Читать интересную книгу Дорогая Жасмин - Смолл Бертрис

– Да замолчи ты, противное создание, – притворно нахмурилась Жасмин. – Доброе утро, дорогие. Вижу, вы уже поздоровались с нашим гостем. Доброе утро, милорд.

Джеймс Лесли поднялся и, целуя ее руку, шепнул:

– Здравствуйте, мадам. Надеюсь, вы хорошо спали.

Они направились к столу, где слуги уже расстилали скатерти.

– Пойдемте, дети, – позвал граф, – сегодня вы можете позавтракать вместе с нами.

Леди Фортейн Линдли, четырех с половиной лет, несколько раз дернула за рукав мать. Наконец та обратила на нее внимание.

– Что случилось, дорогая?

– Это мой отец, мама? – пролепетала девочка, но прежде чем Жасмин успела ответить, вмешался Джеймс Лесли:

– Нет, дитя мое. Твой отец в раю, но я заменю его вам, если позволите.

– А у вас есть такие же мальчики и девочки? – поинтересовалась Индия.

– Были когда-то, – с грустью ответил Джеймс.

– Индия! – предостерегающе окликнула мать, но девочка словно не слышала.

– Где же они, милорд? Где ваши ребятишки? Они будут играть с нами, когда вы станете нашим отцом?

– Мои дети, малышка, на небе, вместе со своей матерью, – вздохнул Джеймс. – Это было очень давно, так давно, что я уже забыл их лица, – тоскливо пробормотал он и, отодвинув стулья, усадил Жасмин, а потом девочек.

– Генри, запомни на будущее, когда ты обедаешь за главным столом, сначала нужно позволить женщинам сесть, – объяснил он мальчику, стараясь сменить тему разговора.

– Да, сэр, – кивнул тот.

Жасмин была поражена. Лишь сейчас до нее дошло, что дети говорят по-английски не только с графом, но и между собой. И одеты прилично, а на ногах башмаки. Такими вежливыми и почтительными она давно их не видела.

– Их манеры оставляют желать лучшего, – тихо заметил граф и, не повышая голоса, велел детям передавать друг другу хлеб, а не отщипывать куски от каравая и не бросать их через весь стол.

Жасмин страшно хотелось посмеяться над ним, но она сумела сдержаться. Кроме того, ей почему-то стало неприятно, что дети так легко приняли Джеймса Лесли. Она почти ревновала, хотя сознавала, что если малыши поладят с отчимом, то в семье будут царить мир и согласие. Детям совсем не обязательно разбираться в тонкостях отношений между Лесли и матерью. Судя по тому, что Жасмин видела сегодня утром, граф справедлив и станет хорошо относиться к Генри, Индии и Фортейн. Приходилось признать, что ее семейство нуждается в крепкой мужской руке.

Жасмин рассеянно скормила Федерсу кусочек ветчины и погладила пса по голове, когда тот облизал ее пальцы.

– Вижу, и его успели избаловать, – заметил граф.

– Федерс – подарок Рована в день моего восемнадцатилетия. Собственно говоря, его настоящим даром были Магвайр-Форд и примыкающие к нему земли. Помню, как рассердился дядя Патрик, когда Рован отдал мне документы на право владения. Но тогда я не придала этому никакого значения. Сейчас я желала бы, чтобы он ничего не дарил, кроме моего милого Федерса.

Задумчиво хмурясь, она почесала спаниеля за ухом.

– С тех пор вы не были в Ирландии? – спросил Джеймс.

Жасмин покачала головой.

– Нет. Сын бывшего владельца, Рори Магвайр, управляет поместьем от моего имени. Там мирно уживаются католики и члены англиканской церкви. Я развожу лошадей, вернее, это делает за меня Рори. Возможно, когда-нибудь я подарю поместье Фортейн, поскольку она там родилась. Вы не находите, что это будет для нее прекрасным приданым?

– Наверное, – согласился он, – но, мадам, нам необходимо поговорить.

– Только не в присутствии детей, милорд, умоляю, – чуть слышно ответила Жасмин. – Все наши беседы кончаются криками и ссорой, а я не хочу, чтобы они это видели.

– Конечно, мадам, вы совершенно правы, им ни к чему знать о наших распрях. Однако хотя бы ради детей мы должны прийти к согласию.

Его золотисто-зеленые глаза бесстрастно смотрели на Жасмин. Но она не отвела взгляд.

– Не лучше ли будет провести некоторое время в обществе друг друга, прежде чем обсуждать дела? К тому же мне хотелось бы спросить совета у бабушки.

Ложка Джеймса замерла над яйцом-пашот, сваренным в сливочном соусе с марсалой[4] и перцем. Блюдо оказалось необыкновенно вкусным, и он никак не мог понять, служит ли повар лично у Жасмин или в Бель-Флёр. Вытерев губы салфеткой, он заметил:

– В последний раз ваше стремление посоветоваться с бабушкой закончилось бегством во Францию. Подобное решение трудно назвать мудрым.

– Идея принадлежала не ей, а мне, – спокойно пояснила Жасмин, – а она не возражала лишь потому, что считала, будто я собираюсь вернуться к концу лета. Пожалуйста, не вините бабушку. Неужели вы считаете меня безмозглой дурочкой, не способной отвечать за свои поступки? Ради Бога, сэр, не надо меня оскорблять.

– Пожалуй, я подумаю над этим, но каким образом, мадам, мы, по-вашему, должны возобновить наше знакомство?

Джеймс произнес это совершенно спокойно, но в глазах светились издевка и вызов. И… и еще, кажется, веселые искорки.

Жасмин пыталась сохранить присутствие духа и не выказать гнева перед сыном и дочерьми, хотя руки так и чесались дать Лесли по физиономии.

– Не хотите ли после завтрака увидеть сына принца Генри, милорд? – осведомилась Жасмин. Она не станет отвечать на его глупые намеки!

Граф Гленкирк подавил смешок. Похоже, она не поддалась на уловку и не вспылила. Как мало, оказывается, он знает Жасмин! Мысль остаться во Франции и поближе познакомиться с маркизой привлекала его все больше. Лесли проглотил кусочек окорока и запил его превосходным сидром.

– Надеюсь, мой самый юный подопечный в добром здравии, мадам?

– Как и остальные дети, милорд. Я постоянно переписывалась с бабушкой, а она обо всем сообщала королеве. Не хотела, чтобы родители Хэла волновались зря; они и без того расстроены из-за скандала с Робертом Карром и его женой.

Лесли уже хотел что-то ответить, но в этот момент заметил, как маленький Генри поспешно направляется к выходу.

– Милорд Уэстли, – окликнул он, – куда это вы?

– Я уже позавтракал, сэр, – объяснил мальчик.

– Вы вышли из-за стола, не спросив разрешения у матери, – строго сказал граф. – Немедленно вернитесь! Полагаю, вы запомните, что это необходимо делать каждый раз.

Генри Линдли тотчас же подчинился и вежливо поклонился матери:

– Мадам, я могу выйти из-за стола? Завтрак был превосходен.

– Можешь быть свободен, Генри, – величественно кивнула мать. – Куда ты собираешься?

– В конюшню, мадам. Надо проведать моего пони.

– Захвати ему яблоко, – улыбнулась Жасмин.

– Спасибо, мадам.

Генри снова поклонился матери и гостю, прежде чем весело помчаться к двери. Индия и Фортейн тоже встали.

– А нам можно идти, мама? – спросила Индия.

– Да, и передайте бабушке, что я скоро поднимусь к ней.

– Хорошо, мама, – церемонно произнесла Индия, и девочки сделали реверанс.

– Индия, – добавила Жасмин, – тебе совершенно не требуется моя помощь! Вы обе идеально приседаете. Словно перед королевой.

Дочери, восторженно переглянувшись, гордо направились к выходу.

– Дети любят вас, – заметил Джеймс.

Жасмин удивленно подняла брови:

– Что в этом странного?

– Многие титулованные и знатные матери не обращают внимания на отпрысков, предоставляя их заботам нянь и гувернанток, и сами предпочитают развлекаться при дворе.

– Но моя мать не такова, – возразила Жасмин. – Меня вырастила одна из жен Могола, и хотя слуг у нас было множество, Ругайя Бегум никогда мной не пренебрегала. Я следую ее примеру да еще своей матери, леди Гордон. Дети не вырастут порядочными людьми, если лично не следить за их воспитанием и образованием, милорд. И хотя я позволила малышам резвиться на свободе здесь, в Бель-Флёр, все же постараюсь, чтобы они не опозорили ни себя, ни меня, когда мы вернемся домой в Англию. Ребятишки еще малы, и я хочу, чтобы они подольше насладились золотым детством, которое так быстро проходит. Они успеют познать заботы и горести взрослых.