— Едем. Я только попрощаюсь со Стивом.
Девин с раздражением следил за тем, как она идет к Хейзу. Когда Стив улыбнулся и интимно погладил ее по руке, Маккей чуть не лопнул со злости. Он резко повернулся и шагнул к двери. Еще немного, и праздничный вечер завершился бы дракой.
По дороге домой Девин сохранял видимость спокойствия, но внутри тлела злоба. Что ж, по крайней мере, он настоял на том, что отвезет Лилиан домой, и не позволил ей остаться наедине со Стивом в его тесном двухместном «корветте». А вдруг этот подлец воспользовался бы ее состоянием?
Девин сделал глубокий вдох и повел плечами, пытаясь ослабить напряжение, стягивающее внутренности как пружина. В машине царило неловкое молчание.
— Ты сердишься на меня? — негромко спросила Лилиан, когда они свернули на ее улицу.
Девин уловил ее тревогу и выдавил из себя улыбку:
— Нет.
— Тогда в чем дело? — спросила она. — Ты весь вечер вел себя странно.
— Да, я знаю. Извини. — Что он мог сказать? Что дьявольски ревновал? Что он сам хотел прикасаться к ней? Да уж… Особенно после нотации, которую прочитал ей неделю назад. — Просто устал. На этой неделе было много работы в мастерской, — соврал Маккей. Он чувствовал себя последним хамом и решил исправиться. — Как вы поладили со Стивом? — спросил он, изо всех сил пытаясь говорить непринужденно.
— Он приглашал меня пообедать, — равнодушно ответила Лилиан.
У Девина кровь застыла в жилах.
— Лили, ты что, с ума сошла? — Он стиснул баранку, свернул на подъездную аллею, рывком остановил «вольво» и со свирепым видом обернулся к женщине.
Лилиан скрестила руки на груди и встретила его горящий взгляд.
— Кажется, он тебе не слишком нравится, — неуверенно сказала она. Неужели Девин ревнует?
— Нравится как клиент, — коротко ответил Девин. Затем он выключил зажигание и передал Лилиан ключ, едва не поцарапав ей ладонь. — Но я не хочу, чтобы ты встречалась с ним.
Хотя у нее и в мыслях не было встречаться со Стивом, Лилиан мгновенно ощетинилась:
— Не думаю, что мне требуется твое разрешение!
Девин пытался сохранить спокойствие.
— Лили, он тебе не подходит.
Ах, вот в чем дело… Девин строит из себя старшего брата, заботящегося о благе сестренки. Ну нет, не выйдет!
— А кто, по-твоему, мне подходит?
— Стив Хейз — бабник. Лили, это плохо кончится. Он меняет женщин как перчатки.
Лилиан выгнула бровь и ехидно улыбнулась:
— Тебе напомнить? Кто говорил, что я должна начать с кем-нибудь встречаться?
Говорить-то он говорил, но не имел в виду Стива Хейза…
— Нет, не напомнить! — передразнил Девин. — Но какого черта ты не выбрала человека, который относится к женщинам с уважением?
Лилиан улыбнулась. Может, он действительно ревнует!
— А ты ревнивый, — сказала она.
— Неправда, — проворчал он. — Просто мне не все равно, с кем ты видишься.
Лилиан открыла дверцу и оглянулась. Тусклая лампочка осветила глубокую морщину на лбу Девина. Хватит с него, сжалилась женщина.
— Можешь не страдать. Я ему отказала. — Она выбралась из машины и хлопнула дверцей.
Девин смотрел вслед Лили, изнывая от желания свернуть ей шею. Она заставила его испытать адские муки! Он вышел из машины и проводил Лили до крыльца. За время этой прогулки его гнев немного остыл. Маккей взял у нее ключ и открыл дверь.
Лилиан улыбнулась и шагнула к нему. Свет горевшей на крыльце лампочки окутывал нимбом ее золотисто-рыжую голову, придавая женщине колдовское очарование. Ее глаза напоминали изумрудные озера.
— Девин, спасибо, что пошел со мной на свадьбу. С тобой мне было не так одиноко. — Она положила руку ему на грудь, встала на цыпочки и быстро поцеловала в щеку.
В последний момент Девин повернул голову, и их губы встретились. Он не вынес бы прохладного прощального поцелуя, которым они так часто обменивались. Несколько секунд Лилиан медлила, словно смакуя вкус его губ, а затем резко отстранилась и сделала шаг назад, изумленная силой желания, которое пробудил в ней этот краткий поцелуй. Губы покалывало, в животе похолодело. Он что, нарочно все подстроил? Невинное выражение глаз Маккея окончательно сбило ее с толку.
— Спокойной ночи, Лили, — сказал Девин так, словно ничего не случилось. Но голос его звучал немного хрипловато.
— Спокойной ночи, Девин. — Лилиан закрыла дверь и прижалась к ней спиной, потому что ноги подкашивались. Не от поцелуя ли? Неужели сердце Девина стучало с такими же перебоями, как и ее собственное, или это ей только показалось?
Маккей залез в свой «форд», включил зажигание и улыбнулся впервые за вечер. Прикосновение его губ бросило Лилиан в дрожь. Если бы он захотел продлить поцелуй, она не отказалась бы. Этого достаточно, чтобы воспарить к небесам.
4
Сняв шлем и положив его на багажник мотоцикла, Девин сразу ощутил сладкий запах шоколада. Этот аромат доносился из дома Лили.
— Это я! — крикнул он, открывая дверь.
— Я на кухне, Девин, — откликнулась Лилиан.
На кухне пеклось что-то вкусное. На буфете аккуратным рядком выстроились две дюжины гофрированных формочек с кексами. Рядом стояла большая кастрюля с глазурью, из липкой смеси торчала деревянная лопаточка. Картину довершала раковина, полная тарелок, испачканных мукой и шоколадом.
Девин, у которого заурчало в животе, схватил формочку, развернул бумагу, вонзил зубы в нежный, душистый кекс и блаженно застонал.
— Эй! — Лилиан вытерла испачканную шоколадом щеку тыльной стороной ладони. — Это не про твою честь!
Он быстро проглотил кусок и насмешливо выгнул бровь.
— Как это не про мою?
Она положила в формочку кусок шоколадного теста.
— Вот так. Родительский комитет школы Джейсона устраивает благотворительный базар кондитерских изделий. Я все утро провозилась с этими кексами.
— Ты сама похожа на кекс.
Лилиан сморщила носик.
— Спасибо за комплимент. Я знаю, что выгляжу замарашкой, но что поделаешь? Раз уж ты свалился как снег на голову, придется потерпеть.
Я бы с удовольствием терпел тебя всю жизнь, подумал Маккей. Она выглядела еще аппетитнее, чем ее кексы. Волосы Лили были забраны в хвост, но лицо обрамляли два золотисто-рыжих локона. На кухне было жарко, и Лили надела топ, оставлявший обнаженной большую часть ее гладкой спины. От желания прикоснуться к ее коже у Девина зачесались руки.
Доедая кекс, Маккей опускал глаза все ниже, по очереди рассматривая белые шорты, стройные бедра, узкие лодыжки и так далее до самых кончиков ногтей, выкрашенных розовым лаком. О да, он готов был терпеть ее сколько угодно.