Три-четыре часа мигрени пополам с головокружением и время от времени галлюцинациями из числа особо ярких и красочных, случаясь раз в пять-шесть недель, жизнь осложняли не слишком, но с работой в космосе, вахтами, перегрузками и тем более боевыми дежурствами не сочетались абсолютно, а потому в случае Тесса превращались еще и в почти столько же — за вычетом промежутков, когда сознание уплывало вконец — времени изощренной ругани в адрес всего и всех, кому он был ими обязан.
Чистого неба, Серазан…
Ни неба — больше никогда.
Ни родных «Птицы-пламени» и «Вершителя», знакомых до каждого закоулка служебных коридоров и палуб.
Ни тех, кому можно было ответить тем же напутствием.
Планетарная крыса могла только удрать с планеты, где чистое небо увидеть было нельзя уже пять столетий, но и то ее не отпускали прежняя ненависть и вражда.
К вечеру, впрочем, Тесс относительно оклемался, убедился, что Грин так и не появлялся, и на чистом упрямстве починил-таки дверь в свете для разнообразия включившегося вовремя фонаря. А что кружилась еще время от времени голова — ничего, пару дней потерпеть и пройдет.
Если бы еще так же легко уходила тоска по полетам… И хорошо, что Тесс не был пилотом. Был бы — сколотил бы уже здесь ероплан и разбился на нем к ебеням.
А так — дверь, запихнуть в себя ужин и спать.
И испытать тихий шок наутро, когда на больную сонную голову явился наконец рыжий.
— Серазан, — автоматически поправил Тесс. — Не доросли еще до «Сераса»…Что?! — и медленно поставил котелок назад на плиту.
Грин повторил, глядя на Мастера честными голубыми глазами.
Повторенное озадачивало не меньше, чем звезды знают как найденное в лесу имя. Особенно «просил передать».
Но в третий раз переспрашивать было бесполезно, а сомневаться в сказанном — глупо.
— На коротких волнах… — раздумчиво произнес Серазан, чтобы только что-то сказать.
Радиосвязь?
А в мастерской так своевременно нашелся и аппарат… И вообще-то многовато стало вокруг неожиданного, а началось все — с Грина.
И Тесс, смерив юношу неожиданно злобным взглядом, прошипел:
— Все-таки маг… — и рванул в мастерскую.
Заинтригованный донельзя Рыжий пошел следом.
На языке у него вертелось множество вопросов: и что такое «короткие волны» и как на них держать связь, и почему просьба старика вызывала у Мастера такую откровенную злость, и сокровенное «что это было?» на ситуацию в целом.
О том, что стоит поберечься и не лезть, Грин как-то не подумал. Не до того было.
Передатчик. Дохлый!
И хер с ним, пусть дохлый, к радиоволнам он отношения все равно имел мало… Зато много — имела конструкция, явно собранная уже здесь, с помощью отвертки, паяльника и всеобщей матери. Правда, и в ней Серазан нашел пару деталек, которые явно не местный умелец вытачивал или ковал.
И серию-номер на них — с датой. Пять лет назад.
— Ну, дед… — со смесью возмущения и восхищения произнес вслух Серазан.
— Ну, бля!
Развернулся и от души швырнул в дверной косяк удачно оказавшуюся в руках отвертку.
Попал.
И очень хорошо, что попал, потому что бросок оказался из серии «нарочно не повторишь» — уж Тесс не повторил бы точно — и тонкое твердое жало отвертки глубоко вошло в дерево на полшага правее головы обнаружившегося в дверях Грина.
У Тесса потемнело в глазах.
К счастью, ненадолго. Грин стоял, отвертка торчала…
— Почему только вы не оказались обычным, заурядным деревенским раздолбаем? — вопросив риторически, посмотрев пару секунд на Рональда и — мимолетно на границе сознания — досчитав требуемую длину драматической паузы, Серазан слегка трясущимися руками принялся собирать передатчик обратно.
Раздраженно выброшенная отвертка наглядно продемонстрировала опасность неуместного любопытства. Грин косился на нее и пытался сообразить, на что мог так разозлиться Мастер. На старика? Что такое короткие волны? Он оказался не раздолбаем — это плохо? Он выполнил задание или провалил?
Надо уходить или оставаться?
И как можно связать между собой волны, и не простые, а короткие? Этот вопрос его особенно занимал. Предложение завязать между собой волны узлом у его Мастера вызвало приступ раздражения… Может, это из серии загадок «прийти ни голым ни одетым, без ничего, но с подарочком?» Может, волны — это складки на ткани или что-то такое, похожее?
И очень, до дрожи, хотелось поподробнее рассмотреть, с чем там возится Мастер.
Грин еще некоторое время смотрел в узкую спину, пока не выбрал из своих вопросов самый невинный и простой.
— Мастер Серазан, вы так рассердились на меня или на старика? И правда ли, что его звали Дорр?
Последнее было только предположение, но Грину очень хотелось его проверить.
— Рано умер старик, на вопросы уже не ответит… — раздраженно буркнул Тесс и захлопнул крышку передатчика.
От мысли, что им вполне можно пользоваться, становилось паршиво аж даже физически. Проще было оставить пока установку в покое и сосредоточить внимание на рыжем… силуэт которого у двери вдруг подозрительно потерял четкость.
Серазан прищурился, восстанавливая резкость зрения.
— Имя каким способом получили?
Грин вздрогнул от резкого, царапающего голоса:
— Ваше имя, Мастер Серас… Серазан, сказал мне старик. Я только проверил. На посохе старика было начертано «Дорр». И еще там были незнакомые мне буквы. Я выписал все, и если бы можно было бы узнать их значение… там, наверное, много важного?
Голос, изначально звонкий, почти сник.
Рон сглотнул и подумал, что вот, случайно влез в драку двух магов, как кузнечик в мешок с зерном.
— Скажите, Мастер Серазан, а как связывать волны? — спосил он наконец, все таки черпая храбрость в любопытстве, раз уж больше ничего другого не осталось.
— А на все три луны летать вас не научить? — с внезапной горечью поинтересовался в ответ Мастер.
— А можно? — не сдержавшись, запальчиво вопросил Рыжий, от грандиозности предложения моментально забыв, с кем разговаривает.
— Можно. Но мне нельзя. Идите сюда, Грин, — с внезапной усталостью позвал Тесс, на мгновение прикрывая глаза.
Грин успел подойти, пока он открывал их обратно, но четче не стал.
— Объясню вам насчет связи «на пальцах». Волна может возникать не только на одной лишь воде. По воздуху тоже идут волны, разные… Один род волн — это ветер, другой возникает от человеческого голоса. Они долетают до уха другого человека, он слышит звук. Но — недалеко, как бы громко первый ни кричал, — на мгновение сбившись, Тесс коротко мотнул головой — лицо Грина расплывалось все сильнее — и продолжил быстро и четко излагать матчасть. — С помощью специальных машин, называемых аппаратурой связи, звук можно преобразовать в еще один род волн, радио, ухо их не слышит, но до другого такого же аппарата они долетают в сотни раз дальше…
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});