигелю, где постоянно проживала уборщица тетя Дуся. Голый человек толкнулся в дверь, и дверь подалась.

Навстречу нежданному визитеру поднялась с постели встрепанная хозяйка флигеля. Сторож Семенов был прав, говоря своему приятелю Ленчику о том, что тетя Дуся с утра нализалась спирта, сторож Семенов не знал только о том, что, начав утро с выпивки, тетя Дуся не остановилась, а пробралась в лабораторию, выкрала оттуда склянку с заспиртованным трехголовым зародышем, приготовленную для питерской кунсткамеры, зародыша вытряхнула в мусорный ящик, а то, что осталось в склянке, выпила. И незамедлительно после этого вынесла на ближайший рынок две грелки, завернутые для конспирации в операционную простыню. Грелки и простыню тетя Дуся продала по минимальной цене, а на вырученные от этой финансовой операции средства приобрела в магазине хозтоваров средство для обработки автомобильных стекол «Стрелец», разбавила средство брусничным компотом и выпила ровно половину. Другую половину припрятала на утро, а сама, едва добравшись до своего флигеля, упала на кровать и заснула мертвым сном.

Разбуженная посреди ночи тетя Дуся долго смотрела на стоявшего в дверном проеме голого человека, пытаясь что-либо понять.