— Но я еще даже не близок к тысяче, — напомнил я учителю, собрав всю силу воли.
— Я и не думал, что ты осилишь тысячу, — усмехнулся он. — Это была просто проверка, да и укрепился ты знатно, меч держишь как надо. Так что, на сегодня мы закончили.
— Значит, вы привели Тодда не для тренировки? — спросил я.
Тодд глупо улыбнулся, услышав свое имя.
— Ну, разумеется, нет, — удивился Трент. — Тодд тяжелее кирки в жизни ничего не держал.
— Тогда для чего же? — Я понимал, что наставник ничего не делает просто так.
— Завтра я покажу тебе пару упражнений, которые ты будешь ежедневно отрабатывать.
Хорош наставник — сам не учит, заставляет деревяшки лупить, теперь и упражняться самому…
— …а затем вы с Тоддом отправитесь в долгий путь, — безапелляционно заявил учитель.
Глава 5. Мы снова встретились!
Итак, возможно, я получу новый квест. Это хорошо. Мне придется пройти этот путь с неписью-алкашом, это плохо. Но делать нечего — вряд ли с моим первым уровнем я могу рассчитывать на что-то большее.
Наставник показал мне несколько упражнений, которые мне следует ежедневно повторять, предложил остаться до вечера и заночевать у него — я отказался.
В принципе, до завтра в Претонии у меня дел не было, и я вышел из игры. В реальности был почти вечер, и через полтора часа я уже должен быть у родителей. Проверил электронную почту — пусто. Я перекусил, принял душ, и отправился к метро. Родители жили не так далеко, можно было бы и пройтись, и поймать такси, но я люблю ездить в метро. Я остро ощущал свою отдаленность, и порой хотелось слиться с толпой.
Я почти подошел к дому родителей, когда вспомнил, что негоже приходить с пустыми руками. Хлопнув себя по лбу, направился в ближайший магазин, где отоварился копченой колбасой, сыром, хлебом, лимонадом — матери, и несколькими бутылками пива для нас с отцом.
Я поднялся на третий этаж сталинки, едва успел постучаться, как мама распахнула дверь и заключила меня в объятия.
— Привет, мам, — сказал я. Мне было немного неловко, и я обнял ее в ответ.
— Костик, сколько же не виделись… Заезжал бы хоть почаще, совсем тебя эта работа доконала. Пойдем скорее к столу, отец заждался.
Мы прошли узкий коридор и оказались в зале. За столом отец пыхтел сигаретой. Мне защемило сердце — с прошлого раза он будто ссохся, стал занимать меньше пространства. Лишь ясный взгляд голубых глаз да крепкое мужское рукопожатие оставались неизменными.
Мать засуетилась, побежала на кухню. Я поставил на стол нехитрое яство, отец одобрительно хмыкнул. Я сел рядом. Меня покоробило — курить я бросил два года назад, но запах сигарет не переносил по сей день.
— Ну, рассказывай, как твои успехи? — спросил он.
— Работаю вот, квартиру снимаю. Сейчас в отпуске.
В этот момент прибежала мама, вновь отошедшая за открывашкой. Я открыл пиво себе и отцу. Перед нами в считанные минуты оказалась еда — борщ, салаты, запеченная курица, нарезанные колбаса, сыр и хлеб.
Мать вела себя как-то странно, на подсознательном уровне пытаясь оказаться дальше отца, села не рядом с ним, а напротив, да и сторонилась постоянно. Я не понимал, что происходит.
За разговором ни о чем мы насытились, отец откинулся на спинку стула и снова закурил. Мать убирала со стола. За разговором они избегали тему Арины, за что я был им благодарен. При знакомстве я объявил ее не иначе, как моей невестой, и ее уход был ударом не только по мне, но и по родителям.
— Пойдем, покурим на улице, — неожиданно предложил отец. Мать бросила на него тревожный взгляд.
Мы вышли, сели на лавочку и он закурил, задумчиво глядя на меня.
— Ну, что за конспирация? — весело спросил я.
— Просто хотел посидеть так с тобой, как в старые времена. Помнишь, мы выходили во двор и считали звезды?
— Да, в деревне-то звезд больше было, — я машинально взглянул на небо.
— Не то слово. У тебя с Аринкой-то все? — внезапно спросил отец.
— Да, уже давно, — ответил я.
— Ты это… не зацикливайся. Найдешь еще себе хорошую бабу, заведешь семью, детей… Есть кто на примете?
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
— Конечно, пап. — Я не стал его расстраивать. — Но пока непонятно, серьезно ли это.
— Ты главное сердце свое слушай, оно не обманет. — Он вновь задумался. Затем потушил сигарету и мы пошли в дом. Уже перед входом он добавил:
— И матери чаще звони, волнуется она, беспокоится.
Я пообещал звонить чаще, и мы зашли в дом. Обстановка словно разрядилась и остаток вечера мы провели, вспоминая веселые моменты из моего детства и громко смеясь.
Родители предложили мне остаться, но я отказался и поехал к себе.
В ту ночь я уснул, едва положив голову на подушку.
Встав с утра, первым делом проверил почту — на этот раз, результативно. Мне написал какой-то сотрудник компании Росвидео, и сообщил, что видеозаписи хранятся в течение недели, после чего уничтожаются. Жаль, не получится использовать эту запись. Аркадий Валерьевич был крайне педантичным человеком, и всегда делал все по правилам, поэтому я предположил, что нарушил таксист. Цвет светофора в этом мог бы мне помочь, скорее всего тот выскочил на красный. Придется искать другие пути.
Я позвонил Борову.
— На какую сумму согласен Аркадий Валерьевич?
— Он уже оплатил ущерб! Ты что, с таксистом справиться не можешь? — Я почти физически ощущал летящие из его рта слюни.
— Ситуация осложнилась, поэтому мне необходимо знать наш бюджет.
— Хм… Окончательная цена шефа — пятьсот тысяч рублей. Но не предлагай все сразу, чем меньше мы заплатим, тем большую премию получим.
Я усмехнулся. Конечно, премию получит он, а мне достанется поощрение в виде «одобрительно похлопать по плечу».
— Кстати, пробили, где он живет и работает, скину информацию на почту. До суда три дня, успеешь договориться, — он сбросил звонок, не дожидаясь ответа. Боров и есть.
Получив адреса, решил отправиться к нему на работу. Я привел себя в порядок, надел свой лучший костюм, который использую только для важных встреч, и отправился в его таксопарк, заранее сняв с карты немного денег.
Охранник, тщедушный старичок, даже не обратил на меня внимания — так был поглощен какой-то газетой. Естественно, на месте таксиста не было. Я подошел к полной женщине, которая распределяла заказы, и спросил:
— Здравствуйте, у вас ведь работает Мухамеджанов Рустам Ганиевич?
Она глянула на меня с тревогой.
— У нас будут проблемы из-за него?
— Ну что вы, конечно нет! — Я расхохотался. — Мы с ним — друзья с детства, но пару лет назад я уехал в другую страну. Вот, удалось выбить командировку в родном городе, решил устроить ему сюрприз.
Женщина расслабилась и тут же нахмурилась.
— Мне работать надо, не отвлекайте! Ходют тут всякие, шутки шутят… — пробурчала она.
М-да. В нашей стране все мрачные, никому нет ни до кого дела, разве что…
— А может, все-таки поможете? — я протянул ей свернутую купюру.
Она отмахнулась и закатила глаза. Я проследил за ее взглядом — на потолке висит камера.
— Оставьте свой номер и через полчаса сделайте заказ, — прошипела она.
Я продиктовал ей номер, уронил купюру на пол, и когда собирался отходить, совершенно случайно задел ручку, которую она положила слишком близко к краю стола. Женщина мигом наклонилась за ней, выпрямлялась уже довольной.
Я вышел, отошел на пару кварталов и стал ждать положенных полчаса. Затем я вызвал такси этой службы через приложение, и с удовлетворением обнаружил, что заказ был принят нужным таксистом.
Вскоре ко мне подъехало такси — потрепанная иномарка. Я взобрался на заднее сидение, поздоровался с водителем и мы тронулись.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
Водитель был хмур и молчалив, не похож на тех говорунов, что обычно встречались.
— Как работается?
— Никак.
Вот и весь разговор. Вскоре мы подъехали к месту назначения — то был районный суд, в котором нам предстояло встретиться совсем скоро.