Читать интересную книгу Ментовский вояж. Везунчики - Рустам Максимов

До князя, как вы понимаете, не дошло. А вот выборы действительно состоялись. Здесь же, на месте, у церкви. Народ живо откликнулся на предложение Николая создать чрезвычайный совет, как временный орган власти, и поставить во главе его товарища Федосеева. Как мне показалось, люди проголосовали единогласно, и даже приезжие автомобилисты оказались "за".

Еремеев на этом не успокоился, сразу же предложил несколько фамилий во вновь созданный совет, а затем действительно призвал создать ополчение. Обосновав это тем, что никто из собравшихся не в курсе, что вообще произошло, и когда всё это закончится. А народ защищать надо, и это должен сделать сам же народ. Все, имеющие оружие, и способные им пользоваться.

Едва слово взял новоизбранный Роман Георгиевич, как произошло знаменательное событие – сквозь дымку наконец-то проглянуло солнце. Даниловцы восприняли это как хороший знак, встретив солнце овациями, восторгом и радостными возгласами. Светило посверкало нам всего минут пять, а затем вновь исчезло за наползшей облачностью.

Митинг, было, продолжился, и тут неожиданно раздались удары колокола. Как оказалось, отец Серафим воспринял появление солнца как знак небес, и помчался наверх звонить в колокол. Колокольный звон – это хорошо, но, к сожалению, при нём сложно напрягать голосовые связки, чтобы тебя услышал народ. Несколько мужиков поднялись наверх, чтобы успокоить излишне эмоционального батюшку, а я подошёл с Федосееву.

– Роман Георгиевич, на шоссе в паре километров к востоку лежит вдребезги разбитая фура с продуктами, – произнёс я, после того, как поздоровался со стариком за руку. – Водитель фуры погиб, а вот продукты вскоре всем нам понадобятся. Надо бы организовать сбор и перевозку груза в посёлок.

– Очень хорошо, Владимир Иванович, сейчас же распоряжусь и организую, – голубовато-зелёные глаза Федосеева прямо-таки засверкали от удовольствия, и вообще, старичок словно испускал какие-то флюиды энергии и непоседливости. – Семён! Семён, подойди сюда! Так, где Василий Никитин со своими сыновьями?

Тут к нам пробилась какая-то бабка, и сразу же стала грузить нового главу совета проблемами с крышей и сараем. Я невольно прислушался, и вскоре выяснилось, что подземные толчки вызвали некоторые разрушения. Пострадали несколько старых и ветхих домов, в которых проживали одинокие старушки, а некая Матвеевна сломала ногу, когда на неё упала слега.

Колокольный звон наконец-то прекратился, и стал слышен рёв мотора какого-то транспортного средства, несущегося на полной скорости. Спустя несколько секунд из-за поворота выскочил трактор, лихо остановился, не глуша мотор, а из его кабины выпрыгнул бородатый мужик с ошалевшими глазами.

– Это Женька Чугунов, мой тёзка и одногодок, – присмотревшись, произнёс Антонов. – Похоже, что-то произошло.

– Люди!!! Рясенка исчезла!!! Нет ни дороги, ни самого села!!! – завопил Чугунов, бросаясь через толпу к церкви. – Мир перевернулся!!! Люди!!!

– Всё ясно. Женька вчера нажрался, а утром с бодуна поехал к соседям. Видать, халтура у него там нашлась, – участковый быстро выстроил логическую цепочку. – И не доехал…

– Евгений Миронович, Вы соберёте тех, у кого есть оружие? – поинтересовался я, наблюдая за хватающимся за голову Чугуновым.

– Да, товарищ майор. Через часик у правления соберутся все наши мужики с ружьями, – кивнул Антонов, и покосился на одного из охранников Еремеева. – Автоматов у нас не водится, но у кого что есть, как говорится. Карабины, дробовики.

– Да хоть берданки с наганами, лишь бы побольше, – уточнил я. – Надо сделать объявление, чтобы народ тащил все оружие, что найдёт. Отныне власть не станет привлекает за нелегал, за самоделки, и за прочее. Наоборот, благодарить станем за каждый лишний ствол. А если мир вернётся обратно, и всё встанет на свои места, то я даю слово офицера, что мы ничего не видели, и ничего не знаем.

– Мироныч, ты, давай, собирай мужиков, кто служил в армии, грамотных и надёжных, – услышав наш разговор, к нам подошёл Николай. – Я передам вам кое-какие излишки, отдам "помповухи", СКС с оптикой.

– СКС лучше себе оставь, снайпером будешь, – вмешался я. – А своих бойцов раздели на пару автоматчиков и водителя. В результате у нас будет три полноценных тройки бойцов.

– Так точно, товарищ майор. Будет исполнено, – шутливым тоном отозвался мой бывший однополчанин. – Володя, да три тройки на всю округу – это капля в море. Это на пару "блоков" и на маневренную группу. А нам надо минимум пять троек, и наблюдателей на колокольню… Во, кстати, у меня есть телескоп – подарили как-то на день варенья. Мироныч, а давай-ка, оформим штатным наблюдателем твоего старшего пацана. Ещё и рацию ему выделим.

– Лучше я нам другого наблюдателя найду, – подумав, произнёс Антонов. – Есть у нас очень ответственная девушка, к матери на выходные приехала. Её и посадим на колокольню.

– А что с медициной, с продовольственными запасами? Здесь хотя бы магазин имеется? – вступил в разговор капитан Ковалёв. – Надо бы где-то разместить транзитников, которые оказались на шоссе вместе с нами.

– Да, это важно. Миша, именно этим мы сейчас и займёмся – знакомством с людьми и конфискацией груза, – вспомнив про рефрижератор и его водителя, оживился я. – Евгений Миронович, тебе дополнительное задание: кинь клич, пусть поселковые разместят автомобилистов по хатам.

– Может, их лучше в школу? – внёс предложение участковый.

– Нет, школа, быть может, понадобится для чего-то другого, – какое-то странное предчувствие никак не отпускало меня. – Разместим автомобилистов у местных.

– Кстати, про магазин. Могу обрадовать товарища капитана – в Данилово есть два магазина, и оба они принадлежат мне, – засмеялся Еремеев. – Что, Мироныч, не знал, что я Таньку спонсирую? Она баба хорошая, вот я и отсыпал деньжат вдове. Жить-то ей как-то надо, с двумя-то детьми на руках.

– Не знал, Николай Павлович, удивил ты меня, – оказывается, и Антонов может чего-то не знать. – Эээ… А как же теперь быть с деньгами? Отменить их, или как?

– А разве есть какие-то иные варианты, товарищ старший лейтенант? – вкрадчивым голосом спросил мой напарник. – С этого момента наступает коммунизм – с каждого по способностям, и каждому по потребностям.

– Смотри, Миша, вот, как соляра выйдет, запрягут нас, и будем мы с тобой заместо лошадок окучивать картошку, – я шутливо погрозил пальцем Ковалёву, и повернулся к своим. – Так, бойцы, идите знакомиться с автомобилистами – с теми, кто оказался в посёлке транзитом, как и мы с вами… А мы, Евгений Миронович, поговорим с твоим тёзкой и одногодком. Информация не бывает лишней.

Из разговора с Чугуновым выяснилось, что расположенная северо-западнее Данилово деревня Рясенка исчезла, словно её и не было. Тракторист, как это верно подметил участковый, вчера вечером откушал водочки, но с утра поехал поработать к соседям. Проехал около четырёх километров, и едва не лишился рассудка. Просёлок резко оборвался в прямом смысле этого слова, упёршись в невиданный в этих местах лес. Высоченные деревья, цветущий кустарник, густая трава. Чугунов клялся и божился, что виденная им растительность не имеет ничего общего с нашей, с российской. Никаких животных и птиц он не заметил, а на насекомых даже не подумал обратить внимания. Кому они вообще нужны, жуки и муравьи всякие?

Узнав от людей, что произошло на самом деле, тракторист поначалу впал в ступор, потом стал, было, буйствовать, не веря сказанному. Пришлось мужика сбить с ног подсечкой, надеть на него наручники, и отвести на колокольню, чтобы своими глазами увидел округу посёлка. Затем сердобольные бабки налили бедняге грамм семьсот самогона, и повели под руки к ближайшим родственникам – проспаться. Федосеев временно конфисковал трактор, чтобы Женька не натворил делов, если, вдруг, проснётся раньше времени.

Тем временем мы занимались товарищами по несчастью. На момент катаклизма на шоссе у Данилово оказались три фуры, шедшие из Питера, пять легковушек, злополучный фургон-камикадзе, и уже хорошо знакомый нам рефрижератор. Ну, ещё плюс мы, и та вдребезги разбившаяся фура с продуктами. Итого дюжина машин и более двух десятков человек, мужчин и женщин.

– Соловьёв Владимир Андреевич, – вслух произнёс я, глянув в паспорт водителя рефрижератора. Да, получилось, что он мой тёзка. – Вы в армии где и кем служили, а, Владимир Андреевич?

– Служил в ВДВ, исполнял интернациональный долг на югах, за речкой, – с едва заметной грустью ответил Соловьёв. – Военная специальность – пулемётчик.

– А где научились так хорошо водить? – поинтересовался я, возвращая мужику паспорт.

– И до армии и после неё увлекался гонками, одно время даже подрабатывал каскадёром на "Мосфильме", – ответил водитель. – Что, командир, не веришь?

– Почему? Верю. Проверить, конечно, не могу, но верю, – улыбнулся я. – Что везёшь, Владимир Андреевич?