Вот так прозаично развеялась версия о появлении в районе посёлка Малаховка НЛО с инопланетянами.
ЧИСТОТА — ЗАЛОГ ЗДОРОВЬЯ
— Привет, старик! А для тебя сегодня опять сюрприз! — Такими словами встретила Маргарита моё появление в ателье.
— Если снова к Бенедиктову — имей совесть! Ведь знаешь же, что я человек непьющий, а наш общий друг убеждён, что непьющий мужик — это нонсенс, и пока ты с ним не усидишь бутылку коньяку, из дома не выпустит. Этот старый лис придумал хитроумный способ, как обмануть жену, которая зорко следит за тем, чтобы он не прикладывался хотя бы по выходным. Он накануне, в пятницу, вынимает из телевизора предохранитель, звонит в ателье и просит прислать именно меня и обязательно на субботу или воскресенье, а потом требует, чтобы жена сообразила что-нибудь «для профессора».
— Нет, на этот раз не Бенедиктов. И потом, сегодня же не пятница, а вторник, так что у тебя вперёди ещё целых четыре трезвых дня.
— А тогда — что за сюрприз?
— У одной дамочки загнулся «Т1-Ленинград». Как она выразилась, «…не говорит и не показывает…».
Впрочем, судя по тому, что это именно «Т–1», дамочка, скорее всего, ровесница Клары Цеткин.
Здесь нашим сегодняшним читателям самое время внести некоторую ясность в события тех лет. Телевизор, о котором идёт речь, был разработан на ленинградском радиозаводе им. Козицкого в тот период, когда телевидение в СССР ещё находилось в стадии становления. Это было в 1947 году, регулярных телепередач тогда не велось, а телевизор «Т1-Ленинград» был первой опытной моделью, рассчитанной на приём передач нового, только что введённого стандарта в 625 строк. До этого опытные передачи в Москве и Ленинграде велись на стандарте в 343 строки, а для их приёма существовала единственная модель — «Т1-Москвич» разработки Московского радиозавода.
«Т1-Ленинград» просуществовал очень недолго, так как в 1949 г. был вытеснен с рынка появившимся массовым и относительно дешёвым КВНом, а вскоре и завод Козицкого разработал и начал массовый выпуск следующей модели — «Т2-Ленинград», так что телевизоры «Т1» очень быстро «канули в Лету», а немногие сохранившиеся работающие экземпляры стали в прямом смысле антиквариатом.
Неудивительно, что большинство наших ремонтников, пришедших в Ателье после 49-го года, с этой моделью ни разу не сталкивались, схему его не знали, а потому руководство ателье распорядилось все поступающие заявки на ремонт этих телевизоров сваливать на меня, а для производства сложных ремонтов в мастерской — на Галю Кирееву, одну из техников «первого набора», работавших в Ателье с первого дня его существования.
— «Т1-Ленинград»? — переспросил я. Это что, результат археологических раскопок на строительстве бассейна «Москва»?
— Ладно, не умничай. Забирай наряд и считай, что тебе ещё крупно повезло. Бабулька живёт не в Сергиевом Посаде, а через дорогу, на Люсиновской улице.
* * *
Вот уж совершенно точно: другого, более удачного слова Маргарита и подобрать бы не смогла. Дверь мне открыла не старуха, не бабка, не просто очень старая женщина, а именно бабулька. Маленькая, сухонькая, очень стройная для своих не знаю скольких уже лет, очень опрятная, аккуратно и где-то даже по своему модно одетая, с гладко зачесанными совершенно седыми волосами, она прямо-таки светилась от радости, как будто встретила не меня, а своего вернувшегося из долгого плавания любимого внука.
— Здравствуйте, голубчик, заходите, пожалуйста! А я с самого утра жду вас, даже не завтракала. Чайник уже два раза подогревала, проходите, раздевайтесь, сейчас мы с вами почаёвничаем, поговорим по душам, а то мне, старушке, кроме как с Иннокентием, и поговорить целыми днями не с кем. Вот и земляк мой неразлучный обиделся на меня, не знаю за что, второй день молчит, слова не скажет.
Признаться, я вначале ничего не понял: кто такой Иннокентий, и почему он бабулькин земляк. Некоторую ясность в этот вопрос внесло ясное, чёткое и не вызывающее сомнений сообщение, произнесённое хорошо поставленным голосом с «крыши» платяного шкафа:
— Кеша умный!!! — заявил голос.
— Конечно умный — поспешила подтвердить бабулька — самый умный.
Я повернул голову в сторону говорящего и обнаружил сидящего на шкафу без всякой клетки большого серого попугая. Попугай тоже внимательно изучал меня, даже повернул голову на бок. Видимо, в моём облике ему что-то не понравилось, потому что он вдруг резко засвистел, точно имитируя звук боцманского свистка, и заорал дурным голосом:
— Поллл-лундрррр-рраа!!! Свистать всех наверр-рррх!!!
Бабулька весело рассмеялась и объяснила:
— Иннокентий также как и я — коренной ленинградец, мыс ним переехали в Москву лет десять назад, а подарил мне его старший внук, он капитан дальнего плавания. А второй мой земляк — вот он.
Бабулька указала на стоящий на старинном комоде телевизор.
— Мне его тоже подарил внук одновременно с Кешей, когда я переезжала в Москву к младшему внуку. А он у меня — геолог, и вот уже полгода как находится в экспедиции, так что мы временно остались втроём: я, Кеша и телевизор.
— В нашем гор-р-рроде дождь, он идёт постоян-н-но! — вдруг запел Кеша и снова внимательно посмотрел на меня. Я засмеялся.
— Вы не обращайте на него внимания. Когда у него хорошее настроение, он часто поёт, и репертуар у него огромный — от оперных арий до частушек.
— Это где же он набрался?
— А всё из телевизора. Мы с Кешей всегда сидим рядом и вместе смотрим передачи. А то, что ему особенно нравится, он запоминает и потом часто повторяет.
* * *
Все мои попытки отказаться от чая оказались тщетными: бабулька вполне серьёзно заявила, что своим отказом нанесу ей кровную обиду, поэтому пришлось смириться. За чаем с замечательным домашним вареньем из крыжовника удалось установить, что телевизор внук приобрёл бабушке ещё тогда, когда она жила в Ленинграде, и с тех пор телевизор ни разу (!), то есть в течение более 10 лет не портился!
Это был поистине уникальный случай, первый в моей практике. Когда я повернул его «… к лесу передом, ко мне — задом» и снял заднюю стенку, моему взору предстала необычная картина: и само шасси, и всё, что на нём располагалось, было покрыто сплошным ровным слоем пыли толщиной чуть ли не в палец. Впрочем, иначе не могло и быть: задняя стенка телевизора была опломбирована двумя свинцовыми заводскими (!) пломбами!
Я достал из чемодана тряпочку, протёр заднюю стенку шасси, и на свет проступил заводской номер — 000231. Это был телевизор из первой, опытной партии! Выразив своё искреннее восхищение, я объяснил хозяйке, что прежде всего мы займемся чисткой аппарата, для чего лучше всего освободить от следов чаепития обеденный стол, если можно — постелить на него клеёнку и принести пылесос.
Бабулька с радостью подключилась к неожиданно свалившемуся на неё приключению, и пока я снимал ручки с регуляторов и вынимал шасси из футляра, всё было готово. Увидев своего земляка на столе голым и до неприличия грязным, старушка всплеснула руками и запричитала:
— Господи, помилуй! Это же какой позор на мою седую голову! Поверьте, я регулярно протирала его снаружи тряпочкой, каждый день протирала. А внутрь заглянуть мне и в голову не пришло!
— Полноте, при чём тут позор. Вам и не положено заглядывать внутрь телевизора. Больше того, это категорически запрещается.
— Правда!? Вот спасибо, а то ведь, небось, подумаете, какая же старуха неряха.
Наша беседа, как выяснилось, очень заинтересовала Иннокентия. Он даже покинул свою резиденцию, смешно, вперевалочку, проковылял к столу, неожиданно легко вспорхнул на пустой футляр телевизора, склонил голову на бок и, обращаясь персонально ко мне, сообщил:
— Кеша умный!
* * *
После того, как с телевизора была удалена первородная грязь, и шасси было включено в сеть, сразу же выяснилось, что вышел из строя (сгорел) строчник и как следствие — резистор в цепи общего ключа, отчего в телевизоре пропал и звук.
Ничего сложного ремонт не предвещал, трудность состояла в том, что такого «ископаемого» строчника у меня в чемодане, естественно, не было. Поэтому я сказал бабульке, что ненадолго её покину, схожу в Ателье, благо оно находится в 10 минутах ходьбы от ее дома, принесу новый строчник, а телевизор пока что пусть постоит на столе.
* * *
Когда я вернулся и вошёл в комнату, мне сразу почудилось, что за время моего отсутствия в интерьере жилья что-то неуловимо изменилось. Я сосредоточенно и очень внимательно начал «сканировать» помещение по горизонтали. Платяной шкаф был на месте, старинный комод с футляром от телевизора — также, Кеша, правда, переместился с футляра на спинку стула и синхронно со мной переводи взгляд с одного предмета на другой.
Сияющая, жизнерадостная бабулька стояла возле стола, да и сам стол был на месте, вот только телевизора на столе не было.