Читать интересную книгу Выбор сделан - Лаут Шана

Нет, не правильная мысль. Как только Алуар увидел количество мужчин, прибывших на Выбор, она изменилась на: «Где Наблюдатели нашли столько свободных женщин? Так невообразимо много свободных женщин!». Такая мысль посетила мысли каждого из прибывших. Разговоры велись в большинстве своём именно о невероятном количестве неизвестных выбирающих. Даже показалось, что все они просто коллективно сошли с ума. Хотя мужчина не мог судить за всех, особенно, когда встретил самых неожиданных личностей в толпе выбираемых. Несколько из них вызывали настороженность даже у его второй ипостаси. Опасны, сильны, безжалостны как к врагам, так и к соплеменникам. Как их вообще сюда занесло?

И вот настало время Выбора. Женщины прибыли и подготовлены к встрече. Тардианца и ещё восьмерых избираемых из других рас отвели в небольшую тёмную комнатушку и оставили у двери, ведущей в комнату Выбора.

Мужчина не мог сказать, что его одолевало такое сильное волнение, как того же приара. Тонкий, женственный, слишком мягкий. Остроухий очень мелко подрагивал, ожидая, когда их пропустят в комнату для Выбора. Остальные вели себя куда сдержаннее. Хотя гри тоже сдавал своё волнение, то и дело поджимая уши или дико виляя своим пушистым хвостом. Его понять можно. Каждого из мужчин понять можно. Выбор — это не шутка. От него зависит их будущее.

В прочем, в этот раз ещё и будущее наших рас.

Какие они — землянки? Эти Наблюдатели совершенно не собирались ничего говорить. Ни о внешности, ни о характерах, ни даже об именах этих женщин. Особенно волновала эту девятку та выбирающая, что ожидает их в комнате Выбора.

Тяжело переведя дыхание, чем заставил приара вздрогнуть, Алуар невесело усмехнулся. А ведь парень идёт первым. Да и он самый младших из этой собранной компании, ему такое волнение простительно. Самым старшим оказался холодный ко всему венес. Впрочем, судя по его не до конца высушенным полосам, свою водную обитель он покинул несколько минут назад, а значит, не такой уж он холодный. По крайней мере, не снаружи.

Дверь открылась. И, кажется, Алуар задержал дыхание. По одному, друг за другом они вошли в комнату, чтобы обомлеть от увиденного.

Перед ними стояла хрупкая, маленькая…девочка. Ребёнок ещё, а не женщина. Она совершенно не похожа ни на одну представительницу их народов. Даже мать Алуара — самая маленькая женщина его расы — рядом с ней казалась куда взрослее и больше. Мужчине хватит и половины обхвата одной руки, чтобы обнять её плечи. А эти маленькие ручки, стопы…босые стопы! Да она совсем ещё дитя! Напуганное малое дитя! От её вида приар не только перестал трястись, а стал распространять ауру заботы в её сторону, чтобы успокоить.

Неужели все женщины загадочной Земли такие? Тогда неудивительно, что Наблюдатели так рьяно умалчивали о них. Таких нужно оберегать всю жизнь, не то, что эти несколько дней. Оберегать, защищать, хранить как зеницу ока, даровать всё, чего она бы не попросила. Хотя, Алуара всё больше настораживал исходящий от неё аромат крови. Неужели, Наблюдатели не уследили, и она поранила себя?

И, когда это невообразимое создание, осматривая каждого из представленных ей мужчин по очереди вхождения в комнату, перевело взгляд на него, мужчину будто разорвало изнутри. Все самые низменные инстинкты его расы буквально рвались наружу. Удивительно, как он не обратился. Но, думается ему, это сработал инстинкт защиты, чтобы не напугать итак испуганную до крайности Иллиру… Иллира! Она его Иллира! Боги, вы решили подшутить над ним, преподнеся такой хрупкий дар?

В общем, в своих догадках, инстинктах и отточенных рефлексах мужчина убедился ещё раз, когда кровожадный илган перестал себя контролировать и рванул к ребёнку. Рванул достаточно быстро, чтобы она даже смерть свою не успела бы осознать. Но как рванул, так и врезался в стену, будучи откинутым Алуаром.

Вот, что удивило мужчину в тот момент. Его сила вырвалась наружу, сковав почти всех самых кровожадных из них или тех, кого просто его ипостась не хотела бы видеть рядом со своей Иллирой. Только гри и нагшиар быстро оказались так же на пути илгана, лежащего на полу у стены и яростно шипящего в ответ.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

Из двери показался Наблюдатель малышки вместе с охраной, что тут же бросилась к нарушителю спокойствия. Нагшиар и гри поклонились ребёнку, совершенно игнорируя хмурость тардиарца, и вышли следом за уходящими невыбранными.

И тут он осознал. Выбор сделан. Она сделала выбор. Не сделай она его, он бы так не отреагировал, слишком хорошо знал свою суть.

— Ты в порядке? — спросил Наблюдатель у ребёнка.

— В полном, только живот болит, — от звука её мягкого спокойного голоса Алуар не сдержался и рыкнул. И даже не понял от удовольствия или от сути произнесённого. Неужели, она всё же ранена?

— Идём, тебе нужно полежать, — её советник мягко улыбнулся на эту реакцию мужчины и повёл их в её каюту, которая оказалась вся выполненную цвете эссия. Что ж, ей он подходит. Особенно, к этим серо-голубым глазам, так выделяющиеся на бледной коже и нежном детском личике, обрамлённом пышными волосами цвета древесного цвета.

Алуар спокойно прошёл в спальню и уложил её на кровать, но встал рядом.

Наблюдатель быстро нашёл лекарство, что могло бы ей помочь, но додумался передать его через хмуро следящего за них тардиарца. Хорошо, ведь сейчас его инстинкты ещё долго будут нестабильны. Их сможет приглушить только Обряд Единения, чего он не мог сделать с малышкой. Она ещё слишком мала для этого. Ну а он… он потерпит.

— Как быстро они должны подействовать? — мягко спросила она.

— В течение пяти минут. Это лекарство снимет как боль, так и все отягощающие процессы, так что тебе не о чем волноваться, — мягко улыбнулся советник, а потом посмотрел на Алуара. — Всё в ваших руках, — сказал, словно прочитав все его последние мысли. — Отдыхай до следующего Выбора и обращайся, если что, — это уже малышке и вышел, осторожно прикрыв за собой дверь.

Принеся к кровати стул от женского столика, мужчина грузно опустился на него, прикрыл заодно её голые стопы и принялся осматривать тело, пытаясь понять, откуда же этот запах крови? И как лекарство от боли и спазмов поможет ей?

— Как тебя зовут? — тихо, но так нежно, что он едва не вздрогнул.

— Алуар Эшти Криду, — представился и замер.

— Ладышева Евгения Александрова, — произнесла она. — Может называть меня просто Женя.

— Шена? — переспросил мужчина, стараясь понять, что это за имя такое. Он даже исковеркал его, чувствуя при этом волну стыда, сжигающую изнутри за то, что малышке пришлось поправлять взрослого, а он так и не смог правильно произнести. А ведь это… Это невероятно. Она позволяет ему называть себя личным именем, что могут произносить только её близкие и родные, если верить её словам.

Разговор они вели слегка посредственный. Она многое узнавала осторожно, так же осторожно рассказывала в ответ о себе, своей расе, если это входило в разговор. И всё же Алуара удивила её реакция на его вопрос о её состоянии и запахе. Она несколько раз смущённо увиливала, будто её наругают за проступок, узная ответ. Действительно, ещё ребёнок.

Оказалось, что не ребёнок.

Когда Алуар незаметно решил показать свою заботу, организовав им совместный ужин, она ела хорошо, хоть и не так много, как бы ему хотелось. Но мужчина подумал, что для такого маленького тельца этого достаточно. И вот разговор зашёл снова в ту сторону, где он мог бы выяснить, что с ней. Выяснил. И почувствовал невероятное облегчение. Во-первых, она не ранена, и её здоровью ничего не угрожает. Во-вторых, она не ребёнок, а взрослая женщина, и её тело вот таким странным кровавым образом ей говорит, что она пропустила момент для зачатия ребёнка, но ещё способна на это… способна зачать ребёнка.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

Мой внутренний тар буквально заурчал от удовольствия, вызванного такой новостью. А особенно от того, что их Иллира цела и невредима, а сейчас ещё и сыта, в тепле и под защитой. Только всё равно она смущена и взволнованна. Даже сказала, что эти «критические дни» все считают грязным, мешающим и противным, особенно их мужчины. Что ж, идиоты были всегда и везде. И всё же, её это напрягает.