Читать интересную книгу Водовороты - Владислав Картавцев

– Интересно, кто-нибудь из нормальных людей вообще способен оценить внутренний мир олигарха, непоправимо искореженный сумасшедшим баблом? – Вера повернула голову вправо, потом влево, критически осмотрела себя, уверенными движениями собрала волосы наверх и зафиксировала их заколками-невидимками.

– Стиль haut couture не получится, поскольку Трепанга вблизи не наблюдается! – Вера ловко перехватила узел волос яркой тесьмой (между прочим, тоже Hermes) и поморщилась. В совокупности с тремя платками смотрелось уж больно попугаисто.

– Долой вульгарщину! Придется импровизировать на ходу! – Вера освободилась от шейных платков. – В итоге пришли к тому, от чего и начинали плясать! К почти голой простоте!

Задрапированная по локоть рука, тесьма в волосах, обнаженные плечи и длинная шея, еще более подчеркнутая прической наверх – по крайней мере, в зеркале Вера смотрелась очень эффектно. И кажется, даже отсутствие колье не вносило дисбаланс в общий облик.

– Никто не посмеет обвинить меня в неоригинальности! – Вера улыбнулась. Ей вдруг захотелось, чтобы кто-нибудь из пронырливых журналистов сфотографировал ее в таком виде прямо сейчас – не стыдно появиться на глянцевой обложке! – А самое главное, на мне – исключительно всё свое! Даже Степины казенные платочки не понадобились! Вот только куда их девать?

Вера посмотрела на клатч и представила, как пытается запихнуть в него платки, а они не влезают и предательски торчат наружу, характеризуя хозяйку, как стяжательницу-барыгу, неспособную скрытно унести уворованное.

– А может, так и поступить? Назло канонам? И вообще – сорвать с себя платье, переодеться в домашнюю пижаму и объявить Надомниковым, что игнорирую их ужин, поскольку блюду фигуру и не собираюсь ради них набирать лишние килограммы, поедая омаров на ночь!

– Мечты, мечты, где ваша сладость? – Вера поднялась и накинула на плечи пальто. – Здесь я его точно не брошу, вдруг кто-то из слуг решит, что это ему подарок – пальтишко-то так себе, хозяева побрезговали! А мне будет обидно! Все-таки куплено на честную зарплату! А вот платочки можно и складировать. Степану скажу, чтоб забрал! И в самом деле – не упаковывать же их в полиэтиленовый пакет, зажатый подмышкой! То-то будет фурор при моем появлении! Да еще если выставить рекламку вперед!

* * *

От себя добавим – Вера выглядела великолепно! Взявшись за ручку двери, она испытала некий кураж – в двух словах его можно охарактеризовать так: «А слабо, Галина Французовна, наперегонки – кто кого на конкурсе красоты?»

– Понятно, что слабо! Старшее поколение снялось с дистанции в связи с заведомым проигрышем! – Вера вышла во двор, и охранник, приставленный к ней, немедленно ринулся вперед, показывая дорогу.

Они завернули за угол и пошли вдоль парадного фасада – до центрального входа (именно там располагалась гостиная с ожидающим Веру Степаном) было никак не меньше тридцати метров.

– Итого, длина основного здания – метров шестьдесят-семьдесят, ширина (Вера прикинула) – метров двадцать, и три этажа. Итого: от трех с половиной до четырех тысяч квадратных метров! Не Зимний дворец, конечно, но для скромной жизни хватит! И еще постройки для челяди и рабочего люда! Отлично! И никаких Багам! Нас и здесь неплохо кормят!

Крыльцо центрального входа было выполнено в классическом патрицианском стиле – со статуями и вазонами – в общем, все дела!

– Единственно плохо! – Вера улыбнулась. – У статуй пальцы не торчат в растопырку, а так – все, как у людей! По случаю зимы и морозов в вазонах – карликовые сосёнки из Якутии или из-под Норильска – и даже с шишечками! Интересно, а кедровые орешки из них можно налузгать – или только сосновые?

Охранник между тем широко распахнул огромные и тяжелые стеклянные двери – Веру приглашали!

* * *

Степан сидел на диване и смотрел телевизор. Крутили очередную сто пятьдесят шестую серию «Ментов» – с непонятными новыми актерами (все их достоинства заключались только в одном – они были похожи на быков), которые почти весь фильм бегали с перекошенными мордами, пытаясь изловить бандитов.

Степан снял смокинг и кинул его рядом на диван – не мять же в ожидание Веры. Степан лишь смутно предполагал, что задумали его родители – например, сколько человек приглашены на ужин, и чего ждать. Мамам, как всегда, темнила, а отец о таких вещах не говорил (некогда, бизнес есть бизнес, а всё домашнее – под жесткой пятой супруги!)

– Я тебе сейчас пасть порву, гнида! – истерично заорал капитан полиции из телевизора, и одновременно с его воплем в гостиной появилась Вера.

– Вот это драйв! – Вера сбросила пальто на руки подскочившему дворецкому (или правильно его называть по-другому?) – Уверена, от такой игры актеров у всех окрестных кошек случаются преждевременные выкидыши! У вас кошки есть?

– А куда ж без них! – Степан восхищенно оглядел Веру с ног до головы. Кровь бросилась ему в лицо – без всякого сомнения, он желает эту женщину прямо сейчас! Он сделал попытку притянуть Веру к себе, но она мягко отстранилась:

– Если мне придется снова наводить макияж и поправлять прическу, дорогой, до омаров мы никогда не доберемся! И они обидятся – и начнут нетерпеливо стучать клешнями о тарелки из золота!

– Из серебра! – Степан вновь надел смокинг и поправил бабочку. – Кстати, насчет котов – у нас их два: Державин и Фашист. Фашиста, конечно, по документам кличут иначе – что-то типа Стюард-Георг Пятнадцатый или Шестнадцатый, но фашист – он и есть фашист! Никому жизни не дает!

– А порода? – Вере вдруг захотелось подержать в руках и потискать пушистое мяукающее существо. В детстве у нее была любимая кошка Василиса, и воспоминания о ней остались самые светлые. Василиса защищала маленькую Веру даже от родителей, считая ее своим детенышем. А когда она сбежала из дома, Вера в одиночку обшарила все окрестные подвалы – узнав о чем, у мамы чуть не случился инфаркт. Вера ждала Василису еще целый год, но кошка не вернулась.

– Фашист – британец, морда, как у бульдога, наглая и злобная, а Державин – наш, чистый сибиряк, мохнатый и толстый. Но глаза умные-умные!

– Класс! Познакомишь с сибирским?

– Если тебе так хочется! – Степан пожал плечами. – Но только после ужина, и если платье не жалко – а то он иногда когтищами в одежду вцепляется! Ну что, пошли?

* * *

Галина Французовна с самого утра пребывала в странном состоянии. Не то, чтобы не в своей тарелке – но все же весьма на взводе. Причиной, конечно, был анонсированный ужин с Верой.

Галина Французовна никак не могла определиться, как себя подавать. Вариантов у нее было много – например, зверской потенциальной свекрови или, напротив, любящей доброй мамы, способной позаботиться и о невестке.

А может, холодной отстраненной дамы высшего света, которой вообще все по барабану?

Галина Французовна попыталась даже обратиться за советом к мужу (а для нее это было из ряда вон!), на что Арсений Петрович отреагировал в свойственной ему манере – дескать, вступим в бой («бой» – ужин с Верой), там и посмотрим! Но мама Степана так не хотела – ей требовалась определенность. Кроме того, Галина Французовна в очередной раз получила подтверждение – ее муж симпатизирует Вере. Уж больно весело и благодушно он был настроен.

«Что взять с этих мужиков! – после разговора с Арсением Петровичем Галина Французовна в сердцах накричала сразу на трех домработниц, сдуру подвернувшихся под руку. – Они всегда думают только одним местом, вот и мой – хоть и старый кобель, и песок сыплется – а все туда же! Конечно, эта дамочка может заставить любого исходить слюной, но на то существую я – чтобы всегда оставаться на страже. А на меня ее чары вряд ли подействуют – сама такая!»

«Вот именно что такая! – неожиданно Галину Французовну стали обуревать сомнения. – Похожая на тебя, и хватка не слабее! Может, твое неприятие Веры заключается именно в вашей похожести?»

– Может, может! – Галина Французовна фыркнула, как растревоженная фурия, и поджала губы. – Речь ведь идет о моем сыне, а не о дворняжке, мне безразличной! Поэтому я не должна ошибиться!

Галина Французовна, как и положено образцовой маме, часто забывала, что Степан – отдельный и не нуждается в ее советах, особенно в плане личной жизни. И если бы он узнал о буре в стакане воды, которая сейчас завладела его матерью, он бы очень удивился. С его точки зрения все было предельно ясно: Вера – его девушка, ему с ней хорошо, речь о женитьбе пока не идет (хотя он, вроде, не против), мало того, Вера и сама всячески намекает – нужно еще подождать. Так чего лишний раз гнать волну на ровном месте?

Но Степан не знал – и слава богу!

Подведем итог: материнская ревность бушевала в душе Галины Французовны карибским ураганом. Как смириться с тем, что в доме, возможно, появится другая женщина, имеющая такое же влияние на сына (если не больше), как и она сама?