звонила несколько раз, но линия была занята. Она понятия не имела, есть свободные апартаменты или нет.
Всю прошлую неделю Анна пыталась понять, что ей следует делать со своим открытием. Потребовалось некоторое время, чтобы разработать план, и она все еще не была уверена, что поступает правильно. Но она должна была что-то сделать, и это было лучшее, что удалось придумать.
Благодаря легкому поиску в Интернете она выяснила, что Глеб Мозалев живет в Москве. Итак, ее план состоял в том, чтобы приехать сюда и провести разведку. Она хотела посмотреть, сможет ли она увидеть его и почувствовать, какой он на самом деле. Может быть, даже «столкнуться» с ним.
Она ничего так не хотела, как исполнить желание Алисы и найти отца Данила. Долгое время она думала, что это невыполнимая задача. Но теперь, когда это стало возможным, страхи заполонили ее разум. Раньше она боялась, что никогда не найдет его, но теперь ее пугало то, что произойдет, если она это сделает.
Как бы она могла получить образец ДНК?
Как бы она объяснила ситуацию этому мужчине?
Как бы она объяснила ситуацию Данилу?
Что, если этот мужчина был ужасным человеком?
Что, если он не хочет иметь ничего общего с Данилом?
Или, что еще хуже, что, если он попытается забрать у нее Данила?
Для начала она сосредоточилась на том, что ей нужно было сделать в первую очередь. Прямо сейчас ей нужно найти место для ночлега. После этого она могла бы обдумать свой следующий шаг, который, скорее всего, заключался бы в том, чтобы ходить вокруг в поисках знака или ждать, когда на нее снизойдет вдохновение.
Когда Анна вышла из машины, то почувствовала, как узел, завязавшийся у нее в животе, затянулся еще крепче. Она не была девчонкой, которой нравится искать приключения на пятую точку. Она была стратегом. Ей нравился контроль, на самом деле она в нем нуждалась. Но прямо сейчас у нее не было ни плана, ни контроля над ситуацией, и это выводило ее далеко из зоны комфорта.
Поэтому она составила список того, что ей нужно было сделать дальше:
1. Снять жилье.
2. Найти Глеба.
3. Определить, хороший ли он человек.
4. Если это так, попросить образец ДНК.
Это не был надежный план. Она все это разыгрывала на слух. Не было никакого плана действий для того, что она делала. Книги по преодолению горя не касались поиска отца ребенка и выяснения того, как ориентироваться в этих водах.
Самым важным для нее было защитить Данила. Сделать все, что в ее силах, для Данила. Он был всем, что имело значение.
Не важно, что ее тошнило или что она хотела вернуться в свою машину и уехать домой. Все это не имело значения.
— Хорошо, — сказала Анна себе под нос, выходя из машины. — Я здесь. Если ты смотришь и хочешь дать мне знак, что я на правильном пути, это было бы здорово.
Зная, что она не может позволить страху парализовать ее, она расправила плечи и высоко подняла голову, когда ступила на тротуар и открыла дверь под ярко-желтым навесом ресторанчика «У Симы».
Когда она вошла, то почувствовала, как ее охватило спокойствие, словно подул прохладный ветерок в жаркий день. Она не знала, было ли это знаком как таковым, но не сбрасывала это со счетов. Ее глаза заметались по помещению в поисках кого-нибудь, кого она могла бы спросить об апартаментах. За стойкой никого не было, она не видела никаких официантов. Внутри ресторан оказался больше, чем она могла предположить, и был заполнен примерно наполовину.
Краем глаза она заметила движение и повернула голову, ожидая увидеть официанта или администратора, идущего поприветствовать ее.
Это было не так.
Ее сердце ударилось о ребра. Это был он. Глеб «Дима» Мозалев. Собственной персоной. Направлялся прямо к ней.
Вживую он был еще сексуальнее.
Она видела бесчисленное множество его фотографий в Интернете и просмотрела по меньшей мере две сотни интервью на Ютубе. И она думала, что все это подготовило ее к встрече с ним в реальной жизни. Она была неправа.
Он был крупнее, выше и более властный, чем она ожидала. По сравнению с ее ростом в сто пятьдесят семь сантиметров он возвышался над ней. Лучи солнечного света проникали сквозь окна и освещали его лицо, как будто Мать Природа была его личным инженером по освещению. В его глазах цвета молочного шоколада были золотистые искорки, которые в реальной жизни казались еще более гипнотическими. Его густые светло-каштановые волосы были коротко подстрижены, но она могла сказать, что они были волнистыми, и у нее зачесались пальцы от желания дотронуться до них. Еще были татуировки, которые покрывали его предплечья и бицепсы, придавая ему еще более сексуальный вид, граничащий с откровенно опасным.
Самым безумным было то, что наиболее впечатляющей чертой в нем была не его внешность, хотя от его вида с нее легко могли слететь трусики. Это было нечто большее. Дело было в том, как он держался, направляясь к ней медленными, целеустремленными шагами. Он имел абсолютно властный вид. Крошечные волоски у нее на затылке встали дыбом. Все ее тело вибрировало от влечения, похоти и желания.
Она изо всех сил старалась не обращать на это внимания. Она была здесь ради Данила. Несмотря ни на что, она не могла позволить гормонам затуманить ее рассудок. Анна услышала голос Алисы у себя в голове:
— Ты хотела знак? Вот твой знак!
И, святые макароны с сыром, он был настоящим знамением.
Глава 5. Приятно познакомиться!
Черт. Сердце Глеба колотилось все сильнее с каждым шагом по направлению к женщине, которая, как он надеялся, была блогером, пришедшим на встречу с ним. Незнакомое чувство начало нарастать у него в животе, а ладони покалывало. Только когда он остановился перед этим потрясающим, захватывающим дух созданием, он понял, что это было.
Нервы.
Он нервничал.
Когда он начал проходить химиотерапию, люди спрашивали, нервничал ли он из-за лечения. Нет.
После того как он уложил бандита с пистолетом, его спросили, был ли он напуган или нервничал. Ответ был тот же — нет.
Перед боем с Нуньесом его бесчисленное количество раз спрашивали, нервничает ли он, и ответ всегда был — нет.
Он столкнулся со всем этим лицом к лицу и оцепенел. Он закрылся. Воздвиг барьер вокруг своих эмоций.
Он сделал это не нарочно, это просто случилось.
Но с каждым сделанным шагом он чувствовал, что возвращается к жизни. Он ощутил, как рушатся