Первой его увидела леди Калвертон и приветливо улыбнулась. Заметив его, Пенелопа выпрямилась и явно оживилась. Лицо ее просияло.
– Мистер Адэр! – воскликнула леди Калвертон, протягивая руку. Он коснулся ее губами.
– Леди Калвертон!
Глаза Пенелопы за очками в золотой оправе радостно блеснули. Он вежливо наклонил голову:
– Мисс Эшфорд!
Улыбнувшись, она обратилась к матери:
– Мистер Адэр помогает мне расследовать происхождение некоторых подопечных.
– Может, мисс Эшфорд, вам будет угодно немного прогуляться?
– Прекрасная мысль, – кивнула она. – Мама, я ненадолго отлучусь.
– Насколько я поняла, вы успели переговорить с инспектором Стоуксом. Что-нибудь узнали?
– Кроме того, что Стоукс намерен развлечься, занявшись расследованием этих исчезновений?
Он почти наслаждался ее потрясением.
– Вы убедили его заняться этим делом?!
– Не столько убедил, сколько привел веские доводы. Сам он был готов взяться за дело, но в полиции есть свои резоны. Для того чтобы получить разрешение заняться этим расследованием, ему необходимо одобрение комиссара.
Пенелопа кивнула и уставилась в пространство. На поддержку полиции она даже не рассчитывала. Какое счастье, что она обратилась к Барнаби Адэру, даже если ее взбунтовавшиеся чувства никак не хотят успокаиваться, когда он стоит рядом.
– Вы давно знаете Стоукса? Любопытно… сын графа и полицейский. Должно быть, вас свело какое-то важное событие. Или расследование?
Барнаби помедлил, словно вспоминая:
– И то, и другое. Он вел первое большое дело об убийстве в высшем свете. И прекрасно справился. Дело касалось расследования событий в Глоссап-Холле.
– Вы всегда работаете вместе по делам, касающимся преступлений в высшем свете?
– Обычно мы работаем вместе: так быстрее и надежнее. Но когда из Глоссап-Холла пришло известие, мы расследовали это долгое и трудное дело, касающееся членов высшего света, здесь, в Лондоне.
Она слышала о скандале, которым завершилось это расследование, и немедленно засыпала Барнаби вопросами, настолько точными и хорошо сформулированными, что он с готовностью отвечал, восхищенный столь ясной логикой собеседницы. Они и не заметили, как добрались до ворот парка. Она так отвлекла его своими расспросами, что он даже не успел объяснить, чего от нее хочет.
Покачав головой, он повернул обратно:
– Нам следует вернуться к вашей матушке.
– Она не станет возражать, – пожала плечами Пенелопа. – Знает, что мы обсуждаем серьезные проблемы.
В отличие от других светских дам. Но он промолчал и ускорил шаг.
– Так о чем хотел узнать Стоукс? – поинтересовалась Пенелопа.
– Ну, он спросил, нет ли у мальчиков каких-то общих черт.
Он не стал приводить примеры и молча ждал ее ответа. Она нахмурилась, но отвечать не спешила.
– Все они худые и стройные. Но здоровы и достаточно сильны, – выговорила она наконец. – Очень ловки и быстры. Но рост и возраст у них разные. Больше я ничего не могу вспомнить.
Настала его очередь хмуриться.
– Каким был самый высокий? – спросил он наконец. Она приставила ладонь к уху.
– Дик был на полголовы ниже меня. А Бен – второй исчезнувший – на целую голову.
– А внешность? Они были красивыми детьми или…
Пенелопа решительно покачала головой:
– Совершенно обыкновенные, ничем не примечательные. Даже если мальчишек хорошо одеть, на них никто не взглянет дважды.
– Блондины или темноволосые?
– Были и те, и другие.
– Вы сказали, что они были ловкими и быстрыми. А как насчет умственных способностей?
– Я собиралась сама учить их: неглупые и сообразительные парни.
– А их происхождение? Они все из бедных семей, но благополучных ли? Или совсем несчастных?
Она поджала губы и снова покачала головой.
– Семьи были разными, но всем пришлось пережить трудные времена, даже для Ист-Энда. Поэтому мальчиков и собирались отправить к нам. Все, что я могу сказать: ни у одной семьи не было связей с преступным миром.
Барнаби кивнул и взглянул в ту сторону, где ждала в экипаже мать Пенелопы, выразительно смотревшая на парочку. Пенелопа ничего не заметила: была слишком занята изучением его лица.
– Но что это даст… я имею в виду мое описание? Чем поможет?
Барнаби выругался про себя. Как долго они отсутствовали? Ему не следовало позволять ей до такой степени отвлекать его вопросами! Бесчисленные высокородные вдовы беззастенчиво пялились на них. Некоторые даже подносили к глазам лорнеты.
– Не знаю… Я передам ваши ответы Стоуксу и послушаю, что он скажет. Он лучше меня знаком с этим миром.
– Благодарю. И до следующей встречи.
– Договорились, – сухо обронил он. – До следующей встречи.
В его голосе звенели стальные нотки.
Глава 4
Стоукс стоял за письменным столом, приводя его в порядок перед тем, как уйти. Но тут в комнату ворвался Барнаби. Стоукс поднял голову, вопросительно глядя на друга:
– Ну что?
Барнаби перевел дух.
– Я спросил мисс Эшфорд насчет мальчиков.
– Мисс Эшфорд? – удивился Стоукс.
– Пенелопу Эшфорд, в настоящее время директора приюта. Она сообщила, что все четверо мальчиков были худыми, крепкими, ловкими и сообразительными. Мисс Эшфорд считала, что они умнее многих своих сверстников. Во всем остальном – ничего общего. Возраст различный, от семи до десяти, рост – тоже, внешность ничем не примечательная.
– Понятно.
Стоукс, прищурившись, опустился на стул и, подождав, пока усядется Барнаби, объявил:
– Похоже, можно вычеркнуть из списка торговлю живым товаром.
Барнаби кивнул:
– И один по крайней мере слишком высок, чтобы лазать в дымоходы, так что вычеркиваем и трубочистов.
– Час назад я встретился с Роулендом из портовой полиции – он приехал на совещание – и спросил, нет ли на флоте недостатка в юнгах. Он заверил, что это не тот случай. Следовательно, нет причин считать, что этих мальчишек насильно завербовали в юнги.
– Итак, что же остается? – подытожил Барнаби. Стоукс сокрушенно покачал головой:
– Малолетние взломщики. Это наиболее возможное для них применение: худые, крепкие, ловкие и сообразительные. И тот факт, что они ничем не примечательны, – дополнительное преимущество. Мальчишки всюду проскользнут, и никто их не заметит. Они ничем не выделятся в толпе. А в этой части города… Видишь ли, до меня уже давно доходили слухи, что в самых глубинах Ист-Энда существуют так называемые школы для воров. Район перенаселенный, и даже полицейские не любят ходить в определенные дома и кварталы. Эти школы возникают и исчезают. Каждая существует недолго, но чаще всего за всем этим стоят одни и те же люди.