Читать интересную книгу Семь дней - Деон Мейер

Но почему она не защищается?

Ручки входной двери вытерли снаружи и изнутри.

До прихода убийцы Ханнеке Слут работала наверху, у себя в спальне. Там стоял бокал вина, компьютер, лежали папки.

Что-то не сходится.

И еще снимки… Слут специально заказала их профессиональному фотографу. Очень специфические снимки. Особенно тот, в стиле ню.

С другой стороны, в прошлом году у нее не было ни с кем серьезных отношений. Странно… Вот что не давало покоя Бенни.

Может быть, для романов у нее просто не было времени? Каждый день она выходила из дому в шесть утра и ехала в фитнес-клуб, оттуда — на работу. Домой возвращалась часов в восемь вечера. В прошлом году, до переезда в Кейптаун, она еще каждый день ездила в Стелленбош, то есть возвращалась еще позже.

Все это очень хорошо. Но тогда зачем делать такие снимки? Зачем нужно было тратить столько усилий?

Надо не забыть спросить Томми Нкхеси, где он нашел фотографии. Где она их держала?

Гриссел упорно заставлял себя думать о деле, потому что иначе в голову лезли мысли о его недавнем фиаско. И все же, засыпая, он не без удовольствия вспомнил, что его по ошибке приняли за Пола Эйлерса.

Значит, все-таки не такой уж он урод!

7

Ему снилась Лизе Бекман. Они гуляли по оживленной улице, и он все пытался ей объяснить, почему при ней так нелепо повел себя. Но Лизе Бекман не обращала на него внимания. Потом она исчезла, растаяла в толпе, и прохожие смотрели на него с большим неодобрением.

Разбудил его звонок будильника на мобильном телефоне; он сел на кровати, не сразу сообразив, где он.

Он увидел на туалетном столике папку с делом, и в голове постепенно всплыло все, что было вчера. Он потер глаза. Медленно встал, оделся, зашел в ванную, где сходил в туалет и умылся. Потом осторожно заглянул в спальню Алексы.

Она еще спала.

Гриссел задумался. Что делать дальше? Надо поехать домой, принять душ, побриться, почистить зубы и позавтракать — вчера вечером он ни крошки не съел. А потом встретиться с Томми Нкхеси у дома Слут. Но не хочется оставлять Алексу в таком состоянии…

Решившись, он отнес дело в машину, нашарил в бардачке блокнот и ручку. Утро было ясное и прохладное, но безветренное; лишь мрачно нависала над городом Столовая гора. Бенни позволил себе ненадолго задержаться у машины и полюбоваться видом. Вернувшись в дом, он присел за туалетный стол во второй спальне и написал ей записку.

«Алекса!

Пожалуйста, прости меня за вчерашнее. Во всем виноват я. Позвони, когда проснешься. Мне очень нужно с тобой поговорить.

Бенни».

Вырвал страницу, на цыпочках зашел к ней в комнату и положил записку на тумбочку, где она непременно ее увидит.

Номер 36 на Роуз-стрит оказался новеньким пятиэтажным домом, построенным в стиле старого Бо-Капа, но с современной «начинкой». Нижние этажи раскрашены ярко, броско, как соседние домики.

Нкхеси ждал его у входа. Он оказался одного роста с Грисселом, но шире в плечах и слегка кривоногим. Из-за очков в черной оправе и коричневого твидового пиджака он показался Бенни похожим на учителя. Поздоровался он вполне дружелюбно и тут же сказал с акцентом обитателя тауншипа:[1]

— Ключи у меня есть, но все равно подниматься на этаж придется с охранником.

Он предупредительно распахнул перед Грисселом дверь.

— Томми, извините, что так вышло, — произнес Гриссел, входя.

— Ничего страшного, капитан. Так я и знал, что делом займутся «Ястребы».

Подъезд сиял чистотой и красивой отделкой. За стойкой сидели мужчина и женщина в форменных куртках. Нкхеси показал Грисселу камеру на стене:

— Камеру видеонаблюдения и ключи-карточки для лифтов должны были ввести в действие еще в конце декабря, а подключили только в конце января. 18 января подъезд охраняли только сотрудники частного охранного предприятия. Но любой незваный гость мог спокойно проникнуть в дом через подземный гараж — там нет поста охраны.

Он предъявил удостоверение ЮАПС женщине-охраннице и заговорил с ней на языке коса. Та велела им расписаться в журнале, хотя Гриссел никогда не видел смысла в подобных мерах предосторожности. В журнале можно написать абсолютно что угодно!

Охранница повела их к лифту.

— Для того чтобы вызвать лифт, жильцы вставляют вот сюда магнитную карту. — Нкхеси показал слот над кнопкой вызова. — В кабине они нажимают кнопку своего этажа. Подняться можно только на тот этаж, который запрограммирован в вашей карте. На другой лифт не поедет. Вниз, правда, спуститься можно без проблем.

— Но 18 января система еще не работала.

— Да. Ее подключили через два дня после убийства. — Нкхеси покачал головой.

Охранница нахмурилась. Нкхеси поправил очки.

— Убийство очень плохо сказалось на репутации дома, половина квартир еще не раскуплена.

У двери, вставив ключ в замок, Нкхеси сообщил:

— Все оставили в точности как было, потому что дело не раскрыто. Сейчас на муниципалитет давят юристы. Они торопят нас, хотят поскорее закрыть квартиру. Наследники Слут — ее родители. Они пенсионеры и живут в Джеффрис-Бэй.

Он толкнул дверь и посторонился, пропуская Гриссела вперед.

Гриссел убедился, что в дверь врезан смотровой глазок, что цепочка и задвижка не повреждены. Переступив порог, он остановился. Ему захотелось вначале «почувствовать обстановку».

Помещение оказалось меньше, чем он представлял по фотографиям, но все-таки квартира у Ханнеке Слут была просторной, приятной и современной. Утреннее солнце весело светило в большие окна; из окна, выходящего на юг, виднелась часть Сигнальной горы. Слева от окна находилась колонна, за ней — открытая в плане кухня. Тихо жужжал дорогой двустворчатый холодильник. Диван и кресла располагались посередине, в зоне отдыха, между колонной и окнами. Картина висела на стене справа, над стереосистемой. В оригинале она понравилась ему больше, чем на фотографии. У окна стоял белый телескоп на треноге.

Гриссел оглянулся, заметил, что Нкхеси внимательно наблюдает за ним.

— Томми, можно взглянуть на ключ?

Детектив-коса протянул ему связку ключей.

— Вот этот от парадной двери. — Он показал ему серебристый ключ от американского замка. — Этот от машины, другой — от шкафчиков. — Ключи висели на металлическом колечке.

— Где хранятся запасные ключи?

— Запасные есть только от шкафчиков и машины. Она держала их в тумбочке у кровати.

— Может, на работе?

Нкхеси покачал головой.

— А у охранников нет ключа от ее квартиры?

— Нет. Главный ключ есть только у смотрителя, но у него нет карточки от лифта. Наверх его поднимают охранники, но только с согласия жильца.

— Где ее машина?

— На своем месте, в подземном гараже. «Мини-купер» с откидным верхом. Эксперты осмотрели ее. Ничего.

— Спасибо, — кивнул Гриссел, возвращая ключи.

Он посмотрел на кровь.

Одно бурое пятно выделялось на красивых серых мраморных плитках в трех шагах от входа. Эксперты обвели его черным. Примерно в метре от него находилась вторая лужа, побольше. Там лежала жертва.

Гриссел осторожно вернулся к порогу, сделал два шага вперед. Видимо, убийца стоял здесь. Именно здесь жертве нанесли смертельный удар. Она попятилась назад, возможно пошатнувшись от сильного удара. Потом рухнула на пол.

Гриссел нагнулся, осмотрел первое, небольшое кровяное пятно. Сохранилось идеально: не смазано, отпечатков пальцев нет.

Он вышел на кухню. В раковине пусто. Рабочие поверхности чистые, как на снимках.

— Томми, в раковине ничего не было?

Нкхеси подошел к нему и встал рядом.

— Ничего. Она поела на работе. Примерно в шесть сорок пять заказала доставку из тайского ресторанчика. Курьер приехал в пять минут восьмого и оставил ее заказ в приемной, на стойке администратора «Силберстейн». Из приемной ей позвонили, и она спустилась за едой. Коробки бросила в мусорное ведро. Вот почему патологоанатом был так уверен насчет времени смерти. По его словам, процесс пищеварения был в самом разгаре, пищевой комок только начал проникать в двенадцатиперстную кишку. Так как она поужинала около семи, смерть наступила в районе десяти вечера.

— Томми, вы хороший детектив, — задумчиво проговорил Гриссел.

— Стараюсь…

— Когда я… Поверьте, я не раз оказывался на вашем месте. Мои дела тоже передавали другим. Поэтому я прекрасно понимаю, что вы сейчас чувствуете.

— Ничего страшного, капитан! — Томми снова принялся поправлять очки.

— Мне гораздо легче, чем вам. Я ведь только читаю материалы дела. Все самое трудное сделали вы.

— Это не важно. Давайте вместе поймаем того, кто это сделал!

От Гриссела не укрылась серьезность Нкхеси.