Как бы ей хотелось ещё хоть раз вздремнуть в тени под деревом на мягкой зелёной траве, когда вокруг поют птицы и шелестит листва… Однако лестница была слишком крутая и длинная.
Глава 3. Грёзы наяву
Она приготовилась к боли, но вместо этого лишь проснулась.
Несколько секунд она лежала, хлопая глазами и пытаясь сфокусировать зрение. Очертания хорошо знакомой комнаты медленно возвращали её в действительность. Ужасный кошмар отступал, дыхание постепенно восстанавливалось. И как она могла верить, что все это происходило взаправду? Всё, что произошло с ней раньше, — всего лишь глупая фантазия, не более.
Элемин перевернулась на другой бок и увидела сонное лицо Ламберта.
— Ты уже проснулась? — лениво протянул он и зевнул.
На лице девушки ещё оставалась тревога, и потому он взволнованно поинтересовался:
— Что-то произошло? Ты вся бледная.
Мужчина потянулся к ней, и Элемин благодарно нырнула в объятия, утыкаясь носом в его тёплую грудь.
— Если тебе приснился плохой сон, то теперь всё позади, — он успокаивающе погладил девушку по волосам, — сны всегда кажутся нам реальностью, но лишь до тех пор, пока мы не проснёмся.
— Мне снилось… что все умерли. Отец, мать… Да и вообще всему миру грозила опасность.
— Ну-ну. Теперь ты же понимаешь, что это неправда, верно? Всего лишь очередной кошмар, не стоит из-за него так переживать.
Элемин зажмурилась, прижимаясь к нему. Сейчас она уже и сама не понимала тревогу, которая казалась столь настоящей всего пару минут назад.
— Иди сюда, — Ламберт приподнялся на локте и ласково прикоснулся губами к мочке ее уха, — я постараюсь тебя успокоить.
Элемин улыбнулась.
— Ну вот, а я думал, что сегодня мы сможем побыть вместе, — разочарованно проговорил Ламберт, когда Элемин поднялась с кровати и принялась одеваться, — выходной не каждый день бывает.
— Я уже говорила тебе: отец попросил, чтобы я зашла к нему, — напомнила девушка, расчёсывая волосы, — с тех пор, как он ушел из королевской разведки и занялся написанием мемуаров — ещё бы, ведь он был одним из героев войны Раскола, — то почти перестал бывать на свежем воздухе. А поскольку сегодня у мамы день рождения, и он собирается сводить её в кондитерскую лавку госпожи Грэм…
— Это та, что на площади с фонтаном?
— Ага, она самая. Так вот, мама будет очень рада, если мы сходим туда все вместе, так что отец попросил меня присоединиться.
— Да понял я, понял, — мужчина закинул руки за голову.
— Так и собираешься весь день проваляться в кровати?
— Одному уже неинтересно, — хитро ухмыльнулся он, на что Элемин лишь хмыкнула. Он пытался её спровоцировать, но на такие простые уловки девушка вестись не собиралась.
Оказавшись на улице, Элемин быстро зашагала по хорошо знакомому пути. От квартиры, которую они с Ламбертом снимали, до родного дома было всего несколько кварталов. Полуэльфийка довольно жмурилась под тёплыми лучами летнего солнца, золотившими улицы города. Несмотря на ранний час, в Фальтере было оживлённо, и ей нравилось участвовать в этой суете.
Взгляд Элемин легко скользил по лицам идущих мимо людей, но в какой-то момент нечто в мужчине на другой стороне улицы привлекло ее внимание. Девушка замерла, пытаясь понять, не является ли он каким-то давним знакомым отца. Может, она встречала его среди Крадущихся или во время заданий? Незнакомец начал стремительно удаляться, так что рассмотреть его лицо внимательнее не получилось. И вдруг Элемин поняла: волосы. Рыжие, но не огненно-яркие, а скорее напомнившие ей цветом осеннюю листву. В сегодняшнем сне было что-то похожее… человек с такими же волосами. Кто-то очень важный для нее. Элемин попыталась вспомнить больше, но ночной кошмар уже практически исчез из памяти, остались лишь неясные обрывки образов и чувств.
Какая-то женщина с корзинкой налетела на нее, оборвав размышления.
— Совсем уже! Замирают тут посередине дороги, совести нет! — возмущённо завопила она.
Элемин лишь отмахнулась от неё и пошла дальше. Женщина проводила полуэльфийку грозным взглядом, но преследовать не стала.
Прекрасное настроение лучницы было омрачено, и она не могла понять причину. Почему незнакомец на улице вызвал у неё такой всплеск чувств? Это лишено смысла, ведь девушка никогда не видела его раньше. Должно быть, это всего лишь совпадение…
Очутившись в хорошо знакомом коридоре родительского дома, Элемин отбросила всякое смятение. Следуя привычке, она взбежала по лестнице, постаравшись миновать первый пролёт до того, как захлопнется входная дверь. С удовольствием отметив, что сейчас у неё получилось ещё быстрее, чем в прошлый раз, оставшиеся ступени лучница преодолела в более спокойном темпе. Оказавшись на нужном этаже, Элемин достала ключ из сумки на плече, однако не успела она поднести его к замочной скважине, как дверь уже распахнулась: на пороге стояла мать.
Винделия была одета в лёгкое голубое платье с оборками на плечах. Городские артистократки, скорее всего, сочли бы этот фасон слишком простым, но эльфийку никогда не заботило, что о ней думают другие.
— Элемин! Я знала, что ты сейчас придёшь, — она посторонилась, пропуская дочь внутрь, — Денталион всё ещё в своем кабинете и…
При виде матери у Элемин защипало в глазах. Повинуясь внезапному порыву, девушка подалась вперёд и обняла её. К горлу почему-то подкатил комок: Элемин не понимала, что с ней происходит. Немного помедлив, эльфийка погладила дочь по плечам.
— Что-то случилось? Ламберт тебя обидел?
— Нет, всё в порядке, мам. Просто не очень хороший сон сегодня видела.
— Сон?.. И что же в нём было?
— Не волнуйся, чепуха всякая. Со мной всё хорошо, — Элемин отстранилась, — я пойду к папе, ладно?
— Да, конечно… Напомни ему, что он опаздывает, а я не очень люблю ждать.
Элемин прошла по знакомому коридору, с удовольствием заметив, какой приятный прохладный ветерок дует в комнатах. В тёплое время года Винделия любила держать окна открытыми.
— Папа?.. — Элемин осторожно приоткрыла дверь кабинета отца.
— Ну-ка, пропусти меня, — Денталион деловито протиснулся мимо, — сейчас выброшу мусор, и мы пойдём.
В руках он сжимал большую коробку, наполненную скомканными бумажками.
— Да, мама уже переживает, — улыбнулась Элемин.
— Я быстро, — пообещал он и скрылся за дверью, оставив девушку.
Элемин оглядела кабинет. Её охватило странное чувство: она знала, что никогда не была здесь раньше, — отец не разрешал — но почему-то комната казалась слишком знакомой. Девушка подошла к письменному столу и мельком взглянула на бумаги, исписанные аккуратным почерком. Денталион рассказывал о миссиях, которые выполнял, будучи Крадущимся, и это показалось Элемин странным: обычно агентам было запрещено разглашать какие-либо подробности о своих делах и уж тем более — записывать подобную информацию на бумаге. Приведённые здесь