Изможденное лицо Сары внезапно осветилось теплой улыбкой, и она от души рассмеялась.
– У меня сегодня с утра странное чувство, Мэгги. Кажется, моя жизнь должна вскоре измениться к лучшему. Возможно, это из-за скорого приезда Кейт, не знаю. А вот и она!
Задняя дверь открылась, и вошла Кейт с тяжелым чемоданом в руках. Поставив его на пол, дочь молча посмотрела на сидящих у камина женщин. Мать и миссис Маллен вскочили со своих мест и стали удивленно разглядывать вошедшую. Их глаза округлились, а рты приоткрылись.
Кейт развела руки в стороны и улыбнулась матери.
– Тебе нравится, мама? – спросила она.
– Боже правый, Кейт! Где ты взяла эту одежду?
– Тебе нравится, мама? – повторила свой вопрос дочь.
– Да… Кейт, ты выглядишь… – бормотала Сара, не в состоянии найти подходящих слов.
– Да, Кейт, очень красиво, – сказала миссис Маллен. – Я прежде никогда не видела такой красивой одежды.
Мать подошла к дочери. Они не поцеловались, а обнялись и прикоснулись щека к щеке. Сара отступила на шаг назад.
– Откуда она у тебя? – В ее голосе звучала тревога.
– Мисс Толмаше подарила мне ее на Рождество. Правда красиво, мама?
– Красиво, – прошептала Сара, – очень красиво.
– Детка, ты выглядишь, как настоящая… – миссис Маллен хотела сказать «леди», но, учитывая то, что случилось в прошлом году, сочла это несколько неуместным, – щеголиха.
– Мисс Толмаше заказала костюм и шляпку специально для меня. Вчера она повела меня в магазин и купила сапожки. Посмотри на мех оторочки пальто.
Кейт подняла доходящую до колена полу серого пальто, отороченную темно-коричневым мехом, так, чтобы мать могла его лучше рассмотреть.
– Пощупай, какая толстая материя, ма… А посмотри на шляпку. Она мне идеально подходит. Мисс Толмаше велела и ее отделать мехом.
Сейчас Кейт была не матерью годовалого ребенка, а восемнадцатилетней девочкой, впервые в жизни надевшей новую, красивую одежду.
– Тебе она тоже послала подарок, но его доставят только завтра. Там и ткань для Энни – можно будет пошить из нее платьица, – и еще много разных вещей.
– Кейт… – отгоняя наворачивающиеся на глаза слезы, только и смогла выговорить Сара.
Ее дочь одевается, как представительница высшего класса… Прежде она не видела никого из леди и вполовину таких же красивых, как ее дочь в этой одежде. Какая она писаная красавица! Слава Богу, что Тим сейчас наверху и не встает с постели.
– Ну, теперь все только и будут, что чесать языком, когда увидят тебя одетой с иголочки, Кейт… Вижу, ты пришлась ко двору на новом месте.
– Да, миссис Маллен! Мисс Толмаше – замечательная леди, а мастер Рекс и мастер Бернард – настоящие джентльмены. – Девушка повернулась к матери. – Я тут болтаю о своих обновках и совсем забыла об Энни. Как она?
Кейт встала на колени перед бельевой корзиной.
– Лучше ее не беспокоить, Кейт, – сказала ей мать. – Если она проснется, всем нам не поздоровится. Она настоящий маленький бесенок, когда не выспится.
Кейт смотрела на свою спящую дочь. Темные, загнутые вверх ресницы ярко выделялись на фоне розовых щечек. Серебристые волосики переливались на подушке. На Кейт обрушилась лавина чувств.
«Джон! Джон! Если бы ты только ее увидел! Она так похожа на тебя! Где ты? Мне надо знать, дома ли ты сейчас. Я не буду ничего требовать от тебя. Я даже не заговорю о том, что ты должен взять меня в жены. Но я должна тебя увидеть, показать тебе нашу дочь. У меня впереди целая неделя. Сегодня я позвоню Джексонам. Они наверняка знают, вернулся ли ты. Ты говорил, что вернешься через полтора года. Когда ты увидишь меня в новой одежде, поймешь, как я изменилась…»
– Боже мой! Слышите? – полушепотом воскликнула миссис Маллен.
За тонкой стенкой кухни, в соседней квартире, раздавались боевые кличи.
– Они играют в ковбоев и индейцев! О, Сара, я должна бежать. Увидимся позже. Пока…
Соседка похлопала Кейт по плечу и вышла из кухни.
– Давай распакуем твой чемодан, а потом попьем чаю, – предложила Сара.
– Не беспокойся, мам, – поднимаясь на ноги, сказала Кейт. – Погляди, что я привезла… Лучше прибери со стола.
Быстро сбросив с себя шляпку и пальто, Кейт поставила чемодан на уголок стола.
Когда Сара увидела его содержимое, то не смогла сдержать возгласа удивления:
– Дорогая! Кто тебе все это дал?!
– Она дала, мама. Смотри! Курица, консервированные персики, язык и коробка сыра, – вынимая продукты из чемодана, перечисляла Кейт, – финики, пудинг и пирог…
– Ты уверена, что твоя хозяйка все это тебе подарила?
– Ма!
– Извини, дорогая. Я верю, что ты никогда не взяла бы ничего чужого. Просто мне не верится, что кто-нибудь может быть настолько добрым душой, чтобы…
– Мне самой было нелегко привыкнуть, – сказала Кейт.
Она перестала выкладывать подарки из чемодана и уставилась куда-то в направлении репродукции фотографии лорда Робертса [4], висевшей на стене над горкой для кухонной посуды.
– Сначала я не верила, что люди могут быть настолько добрыми и не хотеть чего-нибудь от меня взамен. Знаешь, мама, мне страшно, когда подумаю, что они скоро умрут. Мисс Толмаше младше братьев, а ей уже семьдесят лет.
– Но если все свободное время проводить в теплице, выращивая цветы, – указывая рукою на стоящие на подоконнике цветочные горшки, сказала Сара, – то будешь, как мне кажется, здоров и благодушен, как твои хозяева.
– Да. У них отменное здоровье, но рано или поздно они все равно умрут.
– Не печалься, дорогая. Они поехали в Ньюкасл провести Рождество в отеле, посмотреть, как живут сейчас в городе, а ты оплакиваешь их так, словно они умрут со дня на день. Люди, которые так себя ведут, совсем не собираются умирать в ближайшее время.
– Да, мама, ты права. Они уже десятый раз ездят в один и тот же отель на Рождество. Когда я провожала их сегодня утром, они махали мне из окон поезда, словно трое школьников. Разве деньги делают людей моложе?
– Не знаю, дорогая. По крайней мере, тяжелая работа и тревоги могут состарить человека прежде времени. Это уж точно. Не переживай, родная.
Сара пристально вглядывалась в черты лица дочери… Что-то в Кейт явно изменилось за последнее время. Сейчас она казалась матери выше ростом. Изменились ее манеры и речь.
Следующие слова дочери внесли долю ясности.
– Я не говорила тебе, что меня учат?
– Учат чему? – поинтересовалась Сара.
– Мастер Бернард каждый вечер учит меня английскому языку, учит, как правильно читать, писать и говорить.
– Но, дорогая, ты и так хорошо читаешь и пишешь, лучше, чем дети наших соседей.
– Но, ма, меня учат по-другому. Я изучаю грамматику, существительные и местоимения, прилагательные и наречия…