Читать интересную книгу Легенда о Фейлель - Евгения Куликовская

Эливейн замолчала. Несколько минут она неподвижно смотрела в маленькое окошко. Потом собралась с силами и обернулась…

Динаэль стоял прямо за её спиной. Она не слышала, ни как он поднялся со скамьи, ни как подошёл к ней. А он стоял, боясь сделать лишнее движение, боясь спугнуть то ощущение нужности друг другу, которое витало над их головами…

Эливейн подняла свой взор на лицо Динаэля. Её сердце бешено колотилось. И вдруг, в напряжённой тишине, она услышала, как неправдоподобно быстро бьётся совсем рядом с ней его сердце. Девушка широко распахнула серые чистые глаза, словно впуская счастливую догадку внутрь себя: ведь он просил любимую не уходить, может, это был не совсем бред, не обращение к какой-то далёкой и неизвестной ей, а мольба именно к ней, сидевшей рядом, но имени которой он не знал…

Динаэль вгляделся в её лицо, и его глаза цвета моря озарились светом. Улыбка осветила каждую чёрточку его лица.

– Я люблю вас, Эливейн, – проговорил он, – и ощущаю ваше ответное чувство. Я не знаю, что ждёт нас впереди, но я прошу вас – не выходите за Торубера.

Девушка боялась словами спугнуть волшебную минуту.

– Я сделаю всё, что ты пожелаешь, – едва слышно прошептала она.

– Я действительно люблю тебя, Динаэль.

Молодой человек наклонился и поцеловал свою избранницу. Трепетное тепло спустилось в неё и растеклось по всему телу. Да, окончательно и бесповоротно она вся, её разум и её сердце принадлежали этому сильному и доброму, самому лучшему в мире волшебнику – Динаэлю.

– 35 —

Они ещё стояли, молча, обнявшись, не желая оторваться друг от друга, когда она почувствовала, что Динаэля качнуло.

Эливейн взглянула в лицо молодого человека. Он продолжал счастливо улыбаться, но щёки его были чрезвычайно бледны.

– Прости, – виновато прошептал он. Эливейн уложила раненого на кровать.

– На сегодня хватит… тренировок. Постельный режим, – полушутя, полусерьёзно проговорила она. – Завтрак, перевязка и сон.

Он хотел возразить.

– Остальное потом, – сказала Эливь. – Завтра.

– Хорошо, – устало согласился Динаэль. – Но один вопрос сегодня: ты позволишь мне просить у твоего отца твоей руки?

– Да, – чуть слышно ответила Эливейн и покраснела.

После завтрака и перевязки Дин уснул. Девушка убралась в сторожке, сварила бульон и сама задремала на скамейке возле окна.

– 36 —

Ещё два дня Динаэль провёл в постели. Он порывался отправиться в путь немедленно, но Эливейн удалось настоять на своём: она видела, насколько неокрепшим был пока её любимый.

Два дня они говорили – обо всём.

Теперь Эливейн знала о семье Дина, о его детстве и юности, об увлечениях и мечтах. Знала печальную историю Донуэля и Марики, предсказание для Ролива и Вивьен. Перед её мысленным взором стояла и родная Долина Дина, и Горный Замок, и существующий лишь в воображении волшебника дом с лечебницей и парком.

– И ещё, – сказал Динаэль, – обещай, если со мною что-нибудь случится, ты поспешишь и доберёшься до места, где меня ждёт брат.

Эливейн побледнела.

– Я буду с тобой, – ответила она. – Если случится, то с нами. Он вздохнул, а потом мягко, но твёрдо возразил:

– Кто-то должен вернуться. Там должны знать – запоминай – я выполнил просьбу Совета: Чёрный Жезл никогда больше не обретёт магической силы.

Эливейн уловила грусть в его глазах, но это не было сожалением о возможности скорой гибели – его тревожило другое.

– Что мучит тебя, любимый? – она прижала к своей щеке его ладонь.

Динаэль посмотрел в её лицо долгим взглядом и решился признаться.

– Меня, действительно, мучит ощущение того, что я не смогу защитить тебя, тебя – моё единственное настоящее сокровище… И ещё: лишив Торубера силы Жезла, я открыл путь волшебникам добрым, но не столь могущественным, всё же победить Чёрного Мага. Но тогда победа светлого чародея принесёт Колдуну только смерть. А я могу попытаться через несколько лет, когда мои силы сравняются с силами Торубера, одолеть его, оставив ему его обычную человеческую жизнь. Это шанс для его души вернуться к Свету.

– Господи! – воскликнула Эливейн. – Он сам ходит по краю пропасти, а печалится о судьбе того, кто жаждет его смерти!.. Я не просто люблю тебя, Дин, – прошептала девушка, – я преклоняюсь пред тобой.

Молодой человек явно смутился. Он прижал палец к губам девушки, а потом приподнялся на локте так, что его дыхание касалось её лица, и тоже шёпотом произнёс:

– Это я преклоняюсь пред тобой. Ибо ты сама не ведаешь, насколько прекрасно твоё сердце.

И Динаэль поцеловал Эливейн в губы.

– 37 —

Ранним утром шестого дня после ранения Динаэля молодые люди пришли в дом Эливейн. Встречных прохожих было мало. Все они знали дочь Перлика как любительницу пеших прогулок. Сопровождавший девушку крестьянин никого не удивил: в город в поисках заработка часто приходили жители окрестных деревень в простых льняных одеждах и истрёпанных широкополых соломенных шляпах – сильным, не боящимся тяжёлой и грязной работы мужчинам в богатых домах находилось какое-нибудь дело.

Эливейн сразу прошла в комнаты отца. Тот вышел навстречу дочери ещё заспанный, в домашнем халате.

– Доброе утро, папа, – ласково проговорила девушка.

Господин Перлик заметил, что его дочь, почти не улыбавшаяся после смерти матери, сейчас прямо сияет от счастья. Но это почему-то неприятно насторожило его. А ещё странный крестьянин вошёл за Эливейн, остановился у порога, поклонился, сняв шляпу, и стоял, бесцеремонно прямо, со спокойным взглядом необычного цвета глаз. «И волосы рыжие, – подумалось господину Перлику, – что-то неприятное было связано с этим цветом…»

– Папочка, – продолжала Эливейн, – вот Динаэль. Он хочет с тобой поговорить.

– Девочка моя, – слегка растерянно ответил Перлик. – О чём он, – и отец сделал несколько презрительный жест рукой в сторону молодого человека, – может говорить со мной, да ещё так рано?

– Обо мне, папочка, – пояснила дочь. – О моём замужестве и нашем с тобой переезде.

При этих словах Перлик окончательно проснулся и вспомнил!..

Разговор не получался…

– А! – весьма бестактно воскликнул господин Перлик. – Это и есть подарок тебе от хана Торубера? Обещанный рыженький евнух? Что-то вид у него… не подходящий для гарема…

Молодой человек без обиды усмехнулся. Эливейн покраснела. Динаэль снова поклонился и спокойно произнёс:

– Ещё раз здравствуйте, сэр. Искренне рад знакомству с вами. Вы назвали меня «подарком от Торубера». Пожалуй…

По его речи и манере держаться, Перлик понял, что тот не крестьянин и не слуга, а человек свободный и образованный. Но одежда гостя не вызывала у хозяина дома доверия.

– Моё имя Динаэль Фейлель, – продолжал лже-евнух. – Я прибыл издалека, по делам. Но судьбе было угодно познакомить меня с вашей дочерью. И эта встреча изменила всё. Я люблю Эливейн, господин Перлик, и прошу у вас её руки.

Молодой человек опустился на одно колено. Эливейн, понимая, что раны ещё причиняют боль волшебнику, хотела остановить его. Но напрасно.

– Я знаю, – продолжал Дин, – что вы желали отдать Эливейн в жёны Торуберу, но этот брак не принесёт ей счастья…

И молодой человек рассказал об истинных причинах столь любезного отношения Чёрного Колдуна к Эливейн, о самом Торубере, о его планах обретения власти над миром и обо всём, что, так или иначе, было связано с судьбой дочери Перлика, если отец всё же пожелает выдать девушку за нелюбимого…

– Довольно! – прервал молодого человека Перлик. – Меня не интересуют ваши чувства! И твои тоже, – добавил он, взглянув на Эливейн. – Я знаю, что надо для счастья. И моя дочь выйдет за хана…

– 38 —

Повисла напряжённая тишина. Динаэль тяжело поднялся на ноги. Взор его был печален:

– Простите, сэр, – проговорил он. – Я могу объяснить, почему вы опасаетесь выдать Эливейн за меня. Вы меня не знаете… Но зачем губить единственную дочь, обрекая её на брак с нелюбимым человеком, преследующим корыстные цели?

Девушка в ужасе молчала: она и не предполагала, что отца настолько не волнует её мнение. Однако она решилась и произнесла:

– Отец, неужели ты не понимаешь, что, даже если я и… рожу хану наследника, то ни тебе, ни тем более мне не позволено будет видеться с этим ребёнком. Торуберу нужен тёмный наследник, и он не даст хоть мало-мальски нежным чувствам проникнуть в воспитание мальчика.

Перлик не отвечал.

– Ну, посмотри сам, – доказывала Эливейн. – Я слышала от его жён, что у хана есть три дочери. Где они? Что с ними и с их матерями? Никто не знает… – девушка в волнении провела рукой по лбу. – Они не нужны Торуберу и, возможно, их уже нет в живых? – страшная догадка поразила Эливейн, и она замолчала.

– Всё это сплетни злых языков, – холодно проговорил Перлик. – Ты выйдешь за хана Торубера, а я ещё преподнесу ему в качестве твоего приданого этого рыжего бандита.