Читать интересную книгу Прошито насквозь. Прага и Будапешт. 1970 - Александра Флид

Наслаждаться жизнью. Она уже забыла, каково это, а он никогда и не знал. Ей казалось, что такое обычно случается только в кино – чтобы два человека, которые были так нужны друг другу, вдруг встретились и смогли сблизиться. Адам в отличие от нее, не задавался никакими глубокими вопросами и не вникал в суть мироустройства – его интересовало лишь настоящее, то, что действительно имело значение.

Все вечера они проводили вдвоем, и она почти каждый день приходила к нему на работу. В ресторане к ней уже привыкли, и никто не удивлялся тому, что Адам предпочитал покидать кухню последним. Совместные ужины стали нормой – за последний месяц он успел показать ей почти половину блюд из меню и даже то, чего не было в общем списке. После этого они отправлялись к ней в квартиру, поскольку ехать к нему домой было уже слишком поздно. Иногда они готовили на ее импровизированной кухне – тогда было даже теплее и уютнее. Ева любила покупать продукты заранее – они вместе выбирали блюдо, он писал в ее блокноте все, что нужно, и она отправлялась на рынок с этим перечнем.

По дороге она часто заходила в магазины и покупала разные мелочи – заколки для волос, бигуди или что-нибудь из косметики. Ей хотелось выглядеть лучше, и она стала замечать собственные недостатки. Все, что до этого казалось нормальным – полинявшие носовые платки, отсутствие украшений и лака на ногтях – теперь стало важным. Еще приятнее было от того, что Адам замечал любую мелочь и обязательно хвалил ее приобретения.

Зима подбиралась тихо и незаметно, и они не замечали ее приближения, пока не выпал первый снег. Улицу украсила густая белая стена из крупных хлопьев – в воздухе повисли непрерывные гирлянды, тянувшиеся от самого неба до серого асфальта. Ева не могла остаться в доме – теперь, впервые за долгое время, она ощущала внутри жар, который в прошлом заставлял ее двигаться вперед и что-то менять. Это странное ощущение, когда необъяснимое желание горит и распирает изнутри, и ты сам не знаешь, чего именно хочешь, но знаешь точно, что не можешь усидеть на месте – это и есть настоящая жажда к жизни.

Наглядевшись на падающий снег, она отошла от окна, выбрала самую теплую одежду и вышла из квартиры, а потом спустилась в ресторан. Адам не ждал ее – он привык к тому, что днем Ева обычно предпочитала оставаться в своем гнездышке. Когда она пришла на кухню, он как раз дремал в своем кресле – у них наметился небольшой перерыв.

Ева остановилась на пороге, глядя на его опущенную голову и не зная, стоит ли его беспокоить. Все сомнения разрешила Алика – проходя мимо, она легко задела его плечо и сообщила:

– К тебе пришли, а ты все спишь.

Адам вздрогнул и поднял еще сонное лицо.

– Привет, – улыбнулась Ева. – Я не знала, куда мне еще пойти. Ты на работе, я знаю, просто захотелось тебя увидеть.

Он вскочил с места и приблизился к ней, на ходу проверяя рукава и поправляя фартук.

– Ты же знаешь, я всегда рад тебе. У нас сейчас никого нет. Я думаю, что мы можем выйти на несколько минут.

Они вышли через заднюю дверь, не обращая внимания на любопытные и многозначительные взгляды других поваров.

Оказавшись на улице, Ева закрыла глаза и прижалась лицом к его плечу.

– Я не могу наслаждаться моментом, если я одна. Не представляю, как можно долго жить в одиночестве. Сегодня идет снег, и я так хорошо себя чувствую, но мне кажется, что это преступление – радоваться чему-то, если рядом никого нет.

Так было и прежде – когда у нее были девочки, она позволяла себе все, что угодно. Вкусная едва, красивая одежда, игры и праздники – все имело смысл, если она могла поделиться этим со своими дочками. Когда их не стало, она утратила желание получать удовольствие от жизни. Думая о том, чтобы сделать для себя что-то приятное, она ощущала себя воровкой или обманщицей.

Только теперь, выбежав из дома, чтобы оказаться рядом с Адамом, она поняла, как много он для нее значил.

– Просто побудем рядом? – поднимая глаза и с надеждой глядя на него, спросила она. – Совсем чуть-чуть, мне много не нужно.

Он обнял ее за плечи и ответил:

– Сегодня мы закрываемся пораньше – поставщик сказал, что у них проблемы с продуктами. Сейчас нас могут прервать, но вечером мы будем только вдвоем. Пойдем в хороший магазин, купим тебе теплое пальто и хорошее шерстяное платье. Что еще нужно? Я могу купить тебе что угодно. Ты наверняка не запаслась хорошей одеждой.

Она засмеялась:

– У нас в Будапеште тоже не очень теплая зима, и у меня есть подходящая одежда. Но если тебе хочется что-нибудь купить, я только рада.

– Хотя бы пройдемся. А то ты, наверное, совсем не гуляла в Праге по-настоящему, хотя живешь здесь уже долго, – предложил он.

Вероятно, он уже забыл о том, что прежде мысль о прогулках по городским достопримечательностям совсем не приводила его в восторг.

– Дома – это кирпичи, камни и стекла. Дороги – асфальт. Деревья – просто деревья. Все это не так важно, поверь.

Он усмехнулся:

– Вот покажу тебе вечером Тынский храм, и ты все обязательно поймешь. В темноте он не так красив, как при дневном свете, но все равно очень внушительный. Пожалуй, можно еще прокатиться до часов.

– До каких часов?

– Да наших, пражских часов с фигурками, картинками, календарем и много чем еще. Тебе они понравятся. Я, признаться честно, люблю часы – неважно, какие.

Еве было все равно, что он собирался ей показать. Снежный день открыл двери, за которыми она заперла свои желания и чувства. Время, что она упустила, предаваясь скорби и наказывая себя за смерть своих детей, осталось в прошлом. Уезжая в Прагу, она надеялась найти здесь покой, но встреча с Адамом подарила ей намного больше. То, что происходило между ними, больше походило на чудо.

Тынский храм высился готическими шпилями в темное небо. Подсветка окрашивала стены в желтоватый цвет, и храм казался особо зловещим. Ева стояла у самого фундамента и смотрела вверх, запрокинув голову. Небоскребы и телебашни, конечно, способны поразить воображение, но строгость и острота форм Тынского храма стерли все остальные впечатления, заполнив собой все пространство.

– Мне кажется, что выше уже невозможно ничего построить, – через некоторое время сказала она. – Этот храм просто задавил меня своей тяжестью.

– Тогда нам стоит уйти отсюда, пока мы еще живы? – посмеиваясь, предположил он.

– Нет, иногда такое бывает полезно – чтобы нашлось нечто, способное раздавить одним махом. Тогда все остальное уже не кажется таким важным.

Они обошли вокруг храма, делая остановки в некоторых местах и стараясь наглядеться на него вдоволь. Ева ничего не говорила, лишь сжимала его локоть и взволнованно дышала, а на ее губах мелькала едва заметная улыбка.