– Это хорошо, – кивнула Зоя Львовна. – Завтра уже дети приезжают, нужно всё подготовить, – и неожиданно поделилась:
– Я вот вся в делах, вся в делах, ни присесть, ни прилечь… С раннего утра до поздней ночи кручусь, еле пообедать успела. А теперь вот после еды в сон клонит… – педагогиня не удержалась и сладко зевнула.
– Вам бы выспаться, – вежливо заметил рабочий, пряча за спину обломок пилы.
– Не в этой жизни, – махнула рукой Зоя Львовна. – Ну что вы встали, пилите!
И медленно побрела прочь по дорожке.
Рабочие вновь повернулись к дубу, и тут один из них, посмотрев вниз, удивлённо воскликнул:
– Ого! Это ещё что такое?
Напарник тут же подскочил к нему и тоже увидел ларец, который усилиями дуба уже поднялся из-под земли и виднелся под снегом. Рабочий наклонился и ловким движением вытащил непонятную вещь.
– Красивый сундучок! – проговорил он, рассматривая ларец. – Похоже, старинный. Неужели мы с тобой клад нашли?
– Вряд ли… – засомневался другой. – Скорее всего, внутри ерунда какая-нибудь. Погляди, там что-то написано!
– «Не открывать», вроде… – прочитал рабочий. – А как же его открыть? – тут же поинтересовался он.
– Ща попробуем, – ответил его товарищ и, вытащив из кармана отвёртку, поддел ею крышку ларца.
Ларец тут же распахнулся, и из него повалил дым, густой и чёрный, с яркими вспышками искр. И вдруг какой-то невиданной силой рабочих отбросило в сторону, и они, не успев опомниться, оказались в сугробе. С изумлением и ужасом наблюдали, как из ларца, вылетело что-то тёмное и огромное, похожее на привидение – с дырками на вместо глаз и невообразимых размеров пастью. Грозно проплыв над ними, призрак пролетел дальше, догнал бредущую по дорожке Зою Львовну и, ни секунды не колеблясь, залетел прямо в её зевающий рот.
– Ты тоже это видишь? – прошептал рабочий, схватив приятеля за руку.
– Угу, – только и промычал тот.
А посмотреть было на что – с педагогиней явно творилось нечто неладное. Сначала она схватилась за горло, будто проглотила что-то горячее, потом начала сама себя душить, а затем закашлялась. Кашляла и кашляла, а потом перестала, замерла на месте. Рабочие успели подумать про себя, что всё странное и непонятное на сегодня закончилось – да поторопились. Зоя Львовна вдруг стала выделывать такие номера, что издалека привлекала к себе внимание. Руки и ноги беспорядочно задёргались в разные стороны, тело извивалось и крутилось, голова заламывалась назад. Всё было бы не так страшно, но Зоя Львовна свои нелепые танцы сопровождала жуткими выкриками и воплями. Наконец, рабочие пришли в себя и кинулись к женщине.
![]()
– Что с вами? – встревоженно прокричал один из них.
Педагогиня дёрнулась ещё раз, уронив при этом свои огромные массивные очки. Толстое стекло лопнуло, но она не обратила на это никакого внимания. Наступив сапогом на оправу, она неожиданно улыбнулась и ответила каким-то особенным, как будто бы и не своим, нежным и мелодичным голосом:
– Со мной всё в порядке.
И зачем-то направилась к дубу совершенно не характерной для неё лёгкой походкой. Рабочие, которые совсем растерялись, не понимая, что происходит, потянулись за ней. Неожиданно взгляд одного из них упал на ларец – тот лежал на снегу, тускло поблёскивая на солнце. Рабочий нагнулся, чтобы поднять ларец, но тут сапог Зои Львовны наступил прямо ему на руку.
– Ой, больно же! – взвыл рабочий.
Не обращая внимания на его вопли, педагогиня подняла ларец, внимательно осмотрела, и перевела взгляд на работяг.
– Ступайте отсюда! – грозно скомандовала она. – И не смейте даже пальцем тронуть старое дерево! Понятно?!
– Как скажете… – забормотали работяги и поспешили скорее унести ноги, пока она не передумала, или пока не случилось ещё чего-нибудь столь же странного и страшного.
Оставшись одна, женщина подошла к сухому дубу.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
– Однако же я соскучилась, – проговорила она, обняв чёрный ствол. – Как приятно видеть хоть что-то родное! Пятьсот лет просидела в темноте. Кстати, как я сейчас выгляжу?
– Так себе, – честно ответил дуб. – Одета, как пугало, на голове какой-то дурацкий пучок. Но тебе- то не всё равно? Главное – ты теперь на свободе!
– Это верно! А красотой займусь позже, – ответила женщина, распуская волосы и взбивая их в густую шевелюру.
– Да, так уже гораздо лучше, – похвалило дерево. – Надеюсь, ты не забыла про своё обещание.
Ведьма – а как вы поняли, это именно была ведьма Цесинда, дух которой вселился в тело неосторожно зевнувшей Зои Львовны, – только усмехнулась в ответ.
– Семь детей запугать и убить? Конечно помню. И про обещание своё помню. Все пятьсот лет, пока в этом ларце сидела, помнила. Не волнуйся, теперь уже точно всё сделаю. Завтра приедут, голубчики! – хихикнула она и снова обняла дуб. Старое дерево зашевелило корявой кроной.
– Только поторопись! Времени у тебя не так уж много. И помни, что сила у тебя уже не та, что прежде, – напомнил дуб. – Дальше этой турбазы твоё колдовство теперь не действует.
– Да что ты, миленький? – колдунья хихикнув, щёлкнула пальцем по дубу. – Спасибо, что предупредил. Но ничего, я и здесь справлюсь! Когда там у них Новый год? Вот как раз в новогоднюю ночь всё и провернём…
* * *
В это время в сказочном мире листья кроны дуба вдруг стали желтеть и опадать. Всего за полдня ветви заметно поредели.
Потусторонние существа перепугались, поняв, что дело нечисто, и в ужасе стали собираться на очередной совет.
– Это конец! Это конец! – снова трепетали бабочки.
– Что же делать? Как нам быть? – шептались эльфы.
– Катастрофа! – решили во всех концах сказочного мира. И все пришли к единому мнению:
– Надо бежать к Дори!
Обитатели Кронии устремились к Большой горе, за которой жил старый гремлин. По пути к ним присоединялось всё больше и больше народу, и вот они уже огромной толпой расположились у подножия горы. Рак-клешнебубен издал жуткий звук, и в ответ на этот призыв наконец появился и тот, кого по привычке все считали героем – великий и бесстрашный Дори. К слову сказать, за пятьсот лет он уже привык к громкой славе и порядком обнаглел.
– Что за шум, а драки нет? Вы чего тут собрались? – грозно спросил он.
– У огромного дуба сохнет крона! – доложили эльфы.
– Значит, ведьма вырвалась на волю! – заключили маги.
– Она опять пытается попасть к нам! – испуганно восклицали бабочки.
– Позови сюда Эргена, или мы скоро все погибнем! – взмолились феи.
Однако Дори не разделил их настроения.
– Чуть что, так сразу к Эргену! – возмутился он. – Может, вы ещё и меня хотите попросить, вашего храброго и отважного героя? А вы не думаете, что у нас с Эргеном есть свои дела? Вообще-то он отдыхает! Зайдите лучше попозже, часиков после двух, – и гремлин сладко зевнул.
– Кто меня звал? – раздался басистый голос, и существа, обернувшись, увидели Эргена, выходящего из-за больших деревьев. Белоснежная борода мудреца опускалась до самых ног, веки были плотно сжаты, а сам старик казался до невозможности дряхлым.
– О Эрген, ты всё знаешь! – закричали сказочные жители. – Что теперь делать?
Эрген открыл было рот, но Дори опередил его.
– Известно что, – проговорил он, развалившись на большом камне. – Снова отправим туда какого-нибудь смельчака, который будет отдуваться за всех. Пусть опять заточит ведьму в ларец и спрячет его куда-нибудь подальше, а лучше сожжёт, чтобы никому глаза не мозолила…
Сказочные существа с уважением слушали речь Дори, переводя взгляд с мудреца на его сына и снова на старца. А тот с улыбкой внимал словам маленького гремлина, а затем проговорил:
– Вот видишь, Дори, ты всё прекрасно знаешь. Так что не сомневаюсь – ты отлично вновь справишься с этой миссией!
– Что? Опять я? – глаза Дори увеличились до небывалых размеров. От его прежней развязности не осталось и следа. Гремлин вскочил на ноги, спрыг- нул с камня и устрашающе нахмурился. А увидя, что сказочный народ после слов Эргена радостно захлопал в ладоши, Дори рассердился ещё сильнее.
