Читать интересную книгу Большие расстояния - Михаил Колесников

О чем он думал в эту последнюю минуту своей жизни? Кто может сказать об этом? Может быть, перед его взором сверкнуло безграничное море, может быть, он увидел родные ковыльные степи. А может, услышал ласковый голос своей матери или увидел черные очи дивчины, что пела по вечерам такие печальные песни… Кто может оказать об этом?

Известно только то, что в эту последнюю минуту он увидел лица своих врагов у входа в штольню. Он увидел эти ненавистные, искаженные нечеловеческой злобой лица и сам, задохнувшись от презрения и ненависти к врагу, соединил контакты.

Дрогнула земля, и грянул взрыв невиданной силы. Багровое пламя осветило полнеба над Севастополем. И даже с мыса Фиолент виден был огненный столб, выросший над городом. Железную дверь, что прикрывала вход в штольню, силой взрыва перебросило через Северную бухту. А осколками и камнями было ранено несколько наших моряков на том берегу. Вспенилось море от рухнувших в воду скал.

Известно также, что в это время на палубе маленького катера, увозившего раненых на южный берег бухты, стоял пожилой мичман и прижимал к груди тяжело раненного матроса. Молодой матрос, совсем еще мальчик, метался в бреду и шептал запекшимися губами: «В тебя стреляют — а ты иди! Тебе больно — а ты не плачь!..»

Коктебель.

РУКА ДРУГА

Виктор Ус был веселым хлопцем. Обладая неистощимым юмором и волевым характером, он умел даже в, казалось бы, безвыходных положениях находить смешные стороны. Другие перед ответственным походом писали пространные письма, давали наказ остающимся товарищам, и только Виктор ходил как ни в чем не бывало, напевая шуточную песенку:

Раз пришел я Настю сватать…

— Помирать не собираюсь, завещать мне нечего, а потому завещание писать не буду, — неизменно говорил он перед опасным заданием. Он был со смертью, что называется, на «ты» и не боялся ее.

Рассказывали такой случай. Однажды нужно было доставить груз на правый берег Волги, в Сталинград. Ночная мгла окутывала воду. По реке шел лед. В призрачном свете ракет и разрывов возникали вдруг остовы разрушенных зданий, вздыбленные к небу каменные глыбы. Катер, за рулем которого стоял Ус, врубался форштевнем в стыки между льдинами, крошил лед, упорно продвигался к правому берегу. Но враг держал фарватер под прицельным огнем не только днем, но и ночью. Много выдержки и умения требовалось в такие ночи от рулевых.

Когда катер вошел в зону обстрела, вражеский снаряд пробил броню и угодил в боевую рубку. Осколок впился в ногу Виктора. Катер резко рыскнул влево. Рулевому казалось, что он вот-вот потеряет сознание от невыносимой боли. Но, прикусив губу до крови, он продолжал вести корабль сквозь огонь и лед. Через несколько минут его ранило вторично. Матросы перенесли Виктора в кубрик. У руля встал командир корабля. В это время в кубрик зашел солдат, который торопился на правый берег в свою часть. Солдат попался флегматичный. Он словно не замечал боя и все сокрушался, что не успеет к сроку попасть в часть.

— Что с тобой, браток? — обратился он к Виктору. — Говорят, командира корабля тяжело ранило. Вот и болтаемся без руля и ветрил…

Ус быстро оценил создавшуюся обстановку. Корабль без управления!.. Все наверху. Почему этот солдат спустился в кубрик? Может быть, струсил?.. И как добраться до рубки?.. Гнев заклокотал в груди Виктора, ему захотелось схватить солдата и вытолкнуть вон, на верхнюю палубу. Но он сдержался и, кривясь от боли, сказал:

— Понимаешь, какая история: в самый ответственный момент в боку закололо. А тут еще один салажонок наступил мне на любимую мозоль. Вот что, приятель, помоги мне добраться до рубки. Мигом на том берегу будешь…

Солдат чему-то улыбнулся и охотно подставил плечо.

— Я на лесосплаве до войны работал: бревна тягал, — сказал он.

— Ну, ты, полегче! Тоже сравнил…

Солдат и подоспевший матрос-пулеметчик довели еле живого Виктора до боевой рубки. Ус снова взялся за штурвал. В голове гудело, ноги подкашивались. Но солдат обнял его мертвой хваткой и не давал упасть. Страха в нем не было заметно. Он то и дело повторял:

— Ты уж, браток, постарайся. Совсем немного осталось. Век в долгу буду… Мне на тот берег позарез нужно. Без меня, может быть, наступление нашего полка сорвется… Медикаменты я везу и продовольствие. Так-то…

Ус привел катер к берегу. Прощаясь, солдат подмигнул Виктору и сказал:

— Бывай, покедова, браток. А в кубрик к тебе меня командир корабля послал. Я думал тебя уламывать придется. А ты — парень ничего, с понятием, с выдержкой. Так что не сумлевайтесь!..

Виктор даже зубами заскрежетал от уязвленного самолюбия. Как он смел сомневаться?! Пехота… Попадись ты мне в другой раз!.. Этот ничем не примечательный солдат проявил выдержку, тащил его, Виктора, под градом осколков, а потом, как заботливая нянюшка, оберегал все время. И ушел, помахивая рукой: «Бывай, покедова…» Попадись ты мне только, попадись… Уж я сумею тебя поддеть по-нашенски, по-морскому. Нос дулей, глаза зеленые, как у кота, рыжие патлы отпустил, а тоже мне: «Выдержка, не сумлевайтесь…»

Юмор покинул Виктора, и душа его была переполнена злостью к неизвестному солдату, который так ловко его «поддел».

В другое время Виктор Ус, обеспечивая связь бронекатеров с корректировочным пунктом, вынужден был семь раз переплыть Волгу. Четырнадцать раз восстанавливал он провода под минометным огнем. И кто бы мог предполагать: когда, переплывая реку в седьмой раз, он понял, что добраться до берега недостанет сил, и стал уже пускать пузыри, чья-то цепкая рука схватила его за волосы и выволокла на песок. Это был все тот же неизвестный солдат. Он стоял, широко расставив ноги, и выкручивал мокрые брюки.

— Мое — вам, покедова! — бросил он Виктору и, деловито положив мокрую одежду на плечо, зашагал прочь. Виктор не стерпел.

— Как ты здесь очутился, рыжий черт? — крикнул он.

— Для увязки действий нашего полка.

— А какой ваш полк?

— Сие есть военная тайна. Медаль за спасение утопающих мне не требуется.

И ушел. «Поддеть по-морскому» его не удалось. Последнее слово осталось за солдатиком.

Вспоминая эти два эпизода, Ус всегда смеялся. «А солдатик-то хваткий, с ухмылкой», — думал он. Повстречайся они еще раз, Виктор сделал бы все возможное, чтобы крепко подружиться с солдатом, Что-то было в характере этого парня сродни Виктору.

Но дороги войны увели Виктора далеко от Сталинграда. Теперь он очутился на Черном море, и новые впечатления постепенно вытеснили образ неизвестного солдата.

Готовилась крупная десантная операция. Весь экипаж бронекатера жил одной заботой: доставить как можно больше вооружения и боеприпасов на крымский берег, где наши войска вели ожесточенные бои.

Яростный ветер срывал с гребней волн седые клочья пены и бросал их вверх. Бронекатер, вздрагивая от напряжения всем корпусом, то зарывался острым форштевнем в воду, то глубоко оседал на корму. Волны с шумом ударялись в борт, сбивали корабль с нужного курса.

Труднее всего приходилось рулевому Виктору Усу. Широко расставив ноги, он стоял у штурвала, напряженно вглядываясь в мутную колеблющуюся пелену, за которой скрывался берег. То и дело на палубу обрушивались массы воды, окатывая рулевого с ног до головы; от озноба не попадал зуб на зуб. А именно сейчас требовалось быть особенно внимательным: небольшое отклонение от курса — и бронекатер может очутиться в расположении противника. Да только Виктор Ус был уверен в себе: он знал, что даже при такой шальной погоде безошибочно проведет бронекатер по заданному курсу. Не первый раз в шторм и непогоду вел он свой маленький корабль к гористым берегам. Крепкий, как орешек, бронекатер не страшился ни ветра, ни волн. Другое дело — повстречаться с вражескими кораблями или самолетами! Такая встреча не сулила ничего хорошего.

Десантники, должно быть, с нетерпением поджидают катер с боезапасом! Каждый приход бронекатера для них праздник. Придется остановиться в полутора милях от берега, так как подойти ближе невозможно из-за большого наката и незначительных глубин. Но с берега, как всегда, выйдут навстречу мотоботы: они-то и заберут боезапас. После этого можно с легким сердцем возвращаться в базу. Удастся ли на этот раз благополучно доставить груз, сохранить корабль?

Случилось то, чего так опасался Виктор Ус. Берег был уже совсем близко, когда на горизонте появились силуэты вражеских кораблей. Два миноносца, сторожевики, торпедные катера…

Враг заметил бронекатер и открыл по нему огонь.

Виктор крепче сжимает штурвал. Ему кажется, что корабль идет слишком медленно. Вот он, берег! Показались мотоботы. Их выслали десантники. Там, на берегу, ждут боеприпасы. С каждой минутой мотоботы все ближе и ближе. Только бы дотянуть до встречи с ними!.. Тогда, может быть, удастся погрузить ящики на мотоботы. Ведь случалось и до этого производить выгрузку под огнем противника. И все кончалось благополучно.