Читать интересную книгу Ночной кошмар Железного Любовника - Дарья Донцова

Тонечка махнула рукой.

– В общем, скандал получился всем свадьбам на зависть. Потом народ успокоился, гости напились, плясать пошли. Анечка ко мне повернулась и говорит: «Я Севу очень люблю, ношу нашего ребенка и счастлива». Ладно, нечего старые истории вспоминать, они бурьяном поросли. Ах да, чуть не забыла. Твои подарки должны быть красиво упакованы. Анатоль придирчив к любой мелочи. Тебе-то он ничего не скажет, а мне потом мозг вынесет, будет при каждой встрече талдычить: «Вот, Виола нас не уважает». Ты еще не потеряла желания тесно пообщаться с кровными родственничками? Впрочем, я искренне считаю: лучше такая компания, чем одиночество в новогоднюю ночь. Но, признаюсь, я тебя сюда еще и потому прихватила, чтобы хоть одного нормального человека рядом во время праздника видеть.

– Тонечка, – остановила я ее, – родичей не выбирают. У нас они с тобой вот такие. Спасибо, что предупредила насчет упаковки подарков, когда буду приобретать, прослежу. До праздника еще есть время, успею купить. Кстати, я ведь просила тебя посоветовать, кому что выбрать.

Тоня встала.

– Черт, еще об одной детали не сказала! Кульминация каждой репетиции капустника – вручение сувениров.

Я опешила.

– Все получают презенты заранее?

Антонина начала собирать со стола тарелки.

– Нет. Вернее, да, только их никто не раскрывает, коробочки и пакетики лежат до новогодней ночи под елкой. Анатоль осматривает подношения и порой заявляет: «Нет, так не пойдет! Почему все завернули сюрпризы в красную бумагу с золотом? Давайте сделаем разноцветные упаковки!»

– Ну и ну, – только и смогла сказать я. – И вы в самом деле переупаковываете подарки? Почему потакаете Анатолю?

Тонечка двинулась на кухню со стопкой посуды.

– Офи и Пени обожают брата, Сева отца боится, Иван и Лида считают его гением, Галя и Катя им восторгаются, Петю никто не спрашивает, да и презенты за него покупает мать, Агата хорошо воспитана, в чужой монастырь со своим уставом не лезет, а я не любитель скандалов. Так что все просто. Завтра с утра сбегай на рынок и возьми там пустых коробок по числу присутствующих, положишь туда камешков для веса, и все. Главное, традиция не будет нарушена. А когда купишь подарки, балласт выбросишь.

– Уж лучше сразу приобрету нужное, – возразила я. – Давай помогу с уборкой.

Мы составили тарелки и чашки в посудомойку. Потом я пошла в прихожую, где оставила свою дорожную сумку, и заметила, что на полу валяется мужская черная куртка с капюшоном. На меховой оторочке сверкали крохотные капли воды.

Сзади послышался стук захлопнувшейся двери. Я обернулась и увидела Екатерину Федоровну, которая несла гору сияющих чистотой металлических противней.

– Испугала вас? – улыбнулась она. – Всем хороша посудомойка, но в ней противни не очистить и не высушить. Здесь, в кухне, раковина керамическая, и хотя говорят, что они очень прочные, я все равно опасаюсь, вдруг поцарапаю, поэтому таскаю мыть противни в театр. Там в буфете здоровенная лохань из нержавейки, ее не жалко.

Я показала на небольшую дверь в углу, откуда появилась Екатерина Федоровна.

– Тут вход в помещение театра?

– Верно, – подтвердила пожилая дама, – о нем известно только своим. Ой, Петя опять у куртки петельку оторвал. Прямо не знаю, что с ним делать! Повесит одежду, зачем-то вниз дернет и уйдет, а вещь – хлоп, и на пол. Сто раз ему говорила…

Продолжая ворчать, Екатерина Федоровна положила противни на диванчик, подняла куртку и встряхнула. Затем открыла шкаф и достала оттуда сухое светло-серое пальто, пробормотав: «Повешу-ка я свою одежку на крючок». Пальто отправилось на общую вешалку, а куртку Пети она устроила на плечиках и убрала в гардероб. Наведя порядок, подхватила кухонную утварь и ушла.

Я забрала сумку и хотела пойти в отведенную мне комнату. Но услышала из столовой тихие голоса, удивилась и решила глянуть, кто там.

За столом сидели Иван, Лида, Пени и Галя. Очевидно, на моем лице отразилось удивление, потому что психотерапевт приложил палец к губам и произнес:

– Тсс! Анатоль думает, что мы ушли домой.

– Его в кабинете отвлекает Офи, – прошептала Пенелопа, – попросила брата с ней роль в капустнике разобрать.

– А мы тут сюрприз готовим, – хихикнув, пояснила Лида. – Хотим Анатоля в Новый год удивить и вот думаем, как. Может, попросить Катю испечь «хитрый» торт? Ну, с фейерверком внутри.

– Кстати, где Екатерина Федоровна? – спросил Иван.

– И где Петечка? – занервничала Галина. – Мальчика до сих пор нет. Петяша!

– Замолчи! – шикнула на нее Лида. – Вдруг Анатоль услышит, весь сюрприз насмарку. И вообще оставь парня в покое, он уже взрослый. Замучила ты Петю своей опекой.

– У вас детей нет, – огрызнулась Галя, – вам не понять. Петенька ранимый, беспомощный, крайне эмоциональный, он еще не оформился как личность.

– И не повзрослеет, если мать под колпаком держать будет, – не успокаивалась Лида. – Смешно смотреть, как ты… Да вот же он.

– Петенька! – подскочила на стуле Галя. – Ты где был?

– В туалете, – откровенно ответил парень.

– Опять животик заболел? – всплеснула руками мать. – Бедненький мой!

– Давайте не будем обсуждать состояние желудка Петра, – остановила сердобольную «наседку» Екатерина Федоровна, выходя из кухни. – Ну, что решили с сюрпризом?

– Виола, присоединяйтесь к нам, – велел Иван, – будем ломать головы вместе.

Глава 6

Для меня покупка новогодних подарков трудная задача. Раньше, в эпоху тотального дефицита, было намного легче. Коробка шоколадных конфет, набор импортного туалетного мыла, польская косметика, даже банка каких-нибудь экзотических консервов, вроде ананасов в сиропе, вызывали припадок эйфории у того, кто получал такой презент. Но кому, скажите на милость, сейчас нужен тропический фрукт? Ими заполнены полки во всех супермаркетах. Интересно, какие бы эмоции я испытала лет этак двадцать назад, оказавшись незадолго до Нового года на рынке, подобном ковалевскому, да еще с туго набитым кошельком? Небось скончалась бы от счастья! А вот сегодня мне тут ничего не нравится. Не дарить же Анатолю кружку с изображением удава, на которой красуется стишок: «Год змеи вползет в твой дом, будет радость в нем».

Я замерла около булочной с вывеской «Пироги Собакина». На мой взгляд, не совсем удачное название, у меня сразу возникает вопрос, что за начинка в фирменных пирожках. Но, похоже, покупатели не смущаются – то и дело заглядывают в пекарню. Только я туда все же не пойду, лучше загляну в соседний магазин, нечто вроде «Тысячи мелочей».

Толкнув тяжелую железную дверь, я втиснулась в небольшой торговый зал, встала у прилавка среди других посетителей и начала рассматривать массу сувениров, невольно вслушиваясь в беседу, которую продавщица вела с мужчиной в добротной дубленке.

– Лучший подарок теще – чайный сервиз со змеиной тематикой, – вещала девица. – Сделан в Англии из костей фарфора[9], расписан вручную, можно мыть в машинке.

– Не, не надо, – промямлил покупатель.

– Если сейчас возьмете, получите второй набор посуды в подарок, – продолжала торговка.

– Такой же или другой выбрать можно? – заинтересовалась тетка в розовой куртке.

– Исключительно змеячья тематика, – уточнила продавщица. – Очень современно! Берите! Английская королева себе такой заказала, я точно знаю, мне на фабрике сказали, когда товар отгружали.

– Мань, унитазные крышки куда переложить? – закричали из подсобки.

– Оставь, где лежат, – ответила девушка.

– Не хочу посуду с ужами, – закапризничал мужик в дубленке. – Не дай бог, теща подумает, что я считаю ее коброй. Найдите что-нибудь элегантное, полезное, веселое и недорогое.

Маша призадумалась.

– Дочка, а со скидкой что-нибудь есть? – поинтересовалась старуха в мохеровой шапке.

– Пока ничего не уценяли, – ответила Мария, – приходите тридцатого.

– А чашечки, вон те, почему отдельно стоят? – не успокаивалась старушка.

– Они бракованные, их выкинут, – пояснила девушка. – У одной рисунок смазан, а вторая с ней по размеру не совпадает, и ручку отбили. Вот народ! Втюхали на фабрике заведомую дрянь.

– Ой, а можно я их заберу! – ажитировалась пенсионерка. – Подарю подружкам.

– Бабуля, – ласково пропела продавщица, – но ведь подруги ваши поймут, что вы им плохую посуду всучили, и обидятся.

– А вот и нет! – возразила пожилая дама. – Обе ничего не видят, да и в очках подслеповаты. Давай брак! По молодости я б им такое не преподнесла, а сейчас они ничего не разберут.

Маша сняла с полки чашки, о которых шла речь, поставила на прилавок и объявила:

– С вас двадцать рублей!

– Вот здорово! – ахнула бабка. – Они ж на выброс предназначались! Откуда тогда цена?

– За упаковку, – сердито пояснила Маша. – Бумага с изображением питонов и со слоганом «Змея вам на счастье».