Луч скользнул по бронзовой танцовщице с бедрами Клео де Мерод, потом по указательному пальцу с рубином и яркой кровяной капелькой, запрыгал по бумагам.
— Здесь «Питекантропус». Скажите им — пиль. Материал должен быть помещен в утренней прессе!
Ответственный секретарь в последний раз инструктировал сотрудников для таинственных поручений, в посольстве пренебрежительно называемых гончими. Эту роль исполняли дельцы небольшого масштаба: неудавшиеся авантюристы, когда-то жаждавшие стать президентами, открыватели необитаемых островов, алхимики, мечтавшие превратить медь в золото. Люди, чующие сенсацию и падкие на доллар. Люди, торгующие всем, в том числе и своей совестью, оптовые продавцы новостей.
Секретарь обратился к одному из деляг.
— Эдди Пинкерт! Здесь все материалы для «Трибуны». Свяжитесь с корреспондентами, отдайте им безвозмездно весь материал и раздуйте сенсацию. Пол сотни долларов…
— Есть… Будет исполнено.
Пущенные по следу гончие, кто на такси или сабвее, некоторые в собственных автомобилях, спешили в разные стороны огромного города.
Почти одновременно в редакциях десятка крупных влиятельных газет и бульварных листовок появились первые посетители, спешащие гончие, выкладывающие новости, продавая их пучками, в гранках и страницах, статьях и словах. Все валилось вместе — сырье и готовый материал.
— Любимец публики, знаменитый артист ревю Эрик Джонс помешался, превратился в обезьяну и оброс волосами. Вот фотографии.
— Джонс сошел с ума!?!
— Сатана, в образе японца, украл его разум и превратил человека в обезьяну.
— Это небезынтересно, — произнес заместитель редактора хроники городской жизни. Подбодренный гончий выкладывал материал, изобличающий Боно Рито в тяжелом преступлении…
Визитер с лицом праведника и аскета, обращая взоры к небу и призывая самого Бога в свидетели, рассказывал главному редактору католической газеты:
— Богохульство и кощунство! На арене цирка нехристь-японец проповедует теорию Дарвина, идущую против Священного Писания.
— Свят, свят! Да воскреснет Бог и расточатся врази его, — перекрестился епископ-редактор.
— Он показывает дрессированных полулюдей и превратил в полуобезьяну человека — бывшего пламенного католика, теперь совсем потерявшего рассудок и забывшего Бога.
— Наваждение сатаны! Эти японцы наводнили нашу страну, где только могут вредят религии, разрушая устои морали и государства. Мы заклеймим их позором, будем молиться за изгнание их из страны и уготуем им геенну огненную…
В редакции журнала «Вестник современного спиритизма», гончий докладывал:
— Человек, превращающий себе подобных в обезьян, это желтый колдун двадцатого века!..
В органе правосудия, крупнейшей еженедельной газете юристов, судей и адвокатов всего континента, гончий из пропившихся судейских настойчиво требовал:
— Мы должны привлечь к суду японца за порчу человека! Это преступление должно квалифицироваться, как убийство с заранее обдуманной целью. Ведь он духовно убит и совершенно погиб для общества. Я, как бывший член суда присяжных, могу произнести вердикт: «Да! Виновен!» Виновен в злодейском умерщвлении разума человека и достоин смерти!..
— Пиль! Пиль! Куси, возьми его!..
Указательный палец с изумрудным перстнем нажал незримые пружины сложного и затейливого механизма, передав его под управление дирижерской палочки маэстро Гарри Чальмерса. И сверхмощный механизм, формирующий общественное мнение, пришел в действие.
Грузчики спускали тонны бумаги в трюмы типографских складов, смазчики заливали масло в подшипники огромных ротационных машин. Трещали пишущие машинки репортеров и журналистов. Редактора отделов диктовали стенографисткам громовые статьи. Не умолкая, звенели телефонные аппараты. Усиленно заработала пневматическая почта.
— Материал в набор! Первая полоса!
Цинкографы травили клише, метранпажи верстали полосы, стереотиперы отливали печатные валы… Тысячи людей, кормящиеся у Ее Величества Прессы, были заняты лихорадочным трудом.
После полуночи до утра, двадцать крупнейших типографий готовили очередную сенсацию для мирно спящего города и всей страны. Поезда и грузовики развозили в экспедиции тюки пахнувших скипидаром и свежей краской газет.
Утром на улицах появились первые глашатаи, продающие новости в розницу.
— Человек, превращенный в обезьяну!
— Живой труп!
— Страшный суд сатаны из страны Восходящего Солнца!
— Японец-вампир!
— Страшная месть изменившей жене!
— Утренний выпуск «Трибуны»! Злодейское преступление! Похищение человеческого разума! Японец превратил Эрика Джонса в обезьяну!
— Ты, балбес, очевидно, перепутал название газеты! — обругал газетчика редактор. — Ведь это монопольная статья из «Нового Века». — Но он вынужден был купить экземпляр конкурирующей газеты с пестревшим на первой полосе материалом о пресловутом японце…
Элегантный молодой человек в сером костюме сошел с подножки новенького, кофейного цвета «Кадильяка». Оставив машину в переулке, он, не спеша, направился к дому Боно Рито. Встретив прогуливающуюся по тротуару фигуру с поднятым воротником, приехавший, подняв указательный палец с сверкнувшим рубином, спросил:
— Он еще не выходил из дому?
— Никак нет!
— Хорошо! Наблюдайте дальше.
Оживленная ватага газетчиков, как стая воробьев, бросившихся на добычу, окружили прохожего, продали пару газет и бросились дальше, выкрикивая звонкими и пронзительными голосами последние новости…
Боно Рито проснулся рано; он принял ванну и в пестром шелковом кимоно стоял у окна, прислушиваясь к выкрикам на улице. Зула была спешно послана за газетами, ибо хозяин был взволнован.
Раздался неожиданный звонок. Боно Рито сам открыл дверь элегантному гостю.
— Здравствуйте, господин Боно Рито!
— Чем я обязан удовольствием столь раннего визита?
— Тысячу извинений. Мой визит касается вашей безопасности. Вы уже читали утренние газеты?
Вошла Зула в старушечьей ротонде и чепце и, поклонившись гостю, положила перед хозяином толстую пачку газет. Взгляд японца скользнул по первой странице, насыщенной крупными заголовками, шапками и клише. Его лицо досадливо исказилось. Рито быстро перебирал все газеты, пожирая глазами заголовки, набранные жирным шрифтом. Японец был озадачен. Он почувствовал чью-то сильную руку, стальными клещами хватающую его за горло. Кто бы это мог быть? Правосудие? Нет! Оно слишком медлительно и почти всегда дает возможность преступникам скрыться и слишком часто наказывает невинных. Ведь, хе, хе! Правосудие одна из наиболее отсталых институций современного человечества… Но здесь действовал хитрый дьявол, может быть, даже хитрее самого японца…