Чтобы отвлечься от ожидания вечера, я занялась перекладыванием препаратов в медбоксе. Скальпель лежал рядом, но хвататься за него я не планировала. Успокаиваться не хотелось — адреналин мне понадобится, потому что сдаваться Зверю без боя я не собиралась. Понимание, что против него я бессильна, не уговаривало сложить руки. Запрусь надежно в своей каюте, и пусть выгрызает замок!
— Док, к вам пациент! — послышалось от входа, и я подскочила на ноги. Видеться снова с Блейком не хотелось, тем более с такими планами на вечер, но я ошиблась.
— Привет, — слабо улыбнулся смутно знакомый заключенный. — Я Дарджел.
— Иди давай, — пхнули его грубо в спину.
— Я просила не вести себя так с пациентами! — взвилась я.
— Да в курсе мы, — огрызнулся наемник и грубо надавил на плечо заключенного, чтобы тот упал на койку. Когда клацнули защелки на запястьях, он обернулся ко мне, скалясь: — Тебе, видимо, понравилось? Может, мне этого не так сильно крепить?
— Пошел вон, ублюдок, — процедила неприязненно.
Прикованный зверь напряженно дернулся.
13
— Ты подумай, мы можем оказаться лучше этих, — и он кивнул в сторону Дарджела. — Зови, не стесняйся.
И он вальяжно удалился, оставляя меня трястись от злости наедине со зверем.
— Док, — позвал он неожиданно участливо, — ты в порядке?
— Нормально, — только тут обнаружила в ладони скальпель. Вздохнув глубже, я положила инструмент на тумбочку и обернулась к заключенному: — Что такое?
— Я хотел с тобой увидеться, — нерешительно начал он. — Поговорить о тебе и Блейке… — Я замерла, хмурясь. Этого мне еще не хватало! — Блейк — мой лучший друг, — почувствовал мое настроение зверь и заговорил быстрее, — мы не моральные калеки, док…
— Хайди, — представилась я.
— Очень приятно, Хайди. — А улыбка у него добрая, даже мягкая. Глаза не такие, как у Блейка — прозрачные, как вода. И мой Зверь пугал с первого взгляда, а этот располагал к себе. Вид, правда, уставший и безжизненный, но в таких условиях откуда взять жажду жизни? Я снова подумала о Блейке… Он нашел выход, и упрекать его в этом глупо. Что бы на его месте сделала я? И пациент озвучил мои выводы: — У него просто не было выбора…
— Я понимаю, — осторожно опустилась на стул, рассматривая его.
— Ты для него — лучшее, что может произойти, — смотрел он мне в глаза. — Смысл жизни. И он отдаст за тебя жизнь, он сделает все, чтобы ты была счастлива. Это я не смог. А Блейк… он сможет. Просто в этих обстоятельствах все не так, как хотелось бы…
— Дарджел, я понимаю, — захотелось закончить этот разговор. Этот мужчина, казалось, слишком многое знал из того, что я еще не знала о себе, и от этого становилось неуютно.
— Прости, если надоедаю… Мне хотелось… что-то сделать для него, он меня так оберегает.
Странно было слышать, что Блейк кого-то оберегает. Хотя… почему нет? Они с Дарджелом единственные настоящие.
— Вы прямо как люди, — попробовала улыбнуться я.
Он улыбнулся в ответ:
— Мы можем быть такими же, да… Но только ради вас. — Его взгляд, блеснувший на секунду, совсем угас. Повисло неловкое молчание, которое хотелось быстрее стряхнуть:
— Я могу что-то сделать для тебя?
Его голос стал глухим:
— Тебя можно попросить еще снотворного, которое нам дают? У меня кончилось…
Остаток дня я ходила из угла в угол, не находя себе места. Когда закончился рабочий день, побросала остатки бинтов в ящики и, закрыв медбокс, направилась быстрым шагом по пустым коридорам. Слишком пустым, но я не сразу обратила на это внимание. Обычно на втором ярусе я уже натыкалась на механиков, сдающих смену, теперь же здесь было так тихо, будто все уже спали. Замерев и прислушавшись, я глянула на часы на запястье — восемь ноль три. Как обычно…
Внутри нарастала тревога, и я двинулась по коридору, стараясь ступать как можно тише, поэтому звук щелчка освещения заставил подпрыгнуть на месте. Включение аварийного тусклого голубого, рисующего пути эвакуации под ногами, выпустило разом весь накопленный за день адреналин. Я прижалась спиной к стене и двинулась по коридору. До моей каюты было еще два пролета — в иллюминаторах по утрам я даже видела солнце, а вот в медбоксе они транслировали только серо-синюю муть. Но сейчас это казалось сомнительным преимуществом. Вызовы капитана по комму ничего не дали — он просто не отвечал.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
— Морган, твою мать! — зашипела я сдавленно и выругалась.
И тут с той стороны, откуда я пришла, послышались быстрые шаги, отдающиеся глухим звоном. Я едва не рванулась в их сторону, но что-то остановило… К ним прилагался сгущающийся горький цветочный запах и сдавливающее ощущение в висках и груди. Не раздумывая, я кинулась бежать. Да, выдавая себя с потрохами, но мое единственное преимущество — разделяющее нас расстояние. Взлетая по лестнице, я едва ли услышала, как шаги ускорились — он стал двигаться тише и будто скользил по полу, а не бежал.
В происходящее верилось с трудом. Я будто попала в какой-то триллер с маньяком-убийцей, который перебил уже всех, а я, сидя в своем боксе, даже не подозревала об этом. Добраться до каюты уже не представлялось возможным, и я неслась в сторону столовой, где, кажется, можно было закрыть двери. Один поворот, второй, третий… и закрытый шлюз! Мы что, тонем?! Как назло где-то что-то звучно застучало, и я добавила грохота, врезаясь на полном ходу в металлическую заслонку.
— Черт!
Воспаленные костяшки обожгло болью, стоило стукнуть в двери. Я заметалась в поисках ручных механизмов, когда вдруг меня ошпарило пониманием — поздно. Я, скорее, почувствовала его взгляд — он прожег кожу между лопаток, как огнем сигареты. Развернувшись лицом к коридору, я увидела его, стоявшего в нескольких шагах.
14
Зверь плавил пристальным хищным взглядом, его глаза горели в темноте ярко-синим, бросая в едва сдерживаемую панику. Но звать на помощь бесполезно, метаться в истерике — тоже.
— Успокойся, — глухо прозвучал его приказ, и он двинулся ко мне.
Я распласталась по двери шлюза, мечтая вжаться в железо или провалиться сквозь обшивку, но ничего из этого мне не светило. Зверь медленно приближался, будто растягивая удовольствие.
— Вышел поохотиться? — голос дрожал.
— И очень удачно. — Он замер в паре шагов от меня, медленно сканируя взглядом снизу верх. — Решила побегать?
— Почему ты не в камере?
— Меня выпустили. На час. Чтобы забрал свое и убрался в каюту.
Так вот как Морган решил дать мне договориться! Скорее, благополучно попасться Зверю и не доставлять проблем никому, чтобы их уговор оставался в силе.
— Сволочь, — вырвалось у меня.
Зверь не стал уточнять, кто именно. Изящно сократил разделявшие нас два шага и посмотрел на меня в упор:
— Не слушаешься, — констатировал с непонятной интонацией. Запах горькой карамели наполнил рот слюной, и я шумно сглотнула.
— Имею такую привычку, — нагло вздернула подбородок.
— Зря, — дрогнули уголки его губ, и солнечного сплетения будто коснулось что-то горячее, свернуло все внутри в пружину и стало затягивать ее с каждым вдохом все туже. — Но я предлагаю сейчас спокойно направиться в нашу каюту и не устраивать для всех наблюдателей бесплатное шоу. — От его вкрадчивого шепота хотелось вспыхнуть и съежиться черными ошметками. Он был прав тысячу раз! Догадка, что сейчас весь этот цирк наверняка смотрят и, чем черт не шутит, делают ставки, мне показалась весьма правдивой. Но как же было тяжело последовать его дельному совету! — Хайди, — он осторожно протянул руку, будто боялся спугнуть.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
Я изобразила гордость и оттолкнулась от шлюза, проигнорировав его жест. Хотелось стиснуть грудную клетку, чтобы сдержать все эмоции, которые разрывали ее. Бессильно орать, ругаться и драться, но он прав — только повеселим наблюдателей.
А вот когда за спиной лязгнула железная дверь, я резко обернулась. Ничего не поменялось — тот же спокойный горящий взгляд, только бежать больше некуда.